А она тут как оказалась?!

Я начал вспоминать ту самую ночь. Вот, я кладу закованную в железо ладонь на морду ползучей твари, она визжит от боли, вырывается, убегает из кабинета. Я оседаю вдоль стены, рву рукав кителя, туго перетягиваю хлещущую кровью рану на плече, прижимаю к груди руку в перчатке — мое единственное оружие и шанс на выживание… Потом крики и мат ефрейтора Негора, но моя рука уже пуста — перчатка лежит рядом. Я подпихиваю ее под стеллаж, ведь она делает произошедшее еще непонятнее…

Так как этот странный предмет, который способен сжигать неведомых монстров, оказался в моей коробке? Когда я только очнулся, я сразу же подумал, что перчатку опишут и заберут как вещдок, а во время допросов вообще посчитал, что именно она — причина повышенного ко мне интереса. Но нет, перчатка из вороненной стали лежит рядом со стоптанными сапогами, в коробке из плотного картона, в той самой комнате, где я ее бросил.

— Что вообще происходит… — пробормотал я себе под нос.

В этот момент в кабинет зашел ефрейтор Негор.

— О! Кейн! Я думал что господин Юнкер будет дольше тебя взглядом сверлить! Да, вот та самая коробка, что с вещами… Я чего вообще зашел… Я когда вещи собирал, увидел, что сапоги у тебя совсем стоптались…

Ефрейтор быстро подошел к столу, заглянул в коробку, совершенно буднично, будто бы каждый день так делает, отодвинул перчатку в сторону и вытащил сапоги. Нет, Негор не был слепым, он видел эту штуковину, просто… Как будто не придавал ей никакого значения? Не обращал внимания.

Пока мне читали лекцию на тему того, где тут на районе живет и работает приличный обувных дел мастер, я украдкой запустил руку в коробку и положил перчатку на стол, внимательно следя за реакцией ефрейтора.

Мужчина только скользнул по куску доспеха взглядом, даже не задержавшись, после продолжил рассказывать о сапогах.

Он ее игнорирует?

— Господин ефрейтор, скажите, а вот это… — я взял перчатку в руки и чуть ли не ткнул ею в лицо начальника.

— А! Да! Так это твоя! Я ее под стеллажом нашел, уже после описи, как увидел, сразу понял… что значит… э… твоя вещица… да, твоя… вот и положил…

Речь мужчины становилась все более и более бессвязной, а удерживать зрительный контакт на перчатке с каждым мгновением ему становилось все сложнее. Под конец он все же нашел выход — стал просто смотреть мне прямо в глаза.

— Да, спасибо, господин Негор, да, моя вещь, — быстро согласился я, пряча перчатку за спиной.

Нечего лишний раз мучать мужика, а то у него так косоглазие начнется.

После ухода заботливого ефрейтора я водрузил кусок древнего доспеха посреди стола, сам же плюхнулся на стул и начал сверлить свое странное приобретение взглядом.

Что ты такое?

Может, это действует только на Негора?

Весь остаток дня я продержал перчатку на столе, на самом виду. Ко мне зашли пара рядовых — поздравить с выздоровлением, приходил дежурный — передать приказ, что привезла почтовая служба, из районного отделения, даже мельком заглянул Юнкер.

Всем им было глубоко плевать, что у меня посреди стола лежит кусок антиквариата.

Но кое-что я и заметил. Тем дольше человек находился в кабинете, тем больше он все же поглядывал в угол стола, где лежал странный предмет. Будто бы что-то вызывало у них дискомфорт, но они не могли понять, что именно.

Значит, маскировка перчатки все же не идеальна?

Жаль, жизнь стала бы проще, имей я возможность рассекать по городу с этой штукой на руке, но это было бы уже слишком фантастично.

На мыслях о нереальности происходящего я осекся. Человеческий мозг вообще странная шутка. Я воспринимал нападение безликой твари, существование этой перчатки, да и вообще, все происходящее, будто бы это было вариантом нормы. Хотя от нормы я сейчас был далек, как никогда.

Ровно в шесть, чтобы не нервировать Юнкера, я уехал в казармы. Сегодня ничего путного не получится — пусть немного пообвыкнут. Самое главное, я приметил на посту один старый фонарь с кислотным аккумулятором и динамо-машиной в качестве резервного источника питания. Тяжелый, большой, но достаточно мощный, чтобы просветить вентиляционную шахту до самого подвала…

Перчатку было решено оставить в участке, пока я не придумаю, где ее хранить. Скорее всего, место для нее найдется только после окончания учебного года, когда я подамся на королевскую стипендию и сниму квартиру, пока же моему оружию в борьбе со странной тварью стоило подыскать укрытие.

Когда работаешь в архивном помещении, недостатка в коробках. Так что я просто положил перчатку на дно картонки, в которую Негор собрал мои вещи, и прикрыл ее сменным кителем и теми самыми стоптанными сапогами. Пока сойдет и так.

В кампусе все было почти как обычно. Кое-кто из сокурсников бросал на меня косые взгляды, но в целом, всем было глубоко плевать на произошедшее — Гринн успел допечь очень многих, так что часть из будущих офицеров была мне вовсе благодарна за проведенную воспитательную беседу. А вот самого старосты что-то не наблюдалось.

— И где пропал наш красавчик? — спросил я у Вартана, который прямо сейчас чистил обувь.

— Да говорят, что в лазарете. И что у нас будут проблемы, — ответил друг, не отрываясь от процесса.

Проблемы. Я задумался, а что если я переоценил свои силы и за меня возьмутся всерьез? И что разговоры о травматическом опыте, что я получил во время нападения, будут недостаточно убедительны? Но дело уже было сделано, так что оставалось только ждать последствий.

— Слушай, — тихо шикнул я другу, уже укладываясь спать, — прикроешь завтра?

— В смысле?

— У меня есть дела в доках. Может, ночью приду. Или вообще под утро.

— Совсем дурак? — зашипел на меня Вартан. — Это вроде из нас двоих я без тормозов. Мал! Что с тобой творится?..

— Не спрашивай, и не придется слушать неприятный ответ, — осадил я друга. — Ну, так что? Прикроешь?

Рисс только фыркнул, но уже по его движению плеч я понял, что да, друг меня прикроет. Смастерит из собственной подушки подобие куклы и запихнет под мое одеяло, чтобы во время обхода комендант не зацепился взглядом за пустую койку. Мы так частенько делали, если у кого-то появлялась необходимость заночевать за пределами казармы, или просто уйти в ночной загул с дешевым пивом или вином. Хотя я был уверен, что комендант прекрасно такие чучела видел, просто хотя бы формальная попытка избежать лишнего внимания уже свидетельствовала о том, что курсанты не нарываются на открытый конфликт и будут вести себя тихо, где бы они не шатались. Потому что за систематическое нарушение режима было только одно наказание — отчисление. А систематическим оно становилось уже на второй залет. У меня пока счет был нулевой… но если охота затянется, очень скоро я пройду по самому краю.

Поскорей бы уже конец года! Королевская стипендия решит массу вопросов, хотя бы вот такие — с ночными отлучками. Да, придется по утрам ездить на учебу, но место в столовой за мной останется, как и довольствие в плане одежды, никто этого у курсанта не отберет до самого выпуска. А вот жизнь станет намного проще и приятнее…