Сэр Матиан Красный Шлем, губернатор Гланхарроу, упустил последний шанс на победу. Горн снова запел на особый лад, означавший приближение барона Теллиана из Балтара, правителя Западного Ристалища.

К этому звуку присоединились и голоса других горнов. Выйдя из палатки, чтобы посмотреть на участок Расселины, поднимавшийся над его лагерем, Матиан услышал вокруг себя смущенный ропот своих воинов. Он, стиснув зубы, увидел, что вниз движется целое море огней. У него за спиной послышались шаги, и он обернулся через плечо: оказалось, Фестиан тоже вышел из палатки узнать, что происходит. Рыцарь взглянул Матиану в глаза, потом отвернулся, и Матиан ощутил, как последние призрачные надежды на славу утекают у него сквозь пальцы словно песок.

Глава 35

– Как ты думаешь, что их задержало?

Небрежный тон Брандарка никого не обманул. Он стоял на стене вместе с Базелом, Керитой, Вейжоном и Хартаном, глядя вверх, на Расселину. Их освещали яркие лучи еще нежаркого солнца. Если бы сейчас кто-нибудь с вражеской стороны решил пострелять, он нанес бы невосполнимый ущерб командованию защитников крепости. Но сейчас, учитывая тот бедлам, что воцарился в сотойском лагере после пения горнов, никто из них не ожидал ничего подобного, хотя они понятия не имели, что произошло.

– Думаю, после вчерашнего они просто проспали, – задумчиво произнес Вейжон в тон Брандарку. Хартан хмыкнул:

– Может, и так, но биться об заклад я бы не стал. Как бы то ни было, их планы явно изменились, потому что я уверен – они собирались отрезать нам уши.

– Я тоже в этом не сомневаюсь, – поддержал кузена Базел, – но…

Он внезапно умолк, остальные тоже замерли, заметив какое-то движение в Расселине. Из-за груды камней выехало несколько конных фигур, и Вейжон пробормотал что-то весьма похожее на ругательство.

– Томанак! Как, ради всех богов, они протащили сюда лошадь таких размеров?

– Они никого не тащили, – тихо отозвался Базел. Вейжон недоуменно посмотрел на него, и Конокрад усмехнулся, когда из-за валунов появился еще один всадник. – Это скакуны, Вейжон.

– Но… – запротестовал было Вейжон и тут же умолк, оценив размеры «лошадей». Рядом с ними шли люди, и голова самого высокого человека едва доходила до холки наименее крупного из скакунов. Последним выехал седьмой всадник, восседавший на коне меньшего размера, и Базел засмеялся:

– Чудно! Наверное, я несколько поспешил. Вон тот действительно на лошади, и будь я проклят, если мы с ним не знакомы.

– Знакомы? – Хартан недоверчиво покосился на него, потом пожал плечами. – И что мы теперь будем делать?

– Ну, если уж они приехали сюда, мы должны с ними поздороваться, – ответил Базел и легко перемахнул через стену крепости.

Остальные последовали за ним. Все, кроме Хартана, спустились по камням с трудом. Базел остановился у подножия склона, на котором стояло «Отчаяние Чарана», сложив руки на груди, подождал, пока сотойцы подъедут.

Это не заняло у них много времени. Вейжон с Брандарком, которые никогда раньше не видели скакунов, смотрели на них во все глаза. Невероятно, чтобы существа таких размеров отличались подобной грацией и изяществом, но скакуны каким-то чудесным образом совмещали в себе все эти качества. Базел же глядел на высокого рыжеволосого человека в серебристых доспехах, ехавшего во главе небольшого отряда на гнедом жеребце. Всадник, наблюдая уже привычную для него изумленную реакцию тех, кто видел скакунов впервые, серьезно кивнул Вейжону и Брандарку, но при этом не сводил глаз с Базела.

– Доброе утро, – произнес он. Его шлем без забрала открывал аккуратно подстриженную бороду и усы, а голос, слишком высокий для такого крупного человека, тем не менее звучал так, словно его владелец привык, чтобы ему подчинялись. – Ты, должно быть, сын Бахнака, – продолжал он, глядя на Базела.

– Да, это я, – подтвердил Базел и посмотрел на единственного человека, который сидел на обычном боевом коне, державшегося позади предводителя. – И тебе доброго утра, Венсит, – добавил он.

– Тебе того же, – отозвался маг, и огонь в его глазах засверкал ярче. Он улыбнулся. – Я же говорил тебе, что у меня свои дела на Равнине?

– Говорил, – ответил Базел, а потом снова перевел взгляд на всадника на гнедом скакуне. – Могу ли я узнать, кто ты? – вежливо поинтересовался он.

– Теллиан, барон и правитель Западного Ристалища, – просто ответил всадник ветра. Кто-то из друзей Базела издал возглас удивления, но Базел только кивнул, словно именно такого ответа он и ожидал.

– Возможно ли, чтобы именно ты отправил этих парней, – он махнул рукой на склон, усыпанный мертвыми телами, – вниз по Расселине?

– Нет, – коротко сказал Теллиан. Он белозубо улыбнулся. – Если бы это было так, уверяю тебя, все было бы гораздо лучше организовано.

– Думаешь? – Базел вскинул голову и засопел. – Да, наверное. Но все-таки ты пришел сюда?

– Да.

Теллиан кивнул и в свою очередь обвел взглядом мертвецов. Он помрачнел и некоторое время молчал. Базел спокойно ждал. Королевство Сотойи несколько отличалось от других своим устройством. Главными людьми после короля были бароны. В преданиях говорилось, что основателем Королевства был единственный барон, оставшийся в живых после падения Империи. Согласно легендам, он отказался от титулов герцога или графа, и так же поступили и многие другие беглецы. Эта традиция сохранилась до сих пор. Базел не знал, насколько верна эта история, но в любом случае человек, с которым он разговаривал, был одним из четырех высших сановников Сотойи, его «вотчина» по размерам сама тянула на небольшое королевство.

– Я не знал о намерениях губернатора Гланхарроу… – Внезапная фраза Теллиана прервала ход мыслей Базела. – Если бы знал, то не позволил бы ему их осуществить. Таким образом… – Он снова замолчал и покачал головой. – Нет, это не совсем так, – произнес он тоном человека, твердо решившего рассказать все как есть. – Я узнал о его намерениях, но только тогда, когда Венсит поставил меня в известность. И я с сожалением признаю, что не сразу поверил ему. Не вполне. – Его лицо омрачилось. – Я сам предпринял кое-какие меры, мои люди присматривали за Гланхарроу, и я думал, что могу скорее доверять их донесениям, чем сведениям Венсита. Потом я выяснил, что они, за единственным исключением, – обернувшись, он улыбнулся другому всаднику на угольно-черном скакуне, – разделяют взгляды Матиана. И вот…

Он жестом указал на погибших, и Базел кивнул, но глаза Конокрада оставались жесткими.

– Да… и еще тридцать семь моих людей лежат мертвыми там, в крепости, – произнес он угрюмо. Глаза Теллиана гневно блеснули, но он промолчал и только согласно склонил голову.

– Да, и это тоже, – признал он, и снова повисло молчание.

– Не скажешь ли ты мне, что ты