Кривой Шпоры, где с помощью своего Говорящего со Штормами выяснил, что форт острова восстановлен и полон разумных, а близлежащие воды патрулирует множество крупных кораблей, — лицо Кахуранги приобрело необычайную для флотоводца строгость. Он продолжил жестким голосом: — Это не недобитки, сбежавшие от смерти в канале Офеччия, и не трусы, с позором выброшенные из Некетаки. Рауатай снова пришел в Дедфайр, и пришел с войной.

Неверящие шепотки пронеслись по небольшой группе высокопоставленных Хуана. Их лица выражали разные степени недовольства, страха, и печали, и лишь Руйха оскалилась в улыбке, полной злой радости.

— Отикоро, — королева ничуть не утратила своей невозмутимости. — Можешь ли ты пролить свет на ситуацию с Тауине о Ика?

— От чиновников, что были посланы туда, нет вестей уже неделю, — нервно ответила женщина. Она невольно запустила пятерню в короткие каштановые волосы, но тут же смущенно одернула себя, стиснув руки в замок на животе. — Это было в моем утреннем докладе. Но… — она замялась, и продолжила после благосклонного кивка Онеказы. — До меня доходили слухи, в том числе и с Тауине о Ика. Они говорят о разумном, называющем себя истинным правителем Каханга и Дедфайра, — она скривила губы в подобии улыбки, бросив на королеву беспомощный взгляд. — По слухам, он вернулся на архипелаг, чтобы забрать трон, принадлежащий ему по праву. Говорят, Тауине о Ика принял его руку, как и несколько других островов. Но это лишь слухи, ваше величество, — она опустила взгляд в пол. — Я не стала бы докладывать вам о слухах.

— Что еще говорят слухи об этом разумном, Отикоро? — голос королевы был абсолютно спокоен.

— Он… его зовут Уамору, ваше величество, — нервно ответила женщина. — Это имя, и остров Кривая Шпора, часто упоминают вместе.

— Уамору? — пренебрежительно скривился Аруихи. — Этот неуклюжий глупец — истинный ранга и король? Экера, скорее креветка вырастет в кашалота, чем дурачок Уамору станет правителем Дедфайра!

— Брат, — подняла руку Онеказа. — У тебя будет возможность высказаться. Сейчас я услышу Кахуранги, Руйху, и Типене. Каково состояние флота, Кахуранги?

— Флот готов к войне, — коротко ответил синекожий капитан. — Численность кораблей восстановлена после войны за Укайзо, и пусть экипажи некоторых малоопытны, все они готовы встретить врага. Также, я взял на себя смелость провести переговоры с семейством Валера. Они готовы оказать нам поддержку, но о плате будут говорить отдельно.

— Благодарю тебя, Кахуранги, и за ответ, и за разумную инициативу, — благосклонно кивнула королева, и перевела взгляд на суровую подчиненную Аруихи. — Поведай мне о делах матару, Руйха.

— Мы тоже готовы, королева, — с веселой злостью оскалилась женщина. Ее желтокожее лицо выражало нетерпение и решимость, разительно контрастируя с тем угрюмым безразличием, что матару излучала ранее. — Тысяча воинов Каханга откликнется на твой зов хоть сейчас. Вахаки выставят не больше трех сотен, но каждый из них стоит двух простых бойцов. Союзные племена соберут от пяти до шести тысяч. При нужде, — черты лица женщины-воина пренебрежительно искривились, — мы можем упятерить или ушестерить наше войско за счет ополчения, но я скажу так — вчерашние рыбаки и ремесленники будут только мешаться под ногами. Пусть куару и ропару и дальше делают для племен то, в чем хороши.

— Я услышала твои слова, Руйха, — ровно ответила Онеказа. — Как скоро мы можем призвать воинов?

— Матару союзников мы созовем за три недели, на сбор ополчения уйдет два месяца, — с готовностью ответила женщина.

— Хорошо, Руйха, — королева обратила взгляд на молодого казначея. — Типене, — тот слегка дернулся от звука своего имени, но встретил взгляд правительницы спокойно. — Полна ли казна? Смогут ли Хуана снарядить войско и флот?

— Смогут, ваше величество, — казначей, худощавый синекожий аумауа, наголо бритый и одетый в простую одежду матару, старался говорить спокойно, но его пальцы, нервно теребящие полу халата, выдавали волнение молодого мужчины. — Мне нужно обговорить все с Кахуранги и Руйхой, но если исходить из известной мне численности флота, и названного Руйхой количества войск, богатства Хуана достаточно для того, чтобы вооружить всех.

— Продолжай трудиться на благо Дедфайра, Типене, и ты не останешься без награды, — доброжелательно кивнула Онеказа. — Вайано, — полная и ширококостная женщина с оранжевой кожей подняла на королеву грустный взгляд. — Смогут ли Хуана защитить себя от нападений с моря?

— Укайзо и Некетака недосягаемы для рауатайцев, — безрадостно усмехнулась архитектор. — Все знают о рукотворных штормах столицы. Некетаку же защитит наш союзник-дракон — я лично руководила постройкой его жилища, и беседовала с ним. Он не допустит туда врагов. Но острова вассальных племен, — женщина поникла, — редко когда укреплены, а их воины часто малочисленны. Экера, они беззащитны перед налетами с моря.

— Я не оставлю твои слова без внимания, Вайано, — ответила Онеказа. — А сейчас, я услышу то, что каждый из вас может сказать о предстоящей войне. Начнем с тебя, Кьелл.

— Хм, ладно, — пожал плечами тот. — Подытожу услышанное — рауатайцы укрепились на Кривой Шпоре, и потихоньку подминают под себя окрестные острова. Они вроде как хотят посадить на трон некоего Уамору, о котором Аруихи крайне низкого мнения, — принц презрительно фыркнул, словно подчеркивая эту реплику. — Скорее всего, этот тип — их… — Кьелл кое-как прогнал с языка напрашивающиеся характеристики наподобие «Лжедимитрий» и «Лжесмердиз», и продолжил просто: — Марионетка. Я могу сходить на Кривую Шпору, хоть с флотом, хоть в одиночку, забрать его голову, и принести сюда. После этого, рауатайцы больше не смогут прикидываться поборниками законности перед всякими легковерными бедолагами, вроде Кайкои.

— Это хорошая мысль, Кьелл, — подарила своему мужчине мимолетную улыбку Онеказа, — но позволь мне дополнить ее. Уамору нужен нам живым. Если он прилюдно отречется от своих глупых притязаний, и раскроет планы своих хозяев, это очернит ранга нуи так, что он не сможет отмыться. Если же Уамору умрет, рауатайцы либо найдут новую причину и дальше терзать Дедфайр, либо и вовсе отыщут разумного, схожего с ним ликом, и выдадут за Уамору. Пусть годлайки природы и редки среди аумауа, отыскать еще одного не составит большого труда.

— Пусть так, — кивнул гламфеллен. — Принесу не голову, а всю тушку, живую и недовольную, — Аруихи издал короткий смешок, Онеказа тоже улыбнулась. Немудреная шуточка слегка разрядила