— Ну так и дальше служи, кто тебе запрещает, — улыбнулся я и схватил со стола теплую котлету. — Я тебе помог, чтобы служилось проще, — развернувшись, я покинул кухню.

А то Черномор уже десятое сообщение мне прислал. Говорит, там все уже собрались, и ждут только меня. Так и вышло, стоило мне выйти из замка, как меня обступила толпа крестьян. Они уже беседовали о чём-то с Черномором, и пока я шел, даже слышал, как пару раз он на них гаркнул, после чего разговоры стали более спокойными. Тут были все, даже женщины с детьми, которых я приказал разместить в замке. Некоторые комнаты были уже в сносном состоянии, и пусть до идеала еще далеко, но лучше так, чем жить в холодных палатках.

— Здравствуйте, господин! — стоило мне выйти, как бородатый мужик, что стоял рядом с Черномором, снял шапку и поклонился.

— А ну-ка надень! — тут же приказал я. Не хватало еще лечить их от переохлаждения. И пусть я сейчас лишь в легкой куртке, но на дворе довольно холодно. По крайней мере, для неодаренных. — Вы чего тут собрались?

Зачем они собрались, я уже знал. Мужики хотели поговорить с графом и узнать, что им дальше делать.

— Господин, понимаете… — почесал затылок мужик. — Мы люди простые, ваших замыслов не ведаем, — он окинул взглядом собравшуюся вокруг толпу, и те дружно закивали головами. — Мы хотим знать, что да как? А то на улице очень холодно, да и руки без работы чешутся.

— Ты чего при графе язык в задницу засунул? — пробасил Черномор, отчего мужик сразу осунулся. — Говори, как есть, не юли!

— Так я и говорю! — воскликнул тот. — Может, слова немного другие, но смысл то один!

— Ты думаешь, что Род Булатовых разрушен, и я не смогу найти вам место для жизни? — спокойно спросил я, а мужик неуверенно кивнул. — Насчет этого не переживайте! — обратился я ко всем. — Я вас бросать не собираюсь. Поживите тут пару дней, а за это время я решу вопрос. И работу найду, с достойными условиями труда.

Толпа сразу одобрительно загудела, и несколько десятков человек тут же стали разбредаться по палаткам. Работы и здесь немало, надо нарубить дров для отопления палаток, нагреть воды, и всё в таком духе. Правда, про условия труда громко сказано. Они люди простые, им дай землю, чтобы вспахивали, или же заводик какой под боком, чтобы работали, и они буду рады. Главное, их нужно оберегать, а то один раз уже не справились.

Во время разговора я времени зря не терял, и прошелся удаленной поверхностной диагностикой по всем собравшимся. Действительно, их содержали не в самых хороших условиях. У каждого истощение от длительного недоедания, несколько человек вот-вот свалятся с пневмонией. И так, по мелочи, есть некоторые болячки, которые точно не стоит запускать.

— Тебя как звать? — подозвал я мужика, который говорил от имени остальных. Несложно понять, что именно он старший среди них.

— Все Митрофаном меня кличут, господин, — снова попытался он снять шапку, но заметив мой неодобрительный взгляд, передумал.

— Митрофан, мне нужны… вот эти двое. И еще тот мужик, который вон, стоит шатается… И…

Я быстро перечислил несколько человек, и попросил привести их ко мне в кабинет. Митрофан не стал задавать лишних вопросов, и быстро поклонившись, стал собирать ватагу крестьян. Приказ есть приказ, он это хорошо понимал.

Вскоре я уже был в своем кабинете, попивал чай, а ко мне по одному заходили перечисленные мною люди. Вызвал я их не просто так, а для лечения. Возможно, они не умерли бы без лечения, но мне больные тут ни к чему. А так, пока все поправятся, я, тем временем, найду им новый дом.

— Господин, — в кабинет вошел молодой с виду, одетый в какие-то лохмотья паренек. Лицо осунувшееся, сам он тощий, на вид примерно лет восемнадцать-двадцать.

— Присаживайся, — указал я ему на стул напротив и сделал глоток чая, параллельно оценивая его состояние здоровья. М-да… Этот, пожалуй, самый тяжёлый среди всех. Благо, хоть неодаренный, так что всё поправимо. — Ну, рассказывай! Как вам было работать на Снегирёвых, как к вам относились? Да и вообще, в целом, рад ли ты, что тебя освободили?

Просто делать нечего было, вот и спросил. То, что я сначала принял за очаг пневмонии, на самом деле оказалось злокачественной опухолью, и с ней невозможно быстро разобраться. Если разрушить ее сразу, то организму придется слишком тяжело. Да, я могу помочь ему, влив побольше энергии, но какой в этом смысл? Сейчас торопиться некуда, и лишних пятнадцать минут погоды не сделают.

Впрочем, мне на самом деле было интересно послушать. Паренек во время лечения ни на минуту не умолкал, в подробностях рассказывая о том времени, что ему довелось провести в так называемом плену. Хотя пленом это назвать сложно, жили они не в тюрьме, а в обычной деревушке. Каждый день ранний подъем, работа до позднего вечера, а затем отбой. Несколько человек попытались сбежать, но им на пути попался патруль и привел их обратно. Наказали за это плетью, но так, чтобы провинившиеся не потеряли свою работоспособность.

Да и в целом условия труда, мягко говоря, были так себе. Работа трудная, причем, всем было плевать, болеешь ты или нет, всё равно выходных не дождешься. Кормили так себе, на еде хозяева заметно экономили.

Хорошо жилось только тем, кто отказался от Рода Булатовых и принес присягу Снегирёвым. Вот этих да, кормили лучше, и довольно быстро переводили на более легкую работу. Увозили в другие деревни, и даже платили кое-какие деньги.

— А среди вас есть те, кто принес присягу виконту? — сразу прищурился я, а парень быстро замотал головой.

— Нет, что вы, господин! Мы все оставались верны Геор… Кхм… Вашему Роду! Чем хотите, поклянусь! — он чуть было не подскочил, чтобы поклониться, но я его остановил.

— Успокойся, — я закрыл глаза и сконцентрировался на лимфатической системе парня. Последний штрих, и всё, будет полностью здоров. — А что, прямо никто из собравшихся здесь принципиально не стал служить Снегирёвым? — удивленно проговорил я, закончив с лечением, и откинулся на спинку кресла.

— Нет, господин! Из тех, кто пришел сюда, все верны вам. А вот другие… — помотал он головой. — Многие не выдержали, сдались.

И это вполне логично. Да, они мои люди, но лишь рабочие, не гвардейцы. Какая разница, ведь работать им всё равно пришлось на Снегирёвых. Согласись дать присягу или откажись, работать всё равно придется. Так что я не виню тех, кто сдался.

После паренька в кабинет вошел старик лет шестидесяти. Суставы у него были совсем ни к черту, но с этой проблемой мы разобрались довольно быстро, даже поговорить не успели. Правда, пришлось отправить его на кухню и передать поручение выдать ему добрую порцию мяса. Помимо сил для быстрого восстановления, ему нужны строительные материалы в виде белка.

Страждущие заходили ко мне в кабинет, один за другим. Некоторые успевали только поздороваться и поклониться, и я сразу касался их, направляя энергию в нужное русло. С другими приходилось немного задержаться, правильно распределить силы и запустить процесс лечения. Таких я обычно расспрашивал о том, как им жилось у Снегирёвых, и все они отвечали почти одинаково.

— Следующий! — женщина встала, и на негнущихся ногах пошла в сторону выхода, не веря своему счастью. Последних два года её преследовали сильнейшие боли в животе. Теперь всё осталось позади, и она не могла поверить, что такое возможно.

— Ну, раз приглашаешь, тогда зайду, — послышался знакомый голос, и в мой кабинет вошел Тимофей. Он уселся напротив и терпеливо дождался, когда я допью свою чашку чая.

— Курлык, передай, пусть еще принесут. Две чашки, — кивнул я на Тимофея. Он молодец, что пришел, давно хотел с ним поговорить.

— Ур? — недовольно проурчал голубь, и лениво поднялся со своего насиженного места.

— Ладно, три! Пусть принесут три… — махнул я рукой. — И печенье, так и быть.

— Урур! — теперь уже довольный, уркнул пернатый, и в следующую секунду взмахнул крыльями, тут же растворившись в воздухе.

— Михаил, я, если что, не чай пить пришел, — замялся старик. — Немного по другому делу…

— Вот и я с тобой хотел поговорить, — перебил я его. — Думаю, пора тебе сменить профессию. Предлагаю место завхоза. Или начальника склада. Или, как там