солнца, планет и комет, — заключил он, — могла возникнуть только по совету и под властью разумного и могущественного Существа». 40 Наконец, он перешел к философии, которую можно интерпретировать либо в виталистическом, либо в механистическом смысле:

И теперь мы могли бы добавить кое-что о некоем тончайшем духе, который пронизывает и скрывается во всех грубых телах; силой и действием этого духа частицы тел притягиваются друг к другу на близких расстояниях и сближаются, если находятся рядом; а электрические тела действуют на больших расстояниях, так же отталкивая, как и притягивая соседние тельца; свет излучается, отражается, преломляется, отражает и нагревает тела; все ощущения возбуждаются, и члены животных тел движутся по велению воли, а именно вибрациями этого духа, взаимно распространяющимися по твердым нитям нервов, от внешних органов чувств к мозгу, а от мозга к мышцам. Но это вещи, которые невозможно объяснить в нескольких словах, и мы не располагаем достаточным количеством экспериментов, необходимых для точного определения и демонстрации законов, по которым действует этот электрический и упругий дух. 41

Какова была его реальная религиозная вера? Профессорство в Кембридже требовало верности установленной церкви, и он регулярно посещал англиканские службы; но, по словам его секретаря, «что касается его частных молитв, я ничего не могу сказать о них; я склонен полагать, что его напряженная учеба лишила его лучшей части». 42 Тем не менее он изучал Библию так же ревностно, как и вселенную. Один архиепископ сделал ему комплимент: «Вы знаете больше божественного, чем все мы вместе взятые»; 43 а Локк сказал о своих познаниях в Писании: «Я знаю мало равных ему». 44 Он оставил богословские труды, которые по объему превосходят все его научные работы.

Его исследования привели его к полуарианским выводам, во многом схожим с выводами Мильтона: Христос, хотя и был Сыном Божьим, не был равен по времени или силе Богу-Отцу. 45 В остальном Ньютон был или стал вполне ортодоксальным. Кажется, он принимал каждое слово Библии как слово Божье, а книги Даниила и Откровения — как буквальную истину. Величайший ученый своего века был мистиком, который с любовью переписывал большие отрывки из Якоба Бёме и просил Локка обсудить с ним значение «Белого коня» в Апокалипсисе. Он побудил своего друга Джона Крейга написать книгу Theologizae Christianae Principia Mathematica (1699), в которой пытался математически доказать дату второго пришествия Христа и соотношение между наивысшим достижимым земным счастьем и блаженством верующего в Раю. 46 Он написал комментарий к Апокалипсису и утверждал, что предсказанный в нем Антихрист — это римский папа. Ум Ньютона представлял собой смесь механики Галилея и законов Кеплера с теологией Бёме. Мы не скоро еще увидим такого человека.

V. ВЕЧЕР

В другом смысле он представлял собой аномальную смесь: человек, казалось бы, поглощенный математической и мистической теорией, и в то же время обладающий практическими способностями и здравым смыслом. В 1687 году он был выбран Кембриджским университетом, чтобы вместе с другими протестовать против попытки короля Якова II допустить в университет монаха-бенедиктинца к получению ученой степени без принятия обычных клятв, невозможных для католика. Миссия не смогла переубедить короля, но университет, должно быть, одобрил поведение Ньютона, так как он был избран членом парламента от Кембриджа в 1689 году. Он служил до роспуска в 1690 году, был переизбран в 1701 году, но не принимал заметного участия в политике.

Его карьера была прервана в 1692 году двумя годами физической и душевной болезни. Он направил Пипису и Локку письма, в которых жаловался на бессонницу и меланхолию, выражал опасения по поводу преследований и скорбел о том, что утратил «прежнее постоянство ума». 47 16 сентября 1693 года он написал Локку:

СИР:

Считая, что вы пытаетесь свести меня с женщинами и другими способами, я был настолько уязвлен, что когда кто-то сказал мне, что вы больны и не выживете, я ответил: «Лучше бы вы умерли». Прошу вас простить меня за эту немилосердность. Ибо теперь я убежден, что то, что вы сделали, справедливо, и прошу простить меня за то, что был о вас невыносимо высокого мнения, и за то, что считал, что вы задели корень нравственности в принципе, который вы изложили в своей книге идей и собирались продолжить в другой книге, и что я принял вас за гоббиста. Прошу также простить меня за то, что я сказал или подумал, будто у меня есть намерение продать мне кабинет или втянуть меня в свои дела.

Я ваш самый скромный и несчастный слуга, Ис. НЬЮТОН 48

В письме от 26 сентября 1693 года Пепис упоминает о «расстройстве в… голове или уме», о котором свидетельствует сообщение, полученное им от Ньютона. После своей смерти (1695) Гюйгенс оставил рукопись, в которой под датой 29 мая 1694 года отметил, что «шотландец М. Колин сообщил мне, что восемнадцать месяцев назад знаменитый геометр Исаак Ньютон сошел с ума», но «настолько восстановил свое здоровье, что начал понимать Principia». Гюйгенс отправил сообщение Лейбницу в письме от 8 июня 1694 года: «У доброго господина Ньютона был приступ френита, который длился восемнадцать месяцев, и от которого, как говорят, его друзья вылечили его с помощью лекарств и содержания его в заточении». 49 Некоторые предполагают, что этот нервный срыв привел Ньютона от науки к Апокалипсису, но мы не можем этого утверждать. Говорили, что «он больше никогда не концентрировался по старой моде и не делал никакой новой работы»; 50 Однако в 1696 году он почти сразу решил математическую задачу, предложенную Иоганном Бернулли «самым острым математикам в мире»; то же самое он сделал и с задачей, поставленной Лейбницем в 1716 году. 51 Ответ Бернулли был отправлен анонимно через Королевское общество, но Бернулли сразу догадался, что автор — Ньютон, узнав, по его словам, «tanquam ex ungue leonem» — льва по его ногтю. В 1700 году он открыл теорию секстанта; он оставил ее неизвестной, за исключением письма к Галлею, и ее пришлось изобретать заново в 1730