без страховки лез по какой-то очередной жуткой трещине, – писал Юнгер в статье для журнала Outside после смерти Скотта. – Он двигался не торопясь, целенаправленно и с огромной силой; поднимался так, что почти становилось жалко скалу. Он лез так, словно не мог упасть».

Кто занимается скалолазанием и альпинизмом, тот рано или поздно узнает, что такое срыв и падение, но Скотт в первые годы своей альпинистской карьеры действительно много падал. Его даже прозвали Летающим Фишером. В какой-то момент он стал самым часто падающим скалолазом. Наверное, любая слава лучше, чем безвестность, но, если Скотт всерьез рассчитывал продержаться достаточно долго, чтобы заниматься альпинизмом в Гималаях, стоило заключить более выгодный договор с земным притяжением, чем то хрупкое перемирие, которое, казалось, существовало.

Первое серьезное падение Скотта произошло во время занятий в школе, когда ему, пятнадцатилетнему помощнику инструктора, поручили помогать преподавать основы спуска со скалы по веревке. Учащиеся наблюдали, как инструктор делал промежуточную точку страховки. Затем дал веревку Скотту и попросил его продемонстрировать, как нужно спускаться. Скотт пристегнул веревку к обвязке и начал травить веревку, развернувшись спиной к обрыву.

Золотое правило в альпинизме – доверять точке страховки лишь в том случае, если ты сам ее проверил. Чего Скотт не сделал. Под тяжестью веса на веревке крепление выскочило из трещины, и Скотт полетел вниз. В воздухе его развернуло, он ударился лицом о скалу, а затем по чистой случайности приземлился на кучу снега, которая значительно смягчила падение. Тем не менее от удара Скотт получил перелом бедра и потерял сознание. Его сестра Лиза, студентка курса, опекала его в ожидании медицинского вертолета. «Он был очень плох, – вспоминает она, – весь в крови и грязи. Это было страшно».

Узнав о случившемся, в Ландер приехали родители, они как раз находились в палате, когда он пришел в себя. «Елки-палки, – сказал он им, – похоже, дело дрянь».

Когда Скотт подлечился настолько, что мог ходить, он вернулся в Нью-Джерси, чтобы восстановиться дома. В последующие несколько лет у Скотта будут и другие возможности поправить здоровье на семейном диване Фишеров. Во время курса в районе хребте Уинд-Ривер он провалился более чем на тридцать метров в трещину на одном из ледников и вывихнул плечо. Очередной такой вывих он заработал вновь во время восхождения в Колорадо. В Зайоне и Шавангунке он неоднократно срывался на восхождениях, но срабатывала страховка, и все обходилось синяками, царапинами и растяжениями. Срыв с девятиметровой скалы в Йосемити закончился очередной потерей сознания – Скотт ударился о дерево, прежде чем долететь до земли. Спасатели сумели быстро эвакуировать его.

Однако, пожалуй, ничто не покажет лучше «способность» Скотта падать и умение все же выживать в таких ситуациях, чем полет с замерзшего водопада Брайдал Вейл. Вернувшись с Радугой из Непала, Скотт организовал зимние альпинистские курсы школы в Вайоминге. Когда зимний сезон 1977 года подходил к концу, он и еще несколько инструкторов пригласили знаменитого альпиниста Джеффа Лоу провести для них семинар в каньоне Прово, штат Юта. Лоу был известен не только как скалолаз, но и считался признанным экспертом в зарождающемся виде спорта – ледолазании: он поднимался по замерзшим водопадам и различным покрытым льдом объектам, используя кошки и два ледоруба. Во время таких подъемов альпинисты применяют ледобуры для организации страховки. В частности, с помощью ледобура можно закрепить веревку так, чтобы в случае срыва страхующий альпинист, контролирующий веревку, мог остановить падение.

Джефф Лоу также работал в компании по производству альпинистского снаряжения, которая занималась разработкой ледовых инструментов. Среди инноваций была модель Lowe Hummingbird. Если раньше альпинисты использовали стандартные ледорубы для работы на вертикальном льду, то Hummingbird – «Колибри» – был меньше размером, вместо клюва имел заостренную полую металлическую трубку диаметром с десятицентовую монету. Трубчатый корпус «Колибри» казался многим альпинистам более надежным.

Инструкторам школы не терпелось получить урок ледолазания и проверить «Колибри» на практике. После обучения намечались хорошие посиделки, и никто из Брюсов не видел минусов в поездке в Прово. Уэс Краузе припарковал свой трейлер-штаб на дороге у нижней точки водопада. Вскоре на место прибыли Скотт, Майкл Эллисон, Рэнди Серф, несколько других альпинистов – и приключение началось.

Летом Брайдал Вейл обрушивается каскадом на десятки метров по стене каньона. Зимой вода превращается в красивую ледовую колонну, сверкающую в лучах солнца и украшенную гигантскими сосульками всевозможных форм и наростами. «Что любопытно, на тот момент по нему еще никто не лазал, – говорит Уэс. – Высота была большая – порядка семи питчей. Для 1970-х это был действительно большой кусок льда и серьезное испытание».

На следующее утро после семинара Джеффа Лоу, Скотт, Рэнди Серф и Уэс отправились совершить первое восхождение на водопаде. Из-за высоты им пришлось разбить подъем на этапы, на питчи, каждый из которых был около тридцати метров. Шли по очереди. Лидеру предстояла наиболее сложная, но и наиболее интересная работа – прокладка маршрута и его обработка с помощью ледобуров. Второй альпинист страховал ведущего. Когда лидер доходил до конца веревки, он закреплялся на льду или скале и страховал идущего следом. Третий альпинист снимал ледобуры по мере подъема.

Рэнди пролез первый отрезок, добрался до небольшого карниза примерно тремя десятками метров выше, закрепился, а затем стал страховать Уэса, пока тот поднимался. Карниз был настолько мал, что на нем едва могли встать два человека, поэтому Рэнди остался на месте, страхуя Уэса, который теперь шел первым. Идея заключалась в том, что, когда Уэс окажется еще на тридцать метров выше, он сделает станцию, а Рэнди будет страховать Скотта по мере подъема последнего от основания водопада до конца первой веревки. Дальше уже Уэс будет страховать каждого из них при прохождении второго отрезка, и так они продолжат процесс смены ведущих на протяжении следующих пяти питчей до верха водопада.

«Поверхность была почти вертикальная, – вспоминает Уэс. – Наличие страховочной веревки было весьма кстати». Скотт устал ждать, когда Уэс пройдет свой участок, и отправился наверх свободным лазанием. Уэс увидел это и подумал, что поступать так не слишком разумно, однако Скотт поднимался по льду уверенно.

Скотт быстро лез, используя два обычных ледоруба. В момент начала очередного движения у него были три точки опоры – две ноги и одна рука или две руки и одна нога – он чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы переместить свободную конечность выше вверх и ударить по льду передними зубьями кошек или ледорубом. Он двигался словно человек-паук: три метра, шесть метров, пятнадцать, тридцать… И вот Скотт уже на карнизе вместе с Рэнди.

«Уэс проходил второй