Шрифт:
Закладка:
— Ээ-э…, — протянул Талгаро, который видимо знал другой вариант ответа, а сходу перепроверить в уме вариант кирмианки не сумел. — Кто это там?
Он привстал в седле и натянул поводья, останавливая Сейвастена.
Они давно уже вышли из почетного окружения мальтанов, обогнули по склону большой пологий холм и оказались практически на равнине среди лугов и полей. Цветочный тракт просматривался далеко вперед. И где-то там, может быть в полутора километрах от них, Минлу и Талгаро увидели отряд всадников, стремительно скачущих на запад, им навстречу.
— Красноголовые, — одновременно выдохнули лоя и кирмианка и поглядели друг на друга.
Кит тоже уже некоторое время стоял на одном месте, разглядывая грозную кавалькаду.
Минлу поспешила к нему. Талгаро, слегка ударив поводьями, последовал за ней.
Девушка и лоя с тревогой думали о предстоящей встрече. Они видели, что отряд, по принятому обыкновению состоит из десяти всадников: восемь рядовых гвардейцев, их лейтенант и навир — самый младший из судебных чинов. Несмотря на низкий ранг, навир, тем не менее, был наделен правом проводить предварительное разбирательство, привлекая к этому все необходимые с его точки зрения ресурсы, и, если чрезвычайные обстоятельства того требовали, незамедлительно вершить королевское правосудие прямо на месте.
— Кит, это судебная гвардия и я думаю сейчас самое время «включить картинку», — тихо сказала девушка.
Через секунду рядом с ней уже стоял большой лохматый пес светлого, серебристо-пепельного окраса.
— Ты другого цвета, — пробормотал изумленный Талгаро.
— Я могу быть любого цвета, — быстро объяснил Кит, припомнив, что при прошлой демонстрации активированной элваты, он не сказал своим товарищам что может еще и менять как угодно цвет своих псевдоволос. — Возможно всадники уже заметили издалека, что я светлого окраса.
— Нам лучше уйти с дороги, — сказал Талгаро и увел Сейвастена на обочину. Кит и Минлу последовали за лошадью.
— У нас есть причины тревожиться? — Поинтересовался Кит. — Им может быть известно о том, что тебя судили в Туиле?
Минлу отрицательно покачала головой, следя за приближающимся отрядом.
— Не представляю каким образом.
— Это не важно, — сумрачно проговорил Талгаро, — они всё равно опасны. Вседозволенность превращает людей в чудовищ.
— Согласна, — почти прошептала девушка и вдруг инстинктивно положила левую ладонь на голову стоявшего возле неё пса. Ощущение мягкой шелковистой шерсти и широкой лобастой головы странного существа придали ей непонятной уверенности. И дело было вовсе не в том что Кит громаден, силен и неуязвим и наверно рано или поздно справился бы с отрядом и в десять раз более многочисленным, а в том, что его присутствие наполняло сердце кирмианской девушки покоем запредельности, так это называл мастер Юн Фай. Кит был живым фактом того, что окружающий мир гораздо более великое и непостижимое место, чем ей представляется в данную минуту. Он громаден, бесконечен, многогранен и ни одно человеческое сознание не способно охватить его весь. И её собственная судьба, и эти грозные гвардейцы с их отточенными мечами и преувеличенным чувством собственной значимости всего лишь пляшущие эфемерные пылинки в безмерном потоке Вселенной. И девушка даже забыла подумать о том что может быть Киту неприятно чувствовать её ладонь у себя на голове. Но он не сделал ни одного движения против.
Отряд ехал быстрой рысью, выстроившись в две колонны. При этом они держались достаточно свободно друг от друга, без всякого стеснения занимая всю ширину тракта. Рядовые гвардейцы как всегда были облачены в красивые приталенные темно-серые камзолы с длинными рукавами и высоким воротником, с двумя рядами блестящих черных пуговиц, серебряной вышивкой и мрачными черными с вплетенными красно-золотыми прожилками позументами на груди. На плечах широкие темно-фиолетовые плащи, на головах знаменитые обтягивающие красные шапки, со скатанным толстым ободком. Минлу, хотя и ни разу не видела этого сама, прекрасно знала, что во время исполнения приговоров или каких-то стычек с внутренними врагами королевства, количество коих, если верить Судебной палате, увеличивалось с каждым годом, гвардейцы раскатывают свои шерстяные шапки, закрывая всю голову до самой шеи. Она не понимала смысл этого ритуала. То ли эти обезличенные вершители закона как бы символизировали непредвзятость и объективность агронского правосудия, то ли образ рослых безликих фигур с темными дырками для глаз должен был внушать еще больший ужас коварным злоумышлителям против короны, государства и церкви.
По мере приближения всадников, Минлу отчетливо ощущала как в её душе растет страх. Казалось бы для него нет никаких веских причин. Судебный отряд конечно же скачет по какому-то своему важному делу и у навира и лейтенанта нет никаких причин обращать внимания на случайных путников. Но за время своих путешествий девушка уже вполне себе уяснила, что это не совсем так. Да, ни маленький лоя, ни Кит, который теперь выглядел обычной, пусть и довольно крупной, собакой скорей всего не могли рассчитывать даже на малейшую заинтересованность со стороны доблестных служителей Палаты, но вот она дело другое. Кирмианцев не любили что в Сайтоне, что в Агроне. Причины этой нелюбви были довольно смутны и иррациональны, это было что-то сродни суеверию. Да, у Кирма и Агрона случались какие-то пограничные конфликты, но точно также дело обстояло и у Агрона с Сайтоной или, допустим, с Шинжуном или Вэлуонном. Большинству жителям королевства, особенно тем что были далеки от границ, до этого не было никакого дела. И тем не менее к кирмианцам они относились с гораздо большим предубеждением и презрением чем к сайтонцам и даже к шинжунцам и вэлуоннцам, одни из которых считались коварными алчными работорговцами, а другие проклятыми злобными колдунами. Минлу полагала что истоки этих предрассудков берут свое начало во внешних различиях. Невысокие, узкоглазые, широкоскулые, плосколицые, смуглые кирмианцы разительно отличались от остальных представителей народа Омо. Но с другой стороны, размышляла девушка, на Шатгалле, где бок о бок жили омо, лоя, туру, авры и непостижимые шоти и все самого детства привыкали к тому, что внешние различия носителей разума доходят порой до крайности, вряд ли была какая-то почва для развития ксенофобских настроений.
За время своих странствий она услышала достаточно нелепых и обидных слухов о своем народе. Кирмианцев считали грязными, то есть в прямом смысле неопрятными, зловонными неряхами, которые никогда не моются и ходят постоянно в одной и той же одежде пока та не истлеет и не развалится от ветхости. Для Минлу это было настолько вопиющей нелепостью, что она просто не могла вообразить, что послужило источником этих сплетен. Да, в Кирме существовали дикие племена, ведущие довольно примитивную и своеобразную жизнь, в которой гигиене и
