охраняли выродившиеся поклонники этого отвратительного идола Чаугнара… замучили его до смерти, я считаю, бедный, храбрый человек! — вспоминаю сейчас, что Инман привез жуткую каменную Тварь из этого региона — что-то настолько пугающее, настолько отвратительно непристойное, что, как я считаю, Манхэттенский музей Изящных искусств никогда не осмелится выставить на публичной выставке…

Это, должно быть, самая ужасная и древняя область на Земле — страшное место жуткого холода, совершенно безжизненное, сухое, лишенное влаги, мне не известен ни один другой пустынный регион, настолько мрачный и бесплодный… вспоминаю загадочные и страшные намеки в туманных пророчествах Му Санга… шепоты во тьме вековых пережитков кощунственного Старшего Мира, отвратительных гибридах, вышедших из ила первичных болот… старых богов и демонов и темные ужасы, которые скрываются и таятся в тусклых, забытых уголках этого мрачного легендарного региона немыслимой и ужасающей древности…

Странно, как случайное прочтение «Писания Понапе», много лет назад изменило мою жизнь — с того дня, как я впервые неосмотрительно заглянул в эти любопытные, толстые страницы пергамента из пальмового листа, собранные между крошащимися досками дерева, высеченными из того, что некоторые эксперты без колебаний называют — вымершим видом доисторических саговников или дерева-папоротника, а затем изучил перевод Хоага, я не мог думать ни о чем другом, кроме как найти гробницу колдуна-жреца Занту, который покинул рушащийся древний Му, унося с собой Старшие Знания. И думаю, что сам Занту прошел этот путь, пролетев над этим самым суровым и пустынным ледяным плато мертвого песка и замороженных теней!.. Желание найти превратилось в одержимость, как будто к фанатизму убежденного ученого была добавлена слепая, беспрекословной вера оккультиста или мистика… Сны все более тревожны, и все сильнее вой в горах, раздающийся со всех сторон, и огромная область не нанесенных на карты и безымянных гор, которые безжизненными тенями вздымаются впереди…

Немного позже

Очень исхудал и истощил свои силы из-за скудной еды и усталости, но, слава богу, жажда перестала быть проблемой, теперь, когда мы находимся в высоких снегах, странное химическое загрязнение уже не заметно — это был старый фон Юнцт, который поддерживал меня на моем пути; его данные о Му, в копии «Unaussprechlichen Kulten», которая хранится (по какой-то причине) под замком в Хантингтоне, полностью подтверждают информацию в «Писании Понапе»…

В последнее время я размышлял о некоторых неясных старых книгах и загадочных намеках относительно фантастической древности всего этого азиатского региона Плато Тсанг — туманных шепотах старших ужасов, которые спустились со звезд, когда планета была молода и расплавлена, или жутких Гостях из-за края самой Вселенной, безымянных Тварях, которые попадают сюда через промежуточные «врата», — начал вспоминать непонятные замечания в том проклятом «Некрономиконе», с которого я начал свой путь много лет назад… не сам ли Безумный араб, старый Абдул Альхазред, намекал, что далекий и мифический Ленг расположен где-то в этом темном углу запретной Азии? Ужасный, дочеловеческий Ленг, охраняемый людьми Чо-Чо, и шантаками, и Абом. Ми-Го, которые часто посещают холмы?.. Ужасные, отрывочные легенды о странных, нечеловеческих фигурах, бродящих среди сплошного снега полярных вершин, извивающихся щупальцах в лунном свете, пронзительных завываний, которые вырываются не из человеческого или звериного горла — скользящих столбов дрожащего протоплазматического желе, каким-то образом появившихся здесь из других миров и дальних измерений — как в том ужасном отрывке на кошмарных страницах «Некрономикона», о «порталах На Ту Сторону и Тварях Из Вне, которые иногда проходят через теневые Врата, чтобы красться сквозь земные снега»… старинный Ленг, имеющий границу как с безвестными регионами Высокой Азии, так и с другими мирами и сферами и планами существования… почему мне кажется, что я узнаю этот пейзаж, как будто видел его раньше, в другой более ранней жизни?

Боже! Я схожу или уже сошел с ума… не могу дольше терпеть эти муки разума, тела и души… мои силы и здравомыслие на пределе… последние три моих носильщика почти обезумели от суеверного страха; вынужден заставлять их двигаться вперед весь день под дулом пистолета…

Гораздо позже

Ужасная битва во тьме среди снегов — носильщики мертвы или сбежали, — посреди ночи раздалось жуткое завывание из холодного мрака, очень близко; схватил пистолет и фонарик и выскочил под лунный свет, чтобы мельком увидеть носильщиков, сражающихся с неуклюжими громадными монстрами, похожими на ящериц и ракообразных, ужасно огромными — у них не было никаких лиц, но как-то они заметили меня — один из местных уже валялся на земле (бедный дьявол!) с оторванными конечностями, горячая кровь отблескивала черным на свежем снегу в призрачном лунном свете — они направились ко мне, ужасно реальные в тусклом свете, не обращая внимания на оружие в моей руке… но самым любопытным и пугающим было то, что когда фонарик на мгновение осветил мое лицо, чудовища бросились прочь и все время визжали, словно в бессмысленной панике, — почему эти звери испугались меня?

2 дня спустя

И вот в этих безымянных горах я один, бреду вперед, таща свои вещи и записи позади на импровизированных санях… Еще дважды я встречался с теми крылатыми ящерицами с той первой, шокирующей сцены; каждый раз они убегали и визжали, едва завидев меня (возможно, я первый белый человек, которого они когда-либо видели?) Выстрелил в одну из них, но не смог убить. Боже прости меня, но я вынужден был выпить его слизистую, тошнотворную, вонючую кровь, так как снега нет на этой высоте… галлюцинации практически непрерывны, ночью и днем, силы мои почти на исходе — странные архитектурные эффекты я четко различаю вдоль линии горизонта, хотя уже почти ослеп от холодного и сухого воздуха, размытые проблески геометрических каменных блоков, пригнанных к вершинам надо мной, настолько истерзаны погодой и ветром, словно прошли сотни или тысячи миллионов лет с тех пор как неведомые руки возвели их… Внизу овраги и глубокие ущелья среди предгорий… Каменные пласты просто невероятные, Азойской эры, я клянусь! Самый древний образец обнаженной поверхности земли на этой планете…

Если настоящие руины произведения чувств, то эти террасы циклопических стен и укреплений, которые, кажется, толпятся вокруг острых, ужасных пиков, являются, должно быть, самыми старыми каменными артефактами, известными науке… старше на бесчисленные века, чем темная Лхаса или лабиринтоподобные разрушенные города на Понапе… наверняка, пережитки древнего Му или чего-то более древнего, чем Му — титанические глифы, или намеки на глифы, тянутся вдоль зубцов этих террас, странно напоминающие грубые р`льехские знаки отображенные у Альхазреда и фон Юнцта… Я все еще иду вперед; Боже, помоги мне, сейчас я уже не могу повернуть назад…