Ликвидирована, — повторил он. — Нам был дан приказ: после броска через болота атаковать укрепления с колючей проволокой, простреливаемые пулеметным огнем. Конечно, вы это помните.

— Я помню войну. Я помню, как одна трагедия следовала за другой.

— Трагедия — это для вас. Для нас это просто массовая бойня. Конечно, мы подчинялись приказам. Мы были хорошими солдатами царя. Как мы могли не подчиниться?

— Мы все подчинялись одним и тем же приказам в тот день.

— Да, мы все, — согласился Щедрин. — Но некоторые подчинялись им, расплачиваясь кровью невинных людей. Ваши руки все еще красны от этой крови, генерал. Я вижу, как кровь капает с них.

— Смотрите лучше. — Галатинов смело шагнул ему навстречу, хотя Елена удерживала его. — Моя собственная кровь пролита там же.

— Да, — кивнул Щедрин. — Но думаю, ее маловато.

Елена задохнулась. Антон вытащил револьвер из кобуры и взвел курок.

— Пусть они уйдут! — всхлипывала Лиза. — Пожалуйста, пусть они уйдут!

Данилов достал свой револьвер и также взвел курок.

Галатинов встал, загородив собой жену и дочь, его глаза потемнели от гнева.

— Как вы смеете направлять оружие на меня и мою семью? — Он поднял трость. — Проклятые, приказываю вам, опустите оружие!

— Мы должны зачитать решение, — сказал Щедрин, нимало не смутившись. Он достал смятую бумагу из седельного мешка и расправил ее. — Генералу Федору Галатинову, состоявшему на службе царя Николая Второго, герою… — тут он едко улыбнулся, — Ковеля, командиру гвардейской армии, от выживших солдат… гвардейской армии, которые пострадали и пережили массовое уничтожение в результате неумелости царя Николая и его двора. В связи с тем, что мы не можем добраться до царя, мы приговариваем вас. Таким образом, дело будет закончено к нашему удовлетворению.

Расстрельный отряд, понял Галатинов. Один Бог знает, сколько времени они его искали. Он оглянулся. Никакого выхода. Михаил… Где же мальчик? Его сердце громко билось, на ладонях выступил пот. Лиза рыдала, но Елена не проронила ни звука. Галатинов посмотрел на револьверы и на людей, которые их держали. Выхода не было.

— Отпустите мою семью, — потребовал он.

— Ни один из Галатиновых не уйдет живым, — ответил Щедрин. — Мы знаем, что такое хорошо завершенное дело, товарищ. Считайте, что это… ваш личный Ковель. — Он снял винтовку с плеча и оттянул затвор.

— Проклятые собаки! — воскликнул Галатинов и шагнул вперед, замахнувшись тростью на Щедрина.

Антон выстрелил ему в грудь. Стая ворон взлетела над верхушкой дуба и в страхе метнулась прочь.

Галатинов был отброшен ударом пули и упал на колени. На его груди расплылось красное пятно. Он задыхался. Елена закричала и упала рядом с мужем, обнимая его, как будто хотела защитить от следующего выстрела. Лиза побежала к озеру, но не успела сделать и нескольких шагов. Данилов выстрелил в нее дважды, и она упала, как мешок кровавой плоти и перебитых костей.

— Нет! — крикнул Галатинов и оперся на свою здоровую ногу.

Кровь текла у него изо рта, в глазах застыл ужас. Он стал подниматься, Елена держалась за него. Щедрин нажал на спусковой крючок — пуля ударила Галатинову в лицо. Осколки костей и брызги мозгов усеяли платье Елены. Содрогающееся тело рухнуло на покрывало с припасами, увлекая за собой Елену. И они упали на корзинки, бутылки с вином и тарелки с остатками пищи. Данилов выстрелил Галатинову в живот. Антон добавил еще две пули в голову. Елена продолжала кричать.

— О боже мой! — прохрипел Дмитрий и побежал к берегу озера в приступе рвоты.

Миша услышал громкий треск и затем крики. Он остановился, и звери, преследовавшие его, тоже остановились. Он узнал голос матери. Его лицо напряглось от страха, и он побежал из леса, забыв про опасность.

Ветки кустов хватали его за рубашку, словно пытаясь задержать. Он бежал, скользя на камнях, покрытых мхом, проваливаясь по щиколотку в ямы с пожухлыми листьями. Выскочив из леса на луг, он увидел трех удаляющихся всадников и тела, распростертые на траве в лужах чего-то красного. Его желудок сжался, колени подкосились, когда он увидел что один из всадников оттянул затвор и прицелился в…

— Мама! — закричал он в ужасе.

Антон и Данилов посмотрели в сторону мальчика. Елена Галатинова стояла на коленях, ее белое платье было залито кровью. Она увидела сына на опушке леса и закричала:

— Беги, Миша, бе…

Пуля из винтовки попала ей в лоб. Сын увидел, как раскололась голова его матери.

— Стреляй в мальчишку! — скомандовал Щедрин, и Антон поднял свой револьвер.

Миша стоял и смотрел в дуло. «Галатиновы не бегут», — подумал он. Палец стрелка нажал на спусковой крючок. Из дула выскочил язык пламени, и он услышал, как просвистела пуля, оставив царапину на его щеке и срезав ветку сзади.

— Да убейте его, черт возьми! — орал Щедрин, вгоняя очередной патрон в винтовку и разворачивая лошадь.

Данилов целился в Мишу. Антон собирался выстрелить во второй раз.

И мальчик побежал.

Крик матери все еще звучал в его ушах. Следующая пуля врезалась в дерево справа от него, осыпав его щепками. Он споткнулся о корень и чуть не упал. В этот миг еще одна пуля пролетела у него над головой. Он бежал и бежал, продираясь сквозь кусты, скользя на опавших листьях и отстраняя колючие ветки. Упав в канаву, мальчик выбрался из нее и продолжал бежать дальше в глубь леса.

— Догнать его! — кричал Щедрин. — Мы не можем дать уйти этому щенку!