Шрифт:
Закладка:
Он встает, тащит меня из клуба, уворачиваясь от ловящих нас девчонок.
Вот ведь шкуры продажные.
— Блядь, Краш, куда ты меня тащишь? — перекрикиваю я музон, теряя терпение. — Пошли в ВИПку.
— Да тут кругом камеры, пошли в твою машину, хочу посидеть!
Салон моей блондиночки пищит сдержанной роскошью. Сиденья мягкие, комфортабельные, круче, чем в кабинете стоматолога. Панель управления приветливо светится и поражает Краша фичами и качественными приблудами.
Он даже на какое-то время теряется в пространстве, полностью уйдя в изучение возможностей моей красотки.
— А машину планируешь покупать? — интересуюсь у него, благодушно позволяя играть со своей девочкой. Мне не жалко, а ему приятно. Может, подкрутит мне чего-нибудь нужное…
— Нет, у меня прав нет, может, жене когда-нибудь куплю, — рассеянно отвечает Краш, не отрываясь от панели.
— А что, получить не получится?
— Не, у меня диагноз, я медкомиссию не пройду. А в обход делать не хочу.
— Я не буду спрашивать псих ты или нет.
— Нет, почти, — Краш усмехается, поднимая взгляд. Диковатый, если честно, прямо настораживает. И как-то сомнения серьезные берут насчет его утверждения. Псих, определенно.
Стучат в окошко девчонки, двери со стороны Карша открывают.
— Привет, Никита, не подкинешь?
— Пошла нахуй, — злобно шикает Краш, отталкивая девушку и захлопывая дверь. — Блокируй, к херам, замки, а то так и будут лезть.
— Вот, что ты творишь? — смеюсь я, — Теперь знаешь, какие слухи поползут?
— Пользуйся, сразу отвалят от тебя.
— Ага, — продолжаю я ржать. — А какие начнут клеиться, не расскажешь?
— Что надо-то? — Краш, наконец, удовлетворяет любопытство, раскладывает на коленях мелкий ноутбук, беспроводную мышь достает.
— Лаборантка работает у нас. Мищенко Екатерина Анатольевна. Откуда такая взялась…
— Из Караганды.
— Не шути.
— Не шучу, — он поворачивает ко мне маленький экран, там висят паспортные данные лаборантки.
— Ты что, так быстро в систему вошёл? — ошарашенно выдыхаю я.
— А чё? Я же её универу устанавливал, и защитный код я писал… Кирсан, не смотри на меня так!
— Сука! И я плачу тебе за то, чтобы ты по своему коду зашёл в свою систему?! — охреневаю я от простоты придурка. Хоть бы не признавался тогда!
— Тихо-тихо, — ржет он, — так надо или нет?
И, сука, медленно принимается закрывать экран.
— Стоп, — торможу его руку. — Дальше.
Самсонов хмурится, бегают пальцы по мелкой клаве.
— Сколько ей лет? — заинтересованно заглядываю я в монитор.
— Двадцать шесть исполнилось восьмого марта, — отвечает Краш.
— Блядь, — обречённо выдыхаю я. А так и не скажешь…
— Гражданство русское, мать казашка. Высшее образование, химик. Приехала в Москву, в наследство получила комнату в общежитии, там и живёт. Не замужем, детей нет. Я видел её, задрочка чистой воды.
— Ещё есть что-то?
— Адрес, телефон, мед.карту скинул тебе.
— Задрочка, — я открываю свой телефон, вначале перевожу Крашу деньги, потом смотрю все данные, какие он нарыл на неё.
— Конечно, задрочка… — бормочет Краш, — глянь, ни роста, ни морды…
— А какие тебе девушки нравятся, Самсонов? Ты меня иногда пугаешь…
— Смелые и сильные, — он поворачивает ко мне свой ноут, позволяя рассмотреть картинку на экране.
Я мельком смотрю, потом еще раз… Да так и зависаю с телефоном и уроненной челюстью. На экране стоит… в куртке, подвязанной поясом, и шортах… Кто-то…
— Победительница по стране, чемпионка, самбистка в тяжёлой весовой категории. Алиса Немкова. — С затаенной любовью и гордостью комментирует Краш.
Перевожу на него взгляд, прикидывая, может ли это быть развод, но глаза компьютерного придурка горят нереальным вдохновением и с трудом сдерживаемой страстью…
Да… На вкус и цвет, блядь…
— Ага… — с пониманием, которого не испытываю, тяну я. И добавляю аккуратно, — ей бы это… Волосы подлиннее…
— Зачем? — с непониманием хмурится Краш, ласково рассматривая девушку своей мечты. — Она и так охренительная… И разговаривает красиво…
— Так ты познакомился? — таращусь я на него в удивлении, даже про Мищенко читать не могу.
— Да, две недели общаемся, — кивает Краш, — но пока так… Без свиданий… Не могу придумать, чем ее порадовать…
— Собой и телом своим радуй, — не выдерживаю я и принимаюсь ржать, как конь. просто представив эту картину: худого длинного Краша и… И это!
До слёз, сука!
— Что ржёшь?! — обижается Краш.
— Прости, — прихожу я в себя немного, — а в чем конкретно затык?
— Ну… — тормозит Краш, — я просто не знаю, что такие девушки любят? Я вообще не знаю, что девушки любят… Деньги?
— Краш, если девушке реально нравится парень, то бабки — дело десятое…
— Хорошо тебе так рассуждать, с машиной, квартирой и стабильным заработком.
— Краш, не обижайся. Я не виноват, что так хорошо устроился.
— Все, я пошел, — бормочет расстроенно Краш, дергая дверь.
— А поцеловать, милый? — ржу я, но Краш уже не настроен на приколы, злится.
— Хуй да кеды, Кирсанов! Я всем расскажу, что втюрился в лаборантку!
— Тогда я расскажу Алисе, где ты учишься, и приглашу к нам! — не теряюсь я.
Он выходит и нависает на дверце, глядя на меня.
Уже серьезно, без напускной обиды и пустого трепа.
Я так же серьезно ему говорю:
— Краш, наше дело такое, чем меньше трепемся, тем лучше живём.
Он усмехается и кивает.
Несмотря на пустую угрозу и внешнюю фриковатость, Самсонов надежен в этом плане, потому и общаемся до сих пор.
Глава 16
Глава 16
Никита Кирсанов — такой хороший, такой замечательный мальчик: и работает он, и хорошо учится, и девочек в квартиру не водит. За это ему блинчики с мясом почти каждое утро!
А, когда не блинчики, то оладушки!
И непременно кашу!
Мальчикам же нужно правильное питание…
Этот звуковой фон уже привычен за столько времени, и, что характерно, вообще не вызывает напряга.
Я смотрю на сидящего напротив приятеля, с удовольствием, за обе щеки уписывающего
