эта структура была ликвидирована. Такой размен — расширение московских структур ЦК ВКП(б), надзирающих за регионами, вместо аппарата уполномоченных КПК — был выгоден местным руководителям. В отличие от чиновников аппарата ЦК уполномоченные КПК постоянно находились в регионах, были в силу этого лучше осведомлены о делах на подведомственных им территориях и нередко стремились занять лидирующие позиции в региональных руководящих сетях. По этим причинам между региональными секретарями и уполномоченными КПК нередко вспыхивали конфликты[206]. Можно не сомневаться, что ликвидацию института уполномоченных КПК региональные руководители встретили с одобрением.

Создание Управления по проверке партийных органов не привело также к заметным строгостям в кадровых вопросах. Даже в отношении тех секретарей, которые подвергались критике во внутренних документах аппарата ЦК за неправильные методы работы, проявлялась заметная терпимость[207]. Хорошим примером этого может служить ситуация вокруг первого секретаря Калужского обкома партии И. Г. Попова[208].

Попов был назначен в Калугу с момента организации области в июле 1944 года переводом с должности ответственного организатора ЦК ВКП(б). Осенью 1944 года этот преимущественно сельскохозяйственный регион выполнил план сельскохозяйственных заготовок, что было записано Попову в актив. Однако вскоре Попов проявил себя как грубый администратор, который подавлял окружавших его работников, включая и секретарей обкома. В августе 1945 года ответственный организатор организационно-инструкторского отдела ЦК, который занимался Калужской областью, направил своему руководству первый сигнал о «неправильном стиле и методах руководства» Попова[209]. В апреле 1946 года тот же чиновник направил очередную записку по этому вопросу Н. С. Патоличеву, недавно назначенному заведующим организационно-инструкторским отделом. В ней говорилось о плохом положении дел в Калужской области, о массовых приписках и о материальных злоупотреблениях Попова, который занял под свое жилье лучший дом в центре города, выселив из него горком партии[210]. В мае 1946 года в ЦК поступило письмо от корреспондента «Правды», который также сообщал о скандальной истории с захватом здания горкома и о том, какой негативный отклик это имеет в полуразрушенной Калуге[211].

В июле 1946 года карьера Попова, казалось, висела на волоске. В Калугу выехала бригада сотрудников ЦК, которая выявила многочисленные злоупотребления, в связи с чем был снят с должностей ряд руководителей сельскохозяйственных органов, входивших в непосредственное окружение Попова. Более того, в материалах комиссии содержался вывод о том, что Попов не в состоянии обеспечить руководство областью[212]. В том же июле председатель Калужского облисполкома пробился на прием к секретарю ЦК А. А. Кузнецову и пожаловался ему на «неправильные методы руководства» Попова и его плохое отношение к руководящим кадрам[213]. В область со специальным заданием был послан ответственный организатор Управления кадров ЦК, который подтвердил истинность всех обвинений и вновь порекомендовал снять Попова[214].

Однако все эти обвинения против Попова не привели к его смещению. Более того, в 1947 году он добился отзыва из области уполномоченного КПК и второго секретаря обкома, которые пытались сопротивляться Попову, а также поставил вопрос о снятии председателя облисполкома[215]. Поскольку обстановка в калужском руководстве не улучшалась, с августа 1947 года в Управлении кадров ЦК начали готовить новые предложения о снятии Попова. В проектах записок по этому вопросу, составленных на имя секретарей ЦК, отмечалась плохая работа сельского хозяйства и промышленности области, недостатки Попова как руководителя, не сумевшего наладить отношения с другими областными работниками. В качестве замены Попову назывались разные кандидатуры[216]. В декабре 1947 года руководство Управления кадров в общей записке на имя А. А. Кузнецова сформулировало свои предложения по поводу Попова. Его обвинили в плохом руководстве хозяйством области, а также в создании «нездоровых отношений» со многими работниками, «что серьезно сказывается на работе обкома ВКП(б)», и предложили снять с должности[217].

На этот раз сам Попов помог своим критикам в Москве. Видимо, уверовав в свою безнаказанность, он совершил серьезное правонарушение. 14 декабря 1947 года, в период проведения денежной реформы, с помощью начальника областного управления сберкасс Попов задним числом оформил вклад на себя, своего брата и сына на значительную сумму с целью сохранения денег при обмене старых купюр на новые[218]. 13 марта 1948 года Политбюро исключило Попова из партии[219]. Таким образом, для снятия Попова понадобилось почти полтора года и серьезное нарушение закона с его стороны. Впрочем, номенклатурная система удержала Попова на плаву. Вскоре он был отправлен на работу директором швейной фабрики в г. Чкалов, в 1950 году был назначен председателем Чкаловского областного комитета радиоинформации, а затем занимал в Чкалове другие руководящие должности[220].

Терпимость к недостаткам секретарей проявлялась не только в РСФСР, но и в других республиках. Например, несмотря на громкий скандал в начале 1948 года, как говорилось ранее, сохранил свое место первый секретарь ЦК Компартии Узбекистана Юсупов. Долгое время продолжали работать пять секретарей обкомов Украины, которых Управление кадров ЦК предлагало заменить во второй половине 1947 года[221], и т. д.

Все эти инциденты и промедления, несмотря на свою показательность, имели все же сравнительно частный характер. Однако летом 1948 года произошли события, которые можно считать символом послевоенной «секретарской вольности» и мягкой региональной политики Москвы.

В мае 1948 года на основании решения Совета Министров СССР Министерство госконтроля СССР начало ревизию финансово-хозяйственной деятельности Совета Министров Азербайджана[222]. Причиной ревизии являлись многочисленные сигналы о злоупотреблениях, приходившие из этой республики. Прибыв в Азербайджан с существенной порцией материалов о коррупции, контролеры из Москвы выявили многочисленные злоупотребления. Речь шла о воровстве чиновников, строительстве дач за государственный счет и т. д. Одними из наиболее скандальных были злоупотребления со стороны заместителя председателя Совета Министров Азербайджана А. М. Азизбекова. Еще в 1944 году он приобрел в личную собственность 3,5 га земли и построил за государственные средства дом. На даче Азизбеков организовал хозяйство, продукция которого реализовывалась через государственные магазины, а деньги поступали на его личный счет[223].

Осознавая нависшую над ним угрозу, первый секретарь ЦК Компартии Азербайджана Багиров начал контратаку, используя при этом любые способы для компрометации самих контролеров. Подручные Багирова организовали для руководителя группы контролеров, заместителя министра государственного контроля, свидания с женщинами, которые скрыто фотографировали[224]. Собранные компрометирующие материалы Багиров послал Сталину. Сталин приказал организовать проверку, для чего была создана комиссия. В нее наряду с членами Политбюро вошли Багиров