грузчиков подтвердилось и на этот раз. Поставив машины на краю оврага, мы принялись сбрасывать мешки с зерном вниз. Нам сильно повезло, что зерно уже было расфасовано в мешки, хотя, как мне кажется, если бы оно было россыпью, Фермер просто бы не стал проводить операцию.

Сто двадцать мешков на восемь человек — управились мы за каких-нибудь полчаса. Ещё десять минут на маскировку, двадцать минут на обратную дорогу — и вот мы уже подъезжаем к нашей новой базе.

У ворот нас встретил сам командир.

— Молодцы, быстро управились! Трошин! Караулы на тебе! А ты, Тоха, давай за мной, — скомандовал он вполголоса, увлекая к зданию конторы МТС.

«Да уж! Не в пример комфортнее у нас теперь штаб!» — подумал я, входя в кирпичный двухэтажный дом.

Пройдя через пару дверей, мы оказались в большой комнате, где, судя по многочисленным столам, раньше располагалась управление этой станции. В дальнем углу Бродяга о чём-то разговаривал со старшим из советских пленных.

— Товарищ капитан, — громко позвал его Шура-Раз, — пора в дорогу!

Бродяга махнул рукой, дескать, ещё пару минут.

Командир расположился за одним из столов и показал мне на стул рядом с собой. Когда я сел, Саша облокотился на стол и спросил:

— Ну, готов ударно потрудиться на благо родины?

— А что, есть сомнения? — вопросом на вопрос ответил я.

— Ну, может, устал за сегодня… Или неохота?

— Саш, ты чего?

— Потом объясню… Короче, давай, прикинь, как в здешних условиях взрывчатку из бомб достать, а я пока кое-какие чертежи нарисую. Кровь из носу, нам через день отсюда сваливать надо, а то место больно стрёмное, и то, что немцы сюда ещё не добрались — чистая везуха.

— Сделаем, командир! А Саню куда посылаешь?

— Не Саню, а Сань… Надо тень на плетень навести, чтобы у гансов ум за разум зашёл. Позже задумку расскажу, а пока, взрывчатка — вот твоё главное задание.

Во дворе я встретил Скороспелого, того самого контуженого и бдительного лейтенанта-танкиста, который понуро брёл с вёдром воды. Судя по его виду, вечный наряд по кухне его нисколько не радовал.

— О, товарищ лейтенант, как голова ваша?

Он остановился так резко, что даже воду расплескал. Потом поставил ведро на землю и буквально бросился на меня:

— Товарищ старший лейтенант госбезопасности, ну почему вы мне все не доверяете? — с излишней, на мой циничный взгляд, горячностью начал он. — Как вы не понимаете, что мне перед бойцами стыдно?! Я же командир, а дальше кухни не посылают! Неужели это всё, на что я годен? — казалось, что он сейчас расплачется от обиды.

Хотя, я его где-то даже понимал…

— Спокойнее, товарищ Скороспелый… Есть у меня для вас дело, — постарался я успокоить танкиста. — Как раз по вашей, технической части.

Он замер, внимательно слушая меня.

— Значит так, вы сейчас пойдёте к сержанту Несвидову и скажете, что от работ по кухне я вас освободил. Хватит с него и Лидочки. А потом возьмёте троих бойцов и организуете разгрузку бомб с грузовика. Где, я вам скажу через пятнадцать минут, — и, оставив обалдевшего летёху стоять посреди двора, я направился к приземистому производственному корпусу.

Вдруг у забора я заметил некую металлическую конструкцию, показавшуюся мне смутно знакомой.

«Ну, точно, это он — котёл для битума! — последний раз я видел это устройство лет десять назад, когда мои знакомые строили дачу. — Надо прикинуть, вдруг и для выплавки тола подойдёт» — подумал я, устремляясь к металлическому ящику на больших колёсах и с топочной дверцей внизу корпуса. Достав из кармана моток шнура, я начал обмерять битумоварку.

Отсутствие рулетки огорчало, поскольку нельзя было просто записать цифры на бумажку, и просто сравнить результаты измерений, но я справился. Пришлось использовать несколько шнурков, на которых я узелками отмечал размеры бомб и котла. Можно было, конечно, мерить пальцами или ладонями, но верёвочками, на мой взгляд быстрее и проще. «Сотки» очень удачно помещались в котёл, и ещё место для достаточного количества воды оставалось. Теперь — только придумать, как аккуратно подвешивать бомбу в котле и забрать у Казачины температурные датчики, что он скрутил с бомбардировщика.

Ну, системой подвеса я Скороспелого озадачу, тем более что на технической станции должен был быть какой-нибудь механизм для снятия двигателей с машин. Настроение моё существенно улучшилось и я, весь такой радостный, пошёл в штаб доложить о решении очередной задачи. Тут взгляд мой упал на стоявший в углу двора ЗиС: — «А вот и дрова для печки! — подумал я, глядя на раскуроченный кузов. — Если расколоть доски, то получатся очень удобные чурочки».

Из одного из зданий как раз вышел лейтенант в сопровождении двух бойцов, Чернова и Зотова. Я замахал рукой, подзывая их к себе.

— Лейтенант, что-то маловато людей вы с собой взяли… — начал я, когда они подошли, — Меньше, чем вчетвером, там делать нечего, бомбы-то по центнеру весом.

Танкист смутился:

— Я тоже помочь могу…

— Можете, — перебил я его, — но головой, а не руками… Точнее — рукой. Возьмите ещё Кудряшова и Юрина, если только они не в карауле. И поищите в мастерской кран.

— Слушаюсь, товарищ старший лейтенант!

— Ну а вы, бойцы, пока товарищ лейтенант за подмогой будет ходить, раскурочьте кузов того грузовика. На дрова. Топоры и лом я на пожарном щите за углом видел.

В дверях штаба меня чуть не затоптали Бродяга с Люком. На мой вопрос о том, что за спешка, они ничего внятного не ответили, только руками замахали, «мол, не до тебя сейчас».

Ну и не надо, я — не обидчивый.

Войдя к командиру, я доложил, что, по моим прикидкам, тол можно будет начать выплавлять примерно через час. Саша кивнул, а затем спросил:

— С пленными пообщаться не желаешь?

— С какими?

— С нашими, советскими.

— Зачем?

— Народу не хватает. Через час, считай, все наши при деле будут, на посты некого посылать…

— То есть?

— Смотри. Оба Шуры и «дед Никто» сейчас на операцию едут. Тотен по-прежнему над документами сидит… Ты, я, Ваня и, как минимум, пара бойцов взрывчаткой заниматься будут…

— Я танкиста ещё припахал…

— Хорошо! Но всё равно мало. Немцев кто-то сторожить должен, бытовухой заниматься… А мы здесь — как пупырь на голой… заднице. Так что охрана по-любому нужна! Давай, там комнатка маленькая есть — иди, сейчас тебе первого приведут…

— А Шура с одним уже переговорил, вроде?

— Так ещё двое осталось — работы на час!

— Ага, тогда дай мне минут двадцать, я пойду танкиста проконтролирую и вернусь.

— Действуй!