чтобы там его исследовали и нашли следы недозволенной магии, — в сердцах закричал мэтр Мимулус, и, кажется, даже топнул ногой. — А то существо, которое ты хочешь спасти — наказано этим проклятием согласно решению суда присяжных! И я не знаю, что случится, если ты к нему прикоснешься — ведь внутри тебя сидит та же магия. Ты можешь погубить и его, и себя. После этого ничего не получится исправить! А если я доставлю проклятие в Росендаль и докажу, что дама Эсфер примешала к нему запрещенную магию, то решение суда могут отменить. И даму Эсфер накажут по закону за то, что она обманула присяжных, а затем… затем погубила тех, кто узнал о ее злодействе. Понимаешь? Я один сейчас знаю, что там, на суде, вместо того, чтобы вынести справедливый приговор, совершили преступление. Насмеялись над самой системой магического правосудия, которому я поклялся служить! Проклятие, сидящее внутри тебя — единственное доказательство этому!..

Джуп, за минуту получившая внезапно больше ответов на свои вопросы, чем за весь день, ошарашенно молчала.

— То есть, проклятие, которое сидит во мне, — наконец промолвила она, — было создано дамой Эсфер для того, чтобы наказать ее пасынка, который лежит сейчас там, истекая кровью?

— Совершенно верно, — устало согласился Мимулус.

— И ты участвовал в этом? — в голосе Джуп послышалось возмущение.

— Мой наставник был одним из присяжных, — покорно отвечал мэтр Абревиль. — Я сопровождал его в качестве ассистента.

— Да какая разница?! Твой суд присяжных разрешил молочайной даме проклясть бедного… — тут Джуп запнулась, поскольку сообразила, что не знает, уместно ли называть невиновным того, о ком она ничего не знает.

— Именно, — Мимулус правильно истолковал ее внезапное молчание. — Он был виновен и суд вынес справедливый приговор. Но дама Эсфер, получив право привести приговор в исполнение, воспользовалась этим и сделала проклятие гораздо более сильным и губительным, чем полагалось. А затем расправилась с теми, кто заподозрил неладное. Именно эту ошибку я собираюсь исправить, и ничего сверх того!

— Я поняла, — сказала Джуп, перед тем некоторое время помолчав, да так осуждающе, что сам воздух, казалось, начал звенеть от напряжения. — Ты хочешь доказать вину молочайной дамы. А спасать жизнь пострадавшему от ее козней ты не хочешь. С твоей точки зрения, справедливость восстановится, даже если жертва не доживет до момента истины.

Мимулус, поначалу было обрадовавшийся тому, что Джунипер так быстро и верно во всем разобралась, слушал ее речь с возрастающей тревогой. Все указывало на то, что, обдумав исходные условия задачи, она пришла к совсем иному выводу, нежели сам мэтр Абревиль.

— …Ну так вот, Мимму, — говорила тем временем Джуп. — Я считаю, что грош цена справедливости, если она не спасает жизни по-настоящему. Ты сам сказал, что приговор не был таким жестоким, как проклятие, сотворенное дамой Эсфер. Подсудимому не полагалось погибнуть ни от магии, ни от когтей мерзких кошек. Следовательно, справедливо будет ему помочь. И я это сделаю, даже если проклятию это не понравится.

И, более не слушая возражений Мимулуса, она ринулась наружу, про себя повторяя: «Лишь бы не было поздно!» — они потратили столько драгоценного времени на пустопорожнюю болтовню!..

Не иначе как отчаяние придало мэтру Абревилю сил — он в три прыжка ухитрился обогнать Джунипер и преградил ей путь.

— Я согласен, так и быть! — торопливо воскликнул он. — Мы попытаемся ему помочь! Но, во имя всех магических сил — не прикасайся к нему! Я… я сам осмотрю тело и скажу, насколько он пострадал.

Глава 18. Сила Джунипер Скиптон и слабость Мимулуса Абревиля

Джуп хотела было безо всяких церемоний оттолкнуть Мимулуса, но после секундного замешательства все-таки неохотно кивнула, соглашаясь.

— Постарайся не смотреть на него, — сказал чародей, склоняясь над неподвижной жертвой. — Проклятие, помимо всего прочего, обезобразило подсудимого. Честно сказать, я надеялся, что больше его не увижу, мне хватило того ужасного момента, когда приговор привели в исполнение… Очень, очень неприятные чары! Дама Эсфер разошлась не на шутку!

— Да что же он такого натворил, если его так сурово наказали?

— Судебный процесс был закрытым в силу того, что решался семейный спор, где и ответчик, и истец были весьма знатными особами, — сухо ответил Мимулус. — Я не имею права обсуждать его детали. Даже то, что я тебе уже сказал — нарушение закона. А я ненавижу нарушения закона, как ты уже, наверное, заметила.

— Да уж… — пробормотала Джуп. — Но раз ты столько раз упомянул даму Эсфер, то отчего бы не назвать имя ее пасынка? Он, кстати, жив?

— Жив, жив… — приглушенно и безо всякой радости ответил чародей, что-то старательно ощупывая. Джуп старательно отводила взгляд: ей не слишком-то хотелось видеть, как проклятие изуродовало жертву.

— Ну так как же его зовут?

— Ох, да что ты прицепилась!..

— Мимму! Я не могу постоянно придумывать слова для обозначения… этого… его… Я даже не знаю, человек ли он!

— Определенно, не человек, — в очередной раз сдался Мимулус, с кряхтением поднимаясь на ноги. — Высшие существа, скорее, человекообразны. И очень не любят, когда кто-то копается в их родословной, чтобы понять, кто же их прародители. То, что для нас, разумных людей — научный интерес, для них — посягательство на честь рода. Тебе же достаточно знать, что в Лесном Крае есть Цветочная Знать, Птичья и Род Зверя. Ну и чертова прорва других странных существ. Дама Эсфер относится к благородному царству Цветов. Считается, что все дома этого царства произошли от какого-либо растения, которое служит им покровителем, гербом и поводом для выяснений, чей одуванчик божественнее. Сама Эсфер — из дома Молочаев, и, как я уже говорил, ходят слухи, что в ее жилах течет млечный сок. А вот ее пасынок, Ноа — из дома Ирисов, отчего-то считающегося более знатным…

Тут неподвижный и молчаливый Ноа глухо застонал и забормотал что-то невнятное.

— Что он говорит? — встревожилась Джуп, невольно подавшись к нему, но Мимулус, бывший начеку, тут же схватил ее за шиворот, и вернул на прежнее место.

— Ничего интересного, — все так же сухо произнес он, заслоняя собой цветочного наследника. — Рассказывает в бреду, что Ирисы несомненно знатнее Молочаев, поскольку древняя богиня весны, похищенная таким же древним богом подземного мира, в последние свои минуты под