– Ты обещал.

– Не помню такого.

Я следила за их спором, едва сдерживаясь от того, чтобы не рассмеяться. Зак был таким забавным, когда ворчал на младшую сестру.

– Когда я застукала тебя за просмотром «Сплетницы», ты обещал выполнить любое желание, если я никому не расскажу, что ты фанатеешь по Блэр Уолдорф.

Лицо Зака в считаные секунды приобрело пунцовый оттенок.

– Ой… – Рири испуганно зажала ладонями рот, но я готова была поклясться, что успела увидеть ее улыбку.

Хитрая негодница.

– Mince, Рири, ты невыносима. – Зак смущенно почесал затылок, избегая встречаться со мной взглядом. – Пойдем, болтушка.

Когда он наклонился и достал из-под кровати гитару, Рири счастливо захлопала в ладоши.

– Ты играешь? – удивленно спросила я.

– Ага. Немного.

Мы втроем направились в детскую. Переодевшись в пижаму, Рири забралась на кровать с голубым одеялом и разноцветными подушками и обняла уродливого плюшевого паука, от вида которого меня передернуло.

– Хочу французскую, ту, которую ты пел в прошлый раз, – попросила она, когда Зак устроился у нее в ногах.

Я сидела на кресле и во все глаза смотрела на него. Прочистив горло, Зак поудобнее перехватил гитару и принялся аккуратно перебирать пальцами струны. Я не узнала мелодию, но она звучала так умиротворяюще, что мне захотелось лечь на кровать рядом с Заком и Рири и спрятаться под мягким одеялом ото всех забот и проблем. Но когда Зак запел на французском тихим хрипловатым голосом, я поняла, что с этого момента потеряю всякий покой.

Зак в кампусе – угрюмый, нелюдимый и вспыльчивый – пробуждал во мне очень много эмоций. Раздражение, смущение, смех, желание. Но домашний Зак, поющий для своей сестры колыбельную на французском, затрагивал потаенные струны моей души. Этого Зака не знал никто, кроме самых близких. И теперь я была в их числе. Но рад ли этому он?

Время от времени мы встречались взглядами, и он подмигивал мне, а иногда смотрел так проникновенно, словно читал все мои мысли.

После того как Рири уснула, Зак кивком указал мне на дверь.

– Хочешь спать? – спросил он, когда мы вышли в гостиную.

– Нет, а ты?

В ответ он покачал головой.

– Не знала, что ты играешь и поешь. Очень красиво.

Зак смутился. Он прошел к кухонному островку, который отделял гостиную от столовой, и налил воды.

– Раньше я играл в кавер-группе. Мы делали рок-аранжировку к популярным песням и выступали в барах. Я был солистом. – Зак сделал несколько глотков, а потом совсем тихо добавил: – Вместе с Кейси. Моей бывшей.

Я закусила губу.

– Ты ушел из группы после…

– Да. Кейси и Тэри закрутили роман за моей спиной, и все остальные знали об этом: и Макс, и Фил. Я, идиот, один ничего не замечал… О чем болтали с Рири?

Зак так быстро сменил тему, что я вздрогнула. На его лице не осталось ни следа недавних эмоций. Он смотрел на меня с кривой усмешкой, словно минуту назад не раскрывал передо мной душу.

– Рири тебя обожает.

Выражение его лица смягчилось.

– Это взаимно.

– Кстати. Она упомянула, что ты готовишь самый вкусный на свете горячий шоколад.

Он тихо рассмеялся, уперевшись руками о край столешницы.

– Я просто знаю секретный рецепт. Хочешь попробовать?

Сегодня Зак удивлял меня снова и снова, но, казалось, мне все еще было мало. Он – как хорошая книга. С каждой страницей становится только интереснее.

– Хочу, – тихо ответила я.

Он направился к старому холодильнику и достал пакет молока и плитку шоколада.

– Горький шоколад? – удивилась я.

– Без сахара, – уточнил Зак, выливая молоко в чашку. – Рири никогда не была сладкоежкой, поэтому считает, что я готовлю самый вкусный на свете горячий шоколад. – Он разломал плитку, бросил в молоко и отправил в микроволновку. – Две-три минуты, и готово.

Когда микроволновка издала короткий пронзительный звук, Зак с помощью прихваток вытащил горячую миску, и по комнате распространился густой аромат шоколада и молока. Я с умилением наблюдала за тем, как он аккуратно разливает напиток по прозрачным кружкам, над которыми вились тонкие спирали пара.

– И последний штрих, – пробубнил он себе под нос и, добавив по щепотке соли, размешал ложкой.

– Соль? – удивилась я.

– Ага. Помогает лучше раскрыть вкус шоколада. – Зак взял обе кружки и кивнул в сторону широкого подоконника в гостиной. – Возьми плед с дивана и расстели его там, пожалуйста.

Я послушно выполнила его просьбу. Все это было так волнительно, словно меня посвящали в какое-то великое таинство. В груди разлилось трепетное тепло, когда мы устроились на застеленном пледом подоконнике и Зак, поставив кружки между нами, задернул плотные шторы.

– Теперь мы в домике, – весело хмыкнул он и отпил из своей кружки.

В нашем импровизированном укрытии воцарился полумрак. Из окна открывался вид на ночной лес, а единственным источником света служил лишь старый уличный фонарь.

– Тут так тихо, – шепнула я, боясь нарушить сказочную атмосферу.

– У нас с Рири традиция: пить шоколад на этом подоконнике, спрятавшись за шторами, и секретничать.

– Тогда не будем нарушить традиции. Давай секретничать. – Я сделала осторожный глоток. У шоколада был терпкий, насыщенный вкус, но естественная сладость молока приятно смягчала его. – И правда вкусно.

Я сделала еще один глоток и блаженно прикрыла глаза.

– О чем хочешь посекретничать?

Низкий бархатный голос Зака отвлек меня. Я посмотрела на него и не смогла сдержать улыбки. Он сидел, скрестив ноги по-турецки, и обеими ладонями сжимал кружку. Светло-серая футболка обтягивала его торс, подчеркивая крепкие рельефные мышцы. Его взгляд, лишенный привычной угрюмости, мягко скользил по моему лицу, пока он ждал ответа.

Я отпила еще немного и поставила кружку на подоконник.

– «Сплетница»? Вечно сердитый и нелюдимый Закари Калиф смотрит «Сплетницу»?

Зак громко фыркнул и тут же поперхнулся шоколадом. Откашлявшись, он слизнул с уголка рта остатки сладости, и я, как завороженная, следила за тем, как его язык медленно скользит по губе с пирсингом.

Мне никогда не нравился пирсинг на лице. Особенно у парней. Так почему же чертово колечко в губе Зака не давало мне покоя?

– Тебя настолько заводит мысль, что я смотрю девчачьи сериалы, что ты не можешь оторвать взгляд от моих губ? Или ты просто вспомнила, как хорошо я целуюсь? – весело спросил он.

– Засранец, – пробормотала я, застигнутая врасплох.

– Знаю. А «Сплетницу» я смотрел, еще будучи сопливым подростком – и да, мне нравилась актриса, играющая Блэр. Недавно наткнулся на сериал и решил вспомнить детство. – Зак с усмешкой покачал головой. – К слову, при повторном просмотре я осознал, какие же там все герои отбитые на голову фрики.

Мы оба рассмеялись.