Шрифт:
Закладка:
— Как новые диалоги? — испугалась актриса из «Щуки».
— Как Вицина вычеркнул? Куда ты его дел? — опешил режиссёр дебютант с «Ленфильма». — Ты мне это брось!
— Спокойствие, только спокойствие, — произнёс я любимую фразу Карлсона, который живёт на крыше. — Во-первых, Георгия Вицина сегодня всё равно в Ленинграде нет. Во-вторых, он в этом году снимается в восьми фильмах одновременно, у него в «Женитьбы Бальзаминова» главная роль. А в этой сцене его персонаж как вставной зуб. В нашем оригинальном сценарии Вицин — это какой-то помощник режиссёра, а мы его повысим до главного режиссёра, и ему будет что играть в сценах, которые снимаются в театре. И я уже несколько дополнительных диалогов набросал. Мы создадим свою убойную комедийную тройку: Вицин, Филиппов и Смирнов. А в-третьих, Нонна Николаевна, привыкайте — это кино, здесь диалоги часто меняются по ходу пьесы.
— Ну, Феллини, не доживешь ты у меня до премьеры, помяни моё слово, — погрозил мне пальцем Леонид Быков. — Вицин, Филиппов и Смирнов, ха-ха, а что? В это что-то есть.
— А почему Феллини? — заинтересовалась Нона.
— Потому что он его незаконнорождённый сын, ха-ха, байстрюк, ха-ха, — захохотал наш главный режиссёр. — Пойдёмте репетировать, Нона Николаевна, а то у нас до кинопробы осталось всего два часа.
* * *Предсъёмочная репетиция, которая в декорациях квартиры Наташи шла уже полтора часа, лично мне, не внушала никакого оптимизма. Чувствовалось, что Леониду Быкову нравится московская актриса, но именно красивые глаза девушки сбивали его с толку. И Нонна Новосядлова в свою очередь сбивалась, когда наш Максим Перепелица корчил смешные рожицы. «Вот так и возникает обманчивая сценическая влюблённость», — подумал я и, сжимая в руках свой вариант сценария, не выдержав, скомандовал:
— Соберитесь, ёлки-палки, через тридцать минут съёмка!
— Спокойно, пехота, прорвёмся, — хмыкнул Леонид Фёдорович.
— Кажется, с вами прорвёшься, — пробубнил я. — Вы ни разу сцену целиком не прошли. А у кого-то уже в понедельник художественный совет.
— Всё, я готова, хи-хи, — хихикнула Нонна, поправив ниспадающие и вьющиеся на кончиках волосы до плеч.
Кстати, это я настоял, чтобы актрисе не крутили на голове бабушкины кудряшки и чтобы не прятали красивые светло-русые волосы в пучок, как это делали в начале века наши уважаемые прабабушки. Ещё мне немного пришлось поругаться с костюмершей, которая хотела напялить на Нону страшную чёрную юбку и тёмно-красную рубашку. После чего я лично сводил московскую актрису в костюмерный цех, нашёл для неё там белые брючки и красную водолазку, которая великолепно облегала точёную фигурку девушки. В таком наряде Нонну Новосядлову можно было легко принять за богатую иностранную туристку из США или Европы. И на её фоне главный герой в чёрном костюме без пуговиц выглядел ещё более нелепо.
— Да, худсовет — это дело серьёзное, — кивнул Быков и, войдя в образ главного героя по фамилии Зайчик, произнёс, — тук-тук-тук.
При этом актёр постучал рукой в невидимую дверь. Нонна, тоже войдя в образ Наташи и, сделав свои огромные глаза ещё больше, сначала открыла невидимую дверь, а затем спросила:
— Что с вами Зайчик?
— Со мной ничего. Я в порядке. Вот с этим надо что-то сделать, — Быков-Зайчик показал бутылку «Советского шампанского».
— Вы — пьяница? Вы хотите выпить? Тогда зачем вы пришли ко мне в 12 часов ночи? — захохотала актриса.
— Ещё раз! — раздражённо рявкнул я. — Никто в диалоге не предлагает выпить, напиться и так далее. Нет там таких слов. Собрались!
— Всё, я готова, — пролепетала Нонна-Наташа и, округлив глаза, произнесла, — что с вами Зайчик?
— Со мной ничего. Выпить просто захотелось, ха-ха-ха! — заржал наш главный герой. — Извини, Феллини. Мой косяк.
— Соберитесь же, ё-моё! — топнул я ногой.
— Всё-всё, я в образе, — пробормотала Нонна, пару раз глубоко вдохнула и выдохнула и, скорчив удивлённое лицо, произнесла, — что с вами Зайчик?
— Со мной ничего. Я в порядке. Вот с этим надо что-то сделать, — Быков показала бутылку шампанского.
— Да, это проблема, — покачала головой Нонна-Наташа. — Но вы соображаете, который сейчас час?
— Не очень. Просто день сегодня особенный, — замялся Быков-Зайчик.
— Вы имеете в виду премьеру? — абсолютно в образе произнесла с расстроенным видом Нонна-Наташа. — Тогда заходите, напою вас водкой. Аааа! Почему водкой⁈ Чаем же!
— Ха-ха-ха! — тут же загоготал Быков.
— Делайте что хотите, — махнул я рукой, — репетируйте, как хотите, а я пошёл. Завалимся на худсовете, тогда и посмеёмся все вместе.
— Феллини, стоять! — гаркнул на меня главный режиссёр. — Цыганочка с выходом, играем в последний раз. — Леонид Быков, выдохнул, собрался и кивнул Ноне, чтобы та подала свою реплику.
— Что с вами Зайчик? — удивилась Нонна-Наташа.
— Со мной ничего. Я в порядке, — Быков-Зайчик показал бутылку шампанского, на секунду задумался и, усиленно пытаясь не заржать, сказал, — я принёс вам шампанское, советское, чтобы мы с вами напились, так как время уже позднее. А мне завтра на работу. Я гримёром работаю в театре, а вы?
— Ну, тогда наливайте, ха-ха-ха! — Нона буквально затряслась от смеха, — я тоже там работаю актрисой! Ха-ха.
— А я там работаю клоуном! — гаркнул я. — Кушать подано! Садитесь жрать, пожалуйста! — я отвесил поклон двух хохочущим актёрам. — Бамбарбия кергуду! Это вам не лезгинка, а твист!
Затем я подёргался, туша носками правой и левой ноги предполагаемые сигаретки и, пнув со всей силы по креслу, которое притащил сюда ещё два дня назад, с гордо поднятой головой пошёл в ресторан.
Первое желание было заказать к макаронам и
