— А ты сама не работаешь? — Лысый подошел к ней вплотную и лыбился в лицо. — Я бы тебе заплатил. У вас почасовая оплата или как?

— Или как, — Глеб оказался рядом, — отвали.

— Или что? — лысый подтянул треники. — Что будет?

Глеб вывернул ему руку за спину, толкнул жирдяя коленом в зад и схватил за волосы. Тот забился, задергался, Глеб еще немного дожал ему запястье, и жирный заорал от боли. Рита забежала за стойку, точно та могла ее защитить.

— Хорош, — бросил из кресла небритый бандит в кожанке, — руки убрал.

— Газуй отсюда, — посоветовал ему Глеб, не забывая выкручивать жирному руку, — в смысле на хер идите.

— А то я Бондарю позвоню, — выкрикнула из-за стойки Рита, — и он вас живыми в асфальт закатает. Я же говорила, что ему плачу, с ним разбирайтесь.

— А теперь нам будешь платить, — небритый сел ровно и распахнул свою вонючую куртку. — Отпусти его, быстро.

Глеб послал его по матери, жирный грохнулся на колени и уже натурально выл и ерзал по полу. Глеб дернул его за волосы, второй бандит резко выкинул руку вперед, и Глеб отшатнулся, отпустил жирного.

— Ух ты, — Глеб по шажку отступал к баннеру с красоткой, — вот это поворот. Он хоть настоящий?

Рита замерла на месте и вцепилась в стол обеими руками: небритый целился в нее из пистолета.

— Настоящий, не сомневайся, — бандит чуть прищурил правый глаз, — или не веришь?

— Где ты его откопал? — Глеб вжался в стенку. — На какой помойке?

— На той же, где тебя нашли, — лысый поднялся с пола и повернулся к Глебу. Тот дернулся с места, и тут грохнуло так, что уши заложило, запахло гарью и еще чем-то душным, перед глазами поплыл сизый дым.

Бандит в кожанке рывком поднялся с места, вот точно пружина распрямилась. Глеб влип в стенку и следил за ним, Рита не двигалась.

— Завтра в это же время приедем, готовь деньги, — он назвал сумму, — или хоронить будет нечего. Понимаешь, о чем я?

Бандит спрятал пистолет за спину под куртку, Рита кивнула, Глеб смотрел вбок. Жирный врезал ему ногой по голени, Глеб побледнел и прикусил губу, небритый скривился.

— До завтра, киска, — он послал Рите воздушный поцелуй и вышел из салона. Жирный убрался следом, сигналка заткнулась, рыкнул двигатель, и шансон тоже сгинул к чертовой матери. Рита села на стул и все еще не решалась разжать пальцы, так и держалась за край стола. Глеб похромал к окну, споткнулся о коробки, выругался смачно и открыл окна. Сизый дым и душную гарь унесло сквозняком, только на стенке под баннером темнело что-то непонятное. Глеб подошел, присел на корточки, потрогал пальцем это что-то, поддел ногтем, показал Рите небольшой темный комочек.

— Пуля калибра предположительно девять миллиметров…

— Почему девять? — перебила его Рита. Она уже все прекрасно поняла, только разум пока отказывался принять эту реальность и всячески ей сопротивлялся.

— То есть пуля — это для тебя нормально, — уточнил Глеб, — и тебя волнует только ее калибр? А то, что эти девять граммов могли оказаться у меня в печени, например, тебе пофиг?

Руки у него слегка подрагивали, лицо бледное, в глазах злость и испуг.

— Нет, — Рита разжала наконец пальцы, хотела встать, но ноги не слушались. Представила вдруг себе, чем могло все закончиться — Глеб стоял под баннером, дырка в стене чуть левее, и если бы бандит получше прицелился, то… Лучше об этом не думать.

— Это не воздушка, не газовый пистолет, это нормальный нарезной ствол, и эта сука им вполне уверенно пользуется. Такой опыт не пропьешь.

Раздались громкие голоса, шаги, в дверь постучали. Рита и Глеб глянули туда, друг на друга, Рита поднялась с места.

— Закрыто! — крикнула она, Глеб зажал пулю в кулак.

— Полиция, — донеслось с той стороны, — откройте.

Глеб кинулся к двери, шарахнулся назад и закрыл собой дыру в стене. Рита выбралась из-за стойки, кое-как доковыляла до двери, обернулась и махнула Глебу:

— Левее, еще, вот так.

Теперь дырка была надежно закрыта, Рита толкнула открытую дверь и посторонилась. В салон ввалились два полицая в полной защите, в брониках, шлемах и с «калашами»-«укоротами», за ними вошел невысокий тощий их командир с погонами капитана и жутко уставшим лицом. Бойцы разбежались по сторонам и шустро осматривали салон, капитан посмотрел на себя в зеркало и повернулся к Рите.

— Сообщили, что тут стрельба у вас, — он быстро осмотрелся, — что можете сказать?

— У нас ремонт, — очаровательно улыбнулся от стенки Глеб, — может, упало что-то, фиг знает. А соседи сразу бог знает что подумали. Да вы сами смотрите.

Он гостеприимно развел руками, а сам точно прилип к стенке, Рита тоже улыбалась, и получалось вроде бы вполне натурально. Бойцы в броне вернулись к двери, капитан прошелся по большому залу, оглядел коробки и ободранную стенку.

— Что тут у вас будет?

— Салон красоты, — сказала Рита, — стрижка, окрашивание, косметология, ногтевой сервис.

— Понятно. — Капитан показал на выход, бойцы моментально выскочили на улицу. Рита заметила напротив крыльца полицейский «уазик», рядом с ним прыгала та самая бабка в розовом халате.

— Вы уж потише, — сказал капитан и пошел к двери, — все-таки люди тут живут. Строительные и ремонтные работы должны проводиться в строго определенные часы, а в выходные шуметь вообще запрещено.

— Не вопрос, командир, — Глеб еще плотнее вжался в стенку, — передай, что мы извиняемся, если что не так. Шуметь не будем, обещаю.

Капитан кивнул и сбежал с крыльца. Рита закрыла за ним дверь, заперла на замок и привалилась к створке. Глеб присел на корточки около черной дырки на белой стене.

— Они завтра придут, — услышала Рита, — что делать будем?

Хороший вопрос, очень хороший. Они придут, это само собой, но платить им она не будет. И в конце концов, почему она должна решать этот вопрос? Ее дело работать и приносить деньги настоящей крыше, а не этим ханурикам, пропахшим картошкой фри. Хотя у них есть оружие. Тем более это не ее дело.

Рита нашла в телефоне нужный номер, нажала вызов. Гудки длились как-то очень долго, потом раздалось настороженное «але».

— Мне Бондарь нужен, — капризно сказала Рита, — надо поговорить. Очень срочно!

Почти выкрикнула это срочно, с надрывом, с истерикой, так обычно визжала мать, когда требовала что-то невыполнимое: например, чтобы Рита завтра же вышла замуж, а послезавтра преподнесла ей двух чистеньких очаровательных разнополых внуков, чтобы было чем заткнуть рот подружкам. Вот и моя дочь не хуже, тоже замужем, и детки имеются, и уж получше ваших!

В трубке слышались голоса, Рите показалось, что этот некто, ответивший на ее звонок, говорит по другому телефону, потом куда-то идет, будто по вокзалу — такой фон вокруг, только что рейсы не объявляют. Потом резко тишина, неразборчивый женский голос неподалеку, снова тишина и резкое «слушаю».