заключается в резком противопоставлении естественных и гуманитарных наук. Задачей первых является познание объективной истины, задача вторых — раскрытие «смысла», «истолкование» всего того, что связано с деятельностью человека, с его мотивами и целями.

Согласно герменевтике, человеческая и социальная проблематика не допускает изучения естественно-научными методами, поскольку ее предмет отличен от природных объектов и является объективацией субъективных установок, целей и мотивов человека. Объекты, связанные с деятельностью человека, могут быть постигнуты только на основе интуитивного переживания и последующего истолкования, предполагающего определенного рода слияние субъекта познания с познаваемым объектом и понимание первым второго.

«Понимание» в этом смысле противостоит объяснению естественнонаучного характера. Сущность объяснения состоит в подведении некоторых частных явлений под общий закон, и, соответственно, задача естественных наук заключается в раскрытии таких законов и тем самым — единообразия природы. Понимание же является не постижением истины, а постижением ценности, которая носит субъективный характер и стандарты которой меняются от человека к человеку, от среды к среде и от общества к обществу. Если истина открывается на пути обобщения опыта и эксперимента, то ценность может быть открыта только посредством «интуитивного соприкосновения» с нею.

Поскольку ценности понимаются подавляющим большинством философов-герменевтиков субъективистски, всякое истолкование содержания философского, исторического и иного произведения, равно как и истолкование тех или иных явлений социальной жизни, оказывается во многом зависящим от индивидуального восприятия.

В частности, П. Рикер (род. 1913 г.) подчеркивает роль субъекта интерпретации и видит в этом отличие герменевтики как философской дисциплины от структурализма и лингвистики как научных областей знания.

По Рикеру, герменевтика, являясь способом понимания символов, сообщенных человеку «другими», есть в то же время способ самопонимания человека. Преодолевая расстояние между культурной эпохой, исследователь может присвоить себе смысл текста, сделать его своим.

Это чувство присвоенности определяет отношение человека к миру: чувство обладания определяет экономические отношения, чувство силы — политические отношения, чувство достоинства — нравственные отношения и т. п. Поэтому, считает Рикер, понимание нельзя толковать слишком узко, как это имело место в романтической традиции, идущей от Шлейермахера и Дильтея, отождествляя его с постижением чуждой духовной жизни или эмоциональным переживанием мира Процесс понимания, а точнее истолкования символов, с помощью которого выражается психическая жизнь человека, есть одновременно способ освоения человеком мира объектов.

Ханс Георг Гадамер (род. 1900 г.), с именем которого связывают «бум» герменевтики, в работе «Истина и метод» (1960 г.) пишет, что все виды опыта (философский, искусства, исторический) выражают истину, которую невозможно верифицировать средствами научной методологии. В качестве среды герменевтического опыта он рассматривает язык, подчеркивая, что человеческий опыт доступен и понятен нам как языковой опыт.

Несомненно, важно развивать способность выслушивать и интерпретировать то, что выражается в литературе, музыке, искусстве. Человек может понять человека только в «собеседовании», в процессе которого он приходит к пониманию как другого, так и себя. Понимание здесь является одной из форм субъективной диалектики, особенность которой состоит в выведении сущности познаваемого объекта из него самого, в противоположность объяснению, которое соотносит познаваемый объект с познанным, неизвестное с известным. Понимание — это завершающий этап коммуникации.

По мнению выдающегося специалиста в области теории культуры и литературоведения М. Бахтина, понимание — это онтологический аспект познания, отражающий «встроенность» интерпретатора в мир природы и культуры. Это один из видов «мысли в мире», в отличие от видов «мысли о мире». Вопрос: что значит понять? — это вопрос о том, как объективируются результаты понимания. Понимание объективируется в возможности продолжить деятельность. Оно является важной предпосылкой любой деятельности и фундаментом человеческого общения. Понимание всегда диалогично. Это столкновение «привычного» и «непривычного».

Универсальной моделью осмысления действительности является текст, который рассматривается как явление не столько лингвистического, сколько культурологического порядка. В работе с текстом переводчик-текстолог не должен ограничиваться только им. Ему необходимо изучить ту социокультурную реальность, на почве которой «вырос» данный текст и учитывать то, что символизм текста многослоен и словарно-лексический анализ — только первый этап «расслаивания». Любая культура обладает своим набором скрытых механизмов. О них невозможно узнать посредством знания языка данной культуры. Требуется дешифровка «символического аппарата», в частности, поведенческого символа. С. В. Неверов в работе «Общественно-языковая практика современной Японии» (1982 г.) передает обычный для японцев разговор двух встретившихся на улице знакомых, который внешне выглядит очень странно: «Вы куда?» «Да ненадолго туда». «Ну что же, ступайте и возвращайтесь». Здесь все основано на подтексте. Первый собеседник, встретив неожиданно знакомого, выражает своим вопросом беспокойство: не случилось ли чего-нибудь? Второй дает ему понять, что идет по вполне обычному делу, на что и получает пожелание доброго пути. Для японца характерно большое внимание к так называемому омовасэбури — значениям, вытекающим при высказывании за пределами самого высказывания.

Важнейшей особенностью понимания выступает идея герменевтического круга. Речь идет о принципе понимания определенного текста, основанном на взаимосвязи части и целого. Понимание рассматривается как своего рода движение по кругу: от части к целому, и от целого к части. Для понимания целого необходимо понять его части; однако, с другой стороны, для понимания отдельных частей требуется иметь представление о смысле целого.

По Гадамеру, подходя к любому памятнику культуры, исследователь всегда уже имеет его «предварительное понимание», заданное ему традицией, в рамках которой он живет и мыслит. Он может корректировать это предварительное понимание, исправлять его, но никогда не может полностью освободиться от этой предпосылки своего мышления. Процесс истолкования представляется поэтому для него в качестве диалектического развития, поскольку истолкование с необходимостью должно начаться с определенного пункта и имеет задачу снять следующую стадию — начальную — и вытекающую из этого ее односторонность. Правда, начало не любое, а всегда определенное предварительное понимание (Vormeinung или Vorurteil), которое является дорефлексивной установкой сознания и означает суждение до (Vor) конечного исследования фактов. Слово «предрассудок» Гадамер берет в его этимологическом значении (буквально как бы «предсуждение»), сняв тем самым отрицательный оттенок, придаваемый ему со времени Просвещения как «система мнений и предрассудков».

Таким образом, философская герменевтика разрушила схему, на которой базируется классическая философия и наука: в основе ее лежит противопоставление мира как объекта и человека как субъекта познания. Не устраивает герменевтику и субъектно-объектный подход при изучении человека (что роднит это учение с феноменологией). Главный ориентир философской герменевтики — отход от субъектно-объектной проблематики, сосредоточение на проблемах бытия с учетом того обстоятельства, что человеческое бытие представляет собой составную часть мирового бытия, и через него поддается познанию бытие мира. Человек как понимающее бытие должен быть глубже и основательнее познан в процессе овладения мировым бытием.

Библиографический список

1. Гадамер, Г. Г. Истина и метод: основы философской герменевтики / Г. Г. Гадамер; Пер. с нем. М.: Прогресс,