Интересно также, что единственное, в чем великий прапрадед Черчилля не состоялся, хотя к этому стремился, – он так и не стал премьер-министром. Но зато в этом-то и состоялся его наследник. Восполнил нехватку прапрадеда.

Похоже, эта межпоколенческая связь имела глубокое личное значение для Черчилля: единственная награда, от которой тщеславный Уинстон, к полному удивлению всех, отказался, – это звание герцога. Как если бы место герцога было для него зарезервировано за великим предком. За его внутренней Отцовской фигурой. И он сохранил это место за ним.

НОША СОВЕРШЕННОГО ОТЦА

Испытания, через которые прошел отец, становятся бессознательным ориентиром мужественности для сына.

Но порой чем сильнее фигура и влияние отца, тем более невыносимой ношей для сына это может стать.

Если достижения и успехи отца колоссальны, то любые достижения сына как бы изначально обесценены. Он никогда не сможет достичь высот своего отца, и он изначально раздавлен тяжестью этого идеала. «Кастрирован» его величием.

Отец изначально лучше, выше, сильнее, чем он когда-либо сможет стать. В таком случае сын может организовывать свою жизнь через протест. И вызов. Через непрерывный саботаж ожиданий отца. Жизнь такого сына – сплошное разочарование для отца. И такому сыну стоит больших усилий вырваться из-под этой ноши и реализовать себя в жизни, идя своим собственным путем.

ГРЕХИ ОТЦОВ

Отец – это еще и то наследие, которое он оставил, то, что он передал своим наследникам. И совсем не обязательно это вопрос имущества, хотя, конечно, это совсем неплохо.

Таким наследием может быть и доброе имя отца. Важно, что этот отец нечто совершил: геройский поступок или открытие. И теперь, нося фамилию такого известного отца, ты неизбежно несешь на себе его наследие. Тебя оценивают по нему, и в хорошем, и в плохом. Ты можешь оказаться на уровне отца, а можешь провалиться.

Наследие может быть и наследием грехов отца, которые твой отец совершил. Ведь отец может не только прославить фамилию, но и запятнать ее. Даже буквально: в наследство можно получить не только имущество, но и долги.

Некоторые авторы считают, что для Фрейда, например, большое значение в его судьбе сыграло то, что его дядя Иосиф был преступником, а отец – возможным соучастником. Преступление состояло в подделке царских рублей. И на Фрейде лежала бессознательная необходимость иметь грандиозный успех, чтобы очистить фамилию и искупить грех отца. Так что, возможно, косвенно крепкий русский рубль способствовал открытию психоанализа.

Вообще, у фигуры отца есть скрытая непристойная сторона. Даже у такого праведника, как Ной, который, кстати, является отцом всех нас. Отцом всех отцов. Эта скрытая сторона связана с его наслаждением.

Библия неявно повествует нам, что Ной был не прочь выпить. Даже на ковчег он прихватил с собой семена винограда. Год человек не пил, но первое, что он сделал, сойдя с ковчега, – напился.

И его дети-наследники разделились в своем отношении к этому: Хам публично разоблачил позор наслаждающегося отца и этим обесчестил его. А два других сына, Сим и Яфет, прикрыли его плащом и не смотрели на его позор. Отвернулись от непристойного наслаждения пьяного отца.

Перед сыновьями стоит бессознательный выбор – воспользоваться слабостью отца, чтобы обрести триумф над ним, или, наоборот, защитить его честь и тем самым спасти его, а значит, и свое унаследованное имя.

Самое важное для мужчины – это переосмысление своей связи с отцом и открытие для себя в этой связи своего собственного мужского места. Взросление невозможно без отказа от детской позиции по отношению к отцу. Отказа от идеализации или обиды. Главное в возмужании – это открытие внутри себя наличия фундаментальной связи с отцом. Или с подобной мужской фигурой.

Только когда у мужчины появляется ощущение, что у него есть эта опора, что он не обделен, он сам может быть в состоянии что-то дать другим, быть щедрым.

ВЗГЛЯД СЕРГЕЯ СТИЛЛАВИНА

Вы замечали, как маленькому мальчику интересно проводить время со своим дедушкой? Вроде бы разница в возрасте сумасшедшая, она вдвое больше, чем с отцом, но парадоксальным образом между маленьким человечком и седым дедом вдруг налаживаются совершенно особенные отношения, в которых есть не только любовь и забота, но искренний взаимный интерес и крепкая мужская дружба.

Мой дедушка Александр Максимович был крупным ленинградским конструктором: на знаменитом заводе «Арсенал» в 1970-е годы он возглавлял конструкторское бюро, где придумывали и делали самую хитрую военную технику. В 60-е его приглашал на работу в Москву сам Сергей Павлович Королев – заниматься ракетостроением, но моя бабуля, человек властный и энергичный, резко прекратила любые обсуждения переезда в столицу под тем предлогом, что моей маме нужно было окончить школу и поступать в институт. На самом деле, как я подозреваю, бабуля просто не хотела расставаться с подругами и родственниками, с которыми мы регулярно встречались по праздникам, и в итоге все обязательно из-за чего-то ссорились. Я бы от такой родни был только счастлив смыться подальше, но бабушка считала эти отношения любовью и прямо-таки купалась в постоянных склоках и последующих примирениях.

Когда мы с дедом оказывались вдвоем, начиналась настоящая жизнь! Он забывал о своих научных разработках и званиях, а я становился взрослее и сильнее – мы были настоящими друзьями.

Однажды бабуля в очередной раз укатила в центр прошвырнуться по магазинам, а мы придумали приготовить блины. Взяли книгу о вкусной и здоровой пище, отмерили муки, намешали тесто и принялись жарить. Когда бабушка открыла входную дверь своим ключом и ворвалась в квартиру, мы переглянулись и безо всяких слов поняли, что наше кайфовое времяпрепровождение закончилось… Мы вновь оказались под жестким надзором домоправительницы, которая рысью метнулась на кухню, с порога учуяв гарь от сковородки, и готова была уже начать ругать нас за то, что мы «испачкали столько посуды». Но я предложил бабуле попробовать наши блины, которые получились действительно вкусными, и на наше удивление, блин ей понравился и скандала удалось избежать.

В тех блинах было что-то озорное и радостное: мы придумали и сделали то, что хотели, никого не спросив, договорившись только друг с другом, и в тот день, я уверен, дедушка чувствовал себя таким же юным хулиганом, как и я – дошкольник. Такие моменты невероятно сплачивают детей и стариков.

Для мужской дружбы невероятное значение имеет общее дело, куда заказан доступ посторонним – нужна некая «военная тайна», которую хранят оба друга и ни при каких обстоятельствах никому ее не выдают. Этот секрет сплачивает друзей, вызывает ощущение доверия