– Ты редко приезжаешь. Для нас же с Серёжей он большой.

Парень сжал скулы.

– Тебя что-то не устраивает?

Вика почувствовала враждебность.

– Нет, он прекрасный, но… мне здесь страшно… Невыносимо страшно…

Алик усмехнулся, его нисколько не удивило признание:

– Чего же ты боишься? – спросил с ледяной иронией, хотя ответ отлично знал.

– Холод, – выдохнула Вика, – ужасный холод. Воздух, стены, всё пропитано холодом. Даже в самый жаркий день, я чувствую озноб.

– Ребёнок будет расти здесь. Это его дом. Он хозяин!

* * *

Алик склонился над кроваткой малыша. Долго всматриваясь в крохотное личико, устало прошептал:

– Сколько ещё, Дубравов? Сколько?

Вика тихо стояла на пороге, не желая выдать своё присутствие, по её щекам катились ручейки:

– Саша, это наш с тобой сын! Наш! – не выдержав, выдохнула девушка.

Муж криво улыбнулся:

– Когда-то он займёт своё место, и я буду свободен…

Парень вышел, а Вика опустилась на колени:

– Прошу тебя, умоляю! Сжалься над ним! – в отчаянии зашептала она в темноту. – Прости его!

Ледяной ветер заставил Вику вздрогнуть. Сердце сжалось от нестерпимой боли.

* * *

Увидев на пороге Руслана, Вика уже знала какую он принёс новость. Она облокотилась о стену, закрывая глаза.

ЭПИЛОГ

Зал тонул в громких аплодисментах. Аня опираясь на руку Вики, украдкой вытирала непослушные слёзы.

" – Первое место в математической олимпиаде получает, – диктор выдержал паузу, потом зычным голосом продолжил, – Дубравов Сергей! Поддержите нашего призёра!"

Не в силах устоять на месте, Андрей бросился к племяннику, крепко обнимая.

Мальчик сбежал по ступеням к родным.

– Ну вот, опять слёзы! – скептически засмеялся мальчуган. – Ох, женщины!

Андрей улыбнулся, притянув озорника к себе. Как же знакомы были ему эти высказывания.

– Дядя, ты доволен? – глазёнки хитро блестели.

– Ты мой лучший ученик! – заверил Андрей, но мальчик почему-то нахмурился:

– Интересно, а папа, гордился бы мной?

Андрей вздохнул:

– Гордился, конечно бы, гордился! Он просто сам был ещё ребёнком, многого не понимал…

Парень попытался улыбнуться, но подняв взгляд к тёмному окну побледнел. Вместо племянника на него смотрел брат. В голубых глазах застыла горечь.