и переживается, но тем загадочней и таинственней то, что явилось (123); оно (т.е. целое, данное везде в своих частях и в то же время нигде. – В.П.) – нечто более внутреннее и таинственное, чем части (111). Но топор, или секира, может быть носителем глубоких идей и, быть может, некоей невыявляемой тайны. Так, Зевса греки представляли, напр., в виде секиры, а Р. Вагнер создал целую мистическую концепцию меча Зигфрида (125).

3. В этом заключена диалектическая тайна понимания (185); тайна слова заключается именно в общении с предметом и в общении с другими людьми (67). Тайна слова в том и заключается, что оно – орудие общения с предметами и арена интимной и сознательной встречи с их внутренней жизнью (68).

4. В человеческом мире энергема раздражения связана со всей совокупностью его духовных богатств. Раздражается физическое ухо, а в сознании происходит таинство общения с миром звуков… В человеческом слове она (т.е. физическая энергема. – В.П.) создает физическую оболочку слова, значащую далеко не только то, что она есть сама по себе. Тут она именно оболочка и покров всех таинственных глубин слова (178). Органическая энергема в слове есть выразитель всех смысловых тайн слова вообще (178 – 179).

5. Каждая категория таит в себе свои собственные, специфические связи и конструкции; теоретическая философия имени и должна обследовать все эти специфические связи, в нем таящиеся (227). Все отличие формальной логики от «арифметики» заключается в том, что первая есть наука о понятии, а вторая есть наука о числе. То и другое таят в себе своеобразные, специфические логические конструкции, дающие начало совершенно различным и самостоятельным наукам (218).

таять

В вечно нарождающихся и вечно тающих его (т.е. символа. – В.П.) энергиях – вся сила… символа (127 – 128).

творчество (творческий, творить, тварный)

1. Имя – творчество всей жизни (176); жизненное творчество; научное творчество (227).

2. Возможные творческие акты мысли, воли и чувства триадной сущности; творческий ум (129); абсолютная творчески-волевая жизненность (118). Раздражается физический глаз, а в сознании творится вúдение мира и себя в мире (178).

3. Необходимо наблюдать, как эти эйдосы непрерывно и текуче вновь творятся в меоне (189); можно не только созерцать софийный лик смысла, но быть софийным созиданием смысла, т.е. творить себя как софийный смысл. И то, и другое – творчество разных видов (227); софийное конструирование сущности видит эйдетическую природу сущности во всей ее чистоте, т.е. видит, как эта эйдетическая природа воплощена в своем факте, как она сотворена (226 – 227).

4. Тварь, физико-физиолого-психологическая природа энергии сущности, имени, различна с именуемой сущностью и своим именем, с энергией сущности по факту и тождественна с теми по смыслу (186). Энергия сущности вещи, данной в слове, отлична от произносимого, переживаемого и вообще тварного, меонального слова, составляя различный с нею факт (один факт – сущность со своими энергиями и другой факт – тварный меон со своими энергиями)… Энергия сущности вещи, данной в слове, тождественна с произносимым, переживаемым и вообще тварным словом – в моменте энергийности, осмысленности (185).

5. Логос вне-сущностного меона дает всякое учение о творчестве и силе, куда войдет и прикладная механика, и всякая другая наука, оперирующая не с чистыми смыслами, но с их вещными и силовыми воплощениями (221 – 222); логика творчества и выражения – онтология (223); логос софии – наука о творческом факте сущности (226); наука о революции как творчестве (221).

текучесть (текучий)

1. Психологическое изучение языка обязано рассматривать язык как сплошной текучий процесс (190). Психология – наука о текучих фактах; здесь нет никакой психологии; эйдос и логос – царство нетекучего и само-тождественного смысла (214). Психология – только там, где текучесть состояний и процессов (190). Переживательная текучесть звука – психика – и есть предмет психологии; меональная текучесть ноэматического смысла психична (191); новое воплощение карандашности в моей текучей и вечно стремящейся вперед психике (186).

2. В восприятии мы имеем фиксирование твердого и устойчивого эйдоса объекта и одновременно – его пространственно-временного, меонального протекания. Мы фиксируем в воспринимаемом объекте его текучесть и качественную неустойчивость, и – в то же время соотносим отдельные моменты этого протекания с тем целым и уже нетекучим, что представляет собою данный объект (96). Ощущение сплошь течет. Предмет ощущения есть непрестанно и сплошно-неразличимо убывающая и прибывающая смысловая масса. Попробуем теперь внести в эту неразличимую смысловую текучесть некоторую раздельность смысла (95); единство текучих фактов образного представления… Эти текучие факты раздражающегося организма и его функций и эти текучие факты неживой природы, и изучает <их> физиология и физика слова (191).

3. Когда вещь зряче находит себя в ином, то она фиксирует одновременно как устойчивые контуры осмысленного эйдоса, так и сплошную текучесть контуров (96); имеется в виду смысл и как бы его воплощение в ином; иное подчиняется смыслу, собираясь из растекающегося бесформенного множества в совокупное и стационарное единство (86); <мы> отказываемся от созерцания законченных эйдетических ликов вне текучести и непрерывного становления; смотря на сущность глазами эйдетического меона, видим текучую эйдетичность, становящуюся осмысленной (226). Эйдос в его меональной текучести (190); меональная текучесть ноэматического смысла (236).

4. То, что в инобытии есть умозаключение, в эйдосе есть просто непрерывная текучесть (157); факт есть непрерывно и сплошно текучий и изменяющийся смысл (196); текучий и становящийся факт (197); текучие факты (191, 214).

5. В формальной логике конструируется силлогизм как отвлеченная копия смысловой текучести эйдоса, как отражение его алогического становления (147 – 148); сплошь текучий и меональный музыкальный предмет; «систематический анализ», оперирующий с непрерывно текучими величинами (219).

тело (телесный)

1. «Субъект» тела. Тело как таковое (221); начало телесности (110); всякая жизнь есть жизнь тела, того или иного (45); конструкция телесно-фактического мира (221). Софийность конструирует телесность и фактичность триады, фактическую телесность устанавливаемого взаимоотношения смыслов (220 – 221); четвертый момент, меонально-сущностный, конституировавший смысловое тело сущности, превращается в живое тело вечности, благоустроенность и организованность, изливаясь на которую и в которой вся сущность живет жизнью абсолютной силы и смысла; назовем