Ну, увидела. И что дальше? Разреветься? Сдохнуть от досады, от несправедливости, от нелепости совпадения? От ревности.

Он – специально? Чтобы и она прочувствовала, насколько это болезненно и неприятно.

Ну да, прочувствовала: так что в сердце кольнуло, так что дыхание перехватило, и нестерпимо захотелось рвануть туда, к ним, спросить «Почему?» В смысле «Зачем?» Опять нет. «Что это значит? Кто она тебе? А как же я?»

Ну Лиза же не виновата, что так получилось, что воспринималось настолько однозначно, когда на самом деле, в действительности, по правде было совсем иначе.

– Трофимова! Ты чего? – Маша дёрнула её за руку, Лиза в ответ глянула непонимающе. – Чего остановилась-то?

– Я? Остановилась?

– Ага, – подтвердила подруга, присмотрелась внимательнее, помахала ладонью перед лицом. – Эй! С тобой всё в порядке?

– Да.

Нет! Вообще не в порядке. Ещё с утра, с того самого момента, как наткнулись друг на друга в прихожей, с того брезгливого взгляда и резких слов. А теперь ещё и это. И вряд ли оно подстроено специально. Как? Он же не видел, что Лиза здесь, даже не смотрел в её сторону. А значит, всё по-настоящему. У него. С другой.

Хотя ведь раньше Лиза не видела его вместе с этой девушкой. Ни разу. Но, может, просто всё было слишком неопределённо, а теперь… получается, она сама его подтолкнула. И даже если не смотреть в их сторону, всё равно чёткая картинка перед глазами.

– Лиз! – словно издалека долетел голос Маши, вернул в реальность. – Ну, ты сегодня прямо сама не своя. Что-то случилось? Ты ведь утром одна пришла, без Алика.

– Он перепил вчера, – на автомате доложила Лиза, даже не задумываясь над словами. – Решил сегодня прогулять.

Алик позвонил, пусть почти и в последний момент, чтобы она его ждала, что он никуда не собирается идти, а планирует страдать дальше. Может, опять рассчитывал на её компанию? А может, и нет. Просто не проигнорировал молча, хотя бы из чувства благодарности – она же не отказала, пришла, когда он позвал.

– А я уж подумала, вы поссорились, раз с утра не вместе, – озабоченно продолжила подруга, но потом ухмыльнулась с понимание: – А оказывается, всё наоборот – это вы просто так удачно погуляли. Отмечали чего?

– Нет. Не совсем. Просто под настроение. – Лиза по-прежнему отвечала не задумываясь, слова сами подбирались. Наверное, у каждого существовал в сознании запас таких дежурных фраз, практически на любые случаи жизни, которые комплектовались сами, без особых усилий, когда требовалось поддержать разговор, создать видимость, что у тебя всё нормально. – Выпили коктейлей в баре. А Алик слишком увлёкся.

– Ясно всё с вами, – опять ухмыльнулась Маша, но на этот раз сочувственно. – Парень, как всегда, без сил и отдыхает, а для тебя, Трофимова, учёба – это святое. Будешь помирать, но всё равно приползёшь грызть гранит науки. Головка, как, не болит?

– Да всё в порядке, – упрямо проговорила Лиза. – Пойдём уже дальше.

Ведь не хотела смотреть, не хотела, но не выдержала, чуть повернула голову. А вот для чего? Чтобы ещё сильнее заныло в груди? Или вдруг бы получилось убедиться, что увиденное тоже всего лишь досадная случайность, глупое совпадение? Но нет, это сама она глупая, раз понадеялась на подобное.

А он вдруг тоже повернулся, скользнул взглядом, не задерживаясь. Но ведь точно знал, куда смотреть. Знал. Куда. Смотреть. Не просто озирался по сторонам. Значит, всё-таки специально? Значит…

Да понятия она не имела, что это на самом деле значит. Просто придумывала, как хотелось. И когда на следующее утро вышла из подъезда и увидела Алика, хотя и так всё было очевидно, уточнила:

– Ты один?

– Ну да, – подтвердил Пожарский, доложил: – А Ники уже умотал пораньше. Не захотел с нами. – Потом поинтересовался, но вроде без особого любопытства, между делом: – Он тебе нужен?

Нужен, да. Очень.

– Нет, – мотнула головой Лиза, пожала плечами. – Непривычно просто.

– Да я и сам не понял, чего это он, – поморщился Алик, но тут же беззаботно отмахнулся: – Хрен его разберёт. Интересно, так сама спроси.

– Не интересно.

Тем более, она знает. Чтобы лишний раз не встретиться, не пересечься. С ней.

Или Лиза слишком много о себе думает? А его и на самом деле не касается.

Ну как наконец-то перестать маяться, перебирать варианты, угадывать смыслы, надеяться впустую? Голова пухнет, сердце постоянно без причины разгоняется, болезненно щемит в груди, и даже спать не получается.

Как же со всем этим разобраться? Действительно – спросить прямо?

Нет, она не выдержит больше этой неопределённости. Точнее, неправильности. Ведь дело только в том, что он всё не так понял. Поэтому ничего страшного и неприличного, если Лиза подойдёт первой, если заставит себя выслушать. За ней нет никакой вины, просто недоразумение, и гордость здесь ни при чём. И вообще глупость, отказываться от важного из-за какой-то ерунды, только ждать, а вдруг он проникнется, не выдержит и придёт сам.

Возможно, когда-нибудь подобное и случится, если он действительно… хм, не равнодушен к ней. Но, возможно, и не случится, а ждать нет никаких сил. И раз Крайнов настолько обиделся, что разозлился тогда, а теперь избегает, значит, его слишком задело, значит, его очень даже касается (а не касалось, так ничего бы и не изменилось), значит…

Ну хватит же, хватит! Опять только додумывать и предполагать. Решила же – действовать. Волнительно, переживательно и страшно всё-таки тоже, но зато знаешь, что всё определится, как только скажешь – начнётся или закончится (ну нет!) – а это в сто раз лучше, чем волноваться и переживать бесконечно, бессмысленно и безнадёжно.