1. Мифология есть наука и знание о мире как личности и об истории мифа как личной судьбе одной или многих личностей (205).

2. Возьмем диалектику сущности. Мы видели, что она имеет определенную диалектическую судьбу (175); все эти судьбы смысла в «ином» зависят в своей смысловой стихии от смысла, или предметной сущности (108); проследить, как функционирует эйдос или логос в разных судьбах зримой мною сущности (227).

3. Все особенности в судьбах слова есть не больше и не меньше, чем судьба самой сущности (170). Предмет имени – опора всех судеб имени; сосредоточиваясь на сущности как таковой, мы должны теперь в ней найти основание для всех выше очерченных меональных судеб имени… Мы должны уметь заново конструировать предметную сущность имени, с ее собственным диалектическим определением, и только тогда станет ясной вся меональная судьба имени до конца (108).

4. Этимон, взятый сам по себе, не предрешает своей судьбы как момента в живом симболоне (61).

1. «Суждение» традиционной логики, с точки зрения цельного эйдоса, есть эйдос, лишенный меонального принципа, конституирующего идеально-оптическую предметность, превращенный лишь в метод и закон какой-нибудь инаковости и рассмотренный с точки зрения подвижного покоя, или смысла как положенного смысла (143); суждение есть метод и закон осмысления предмета в его отрыве от идеально-картинной данности и, по связанности в диалектике смысла и сущего, также и от его соответствующего бытия, но с присоединением этого бытия, как не связанного органически со смыслом, как нового элемента логоса («понятия»)… Это есть указание на то, через какие пункты пробегает ум, осязающий эйдетическую цельность предмета, без соединения этих пунктов в такую цельность, но с обращением внимания на пробегаемые пункты как на положенные (143 – 144); суждение есть логос эйдоса, взятого как некий подвижной покой (144). Суждение есть полагание смысла, утверждение его как сущего; в суждении как суждении не содержится указания ни на «содержание» понятий, участвующих в суждении, ни на связанность полагаемого «содержания» хотя бы и с ближайшими к нему по смыслу «содержаниями» (143); логос, рассматриваемый как метод осмысления цельного эйдоса с точки зрения абстрактного полагания, или подвижного покоя, есть «суждение» (144).

2. Покой в эйдосе (как такое) есть условие, необходимое и достаточное для суждения в логосе; это – потенция фигурности суждения (157). «Понятие», «определение», «суждение» и «умозаключение» суть логосовые аналоги эйдетической и не-эйдетической сферы. «Понятие» есть логос эйдоса как сущего (или как единичности), «суждение» – как подвижного покоя (149).

3. Ноэтическая логика должна быть учением о суждении (215).

1. Определение. Дано полагание, т.е. сущее (141). Сущность существует, есть. Она – сущее (115). Сущее есть определенное полагание, полагание определенного смысла… Сущее есть основание и последняя опора смыслового, рационального (72); сущее и не-сущее диалектически связаны одно с другим и, точнее, суть нечто единое (73). Сущее есть как бы только задание, возможность, потенция (125).

2. Сущее и становление. В сущем обретается энергийное становление от чистого сущего к законченно целостному сущему, или к эйдосу. Тут перед нами уже не числовой до-сущностный, но эйдетический внутри-сущностный меон. И тут мы имеем сущее как потенцию, когда говорим о чистой возможности становления сущности, отвлекаясь от самой сущности, – далее, сущее как энергию, когда говорим о становлении сущности, принимая во внимание и саму сущность, и, наконец, сущее как эйдос, когда говорим о сущности как ставшей сущности, не переходя, однако, к четвертому началу (к «факту»), а понимая эту ставшесть чисто же сущностно, чисто смысловым образом, так что получается законченная картина сущего, или эйдос его (161).

3. Степени сущего. Разная степень сущего, бытия (167).

4. Сущее и меон. Как бы сущее ни меонизировалось и как бы меон ни осуществлялся (78). Тогда возникает противоположность сущего и не-сущего в сфере сущности, антитеза смысла и меона, в результате взаимоопределения которых получается триипостасное единство сущности – с определениями как «в ширину», так и «в глубину» – на фоне четвертого и с выражением в пятом начале (164). Если что-нибудь одно – сущее, то чистое «иное» будет не просто другое сущее же, но не-сущее, меон, меон есть момент в сущем же, не-сущее есть необходимое слагаемое жизни сущего же (71 – 72). Ноэма есть результат меонального оформления предметно-сущего (73).

5. Свойства сущего. Не всякое сущее – целостно, и в самом понятии сущего не кроется момента цельности и тем более точной единораздельной координированной в себе цельности (125).

6. Виды сущего. Взаимоотношение ограничивающего меона и ограниченного сущего (78); предметно-сущее (80); отвлеченно-заданное сущее и целостно данное в эйдосе (112); имя и есть расцветшее и созревшее сущее (175).

7. Сущее и эйдос. Сущее, «одно», в эйдосе есть условие, необходимое и достаточное для понятия в логосе (156); эйдос и сущее неразъединимы (181).

1. Что существует. Существует предметная сущность, и существуют ее бесконечно-разнообразные вариации, выражающие ее энергемы (81); стилистика не занимается ни чисто художественными, ни чисто экспрессивными, ни чисто грамматическими формами. Для этого существуют особые науки (211 – 212). Онтологии не существует помимо вышеуказанных наук (223).

2. Категориальная характеристика. Сущность существует, есть. Она – сущее. Это значит, что она как-то покоится. Но она еще и есть нечто, некий смысл, живой смысл, который охватывает ее всю и объединяет. Это значит, что в ней, кроме покоя, есть еще и некое движение. Движение, оставаясь движением, не может быть покоем, равно как и покой не может быть движением; они не могут сойтись в одно. Сущее же находится и с покоем, и с движением, ибо и покой, и движение действительно существуют (115). По всем категориям проходит сущее и не-сущее. Природа отличного, существуя повсюду как отличная от существующего, каждое особое делает не-существующим, почему и все вообще есть не-существующее, хотя, опять-таки, приобщаясь к существующему, оно также и существует. Существующее, поскольку оно существующее, множественно, раздельно (ибо причастно различию); не-сущее же, поскольку прилагается к бесконечным сущим, бесконечно. Существующего у нас