женой.

Неро делает, как ему было сказано, вставляет кляп на место и выводит ее из комнаты.

— Я надеюсь, ты не собираешься пытать ее сам, — говорит Сиси, подходя ко мне.

— Нет, — отвечаю я, — даже не прикоснусь к ней, — продолжаю я, поднимая руки вверх.

— Хорошо, — удовлетворенно кивает она. — Я могу это сделать.

— Ты? — спрашиваю я, удивленный.

— Конечно. Это в первую очередь наш бизнес, так что если ты не можешь этого сделать, то это падает на меня, — как ни в чем не бывало заявляет она, поднимая руки и собирая волосы в тугой пучок на затылке.

— Верно, — отвечаю я, снова в восторге от нее. — Но нам нужно только немного огрубить ее, чтобы Мейстер воспринял нас всерьез.

— Не беспокойся, — быстро отвечает она, складывая манжеты рубашки и следуя за Неро.

— Это моя сестра? — почти недоверчиво спрашивает Марчелло, не сводя глаз с удаляющейся фигуры Сиси.

— Нет. Это моя жена, — гордо говорю я, — и она — сила, с которой нужно считаться, — я хлопаю его по спине, прежде чем последовать за ней.

Мы быстро переделываем комнату пыток, украшаем ее, чтобы показать, что мы не играем, и устанавливаем камеру прямо перед Саломеей.

Сиси не шутила, когда сказала, что у нее все под контролем, так как Саломея теперь щеголяет с разбитой губой и уже подбитым глазом.

Тем не менее, самым удивительным было то, что даже в своем избитом состоянии она болтала с Сиси так, словно они были давними друзьями.

— Я не самая большая поклонница твоего отца, — упоминает Сиси, — поскольку он уже по меньшей мере дважды пытался убить Влада и меня. Но поскольку ты не на его стороне, то думаю, мы можем быть друзьями, — она улыбается, — после того, как он умрет.

— Вы, ребята, планируете его убить? — Саломея поднимает взгляд по сторонам, задавая этот вопрос.

Неро ворчит, все еще рядом с ней.

На самом деле, он не ушел, даже когда Сиси приводила в порядок свое лицо.

Аллегра стоит в конце комнаты с Энцо и Адрианом, пока Марчелло устанавливает камеру на место. Каталина отвела Бьянку наверх, чтобы покормить ее, так как у нее появилась тяга к еде из-за беременности.

— Да, — честно отвечаю я. — Он все равно что мертв.

— Черт, — бормочет она себе под нос. — Можете ли вы убедить его, что я его официальная наследница, прежде чем убить его? Я действительно не хочу проснуться и обнаружить, что он отдал все свои деньги на какую-то благотворительность или что-то в этом роде. Не то чтобы мой отец был очень милосерден, но он сделал бы это просто назло мне, — она глубоко вздыхает.

— Зачем ему это делать? — спрашивает Сиси.

— Мы чертовски ненавидим друг друга. Единственная причина, по которой я не убила его сама, — это то, что я продолжала надеяться, что он изменит свое завещание, — разочарованно говорит Саломея.

Сиси резко поворачивается ко мне.

— Тогда это сработает? Если он ее ненавидит?

— О, он, конечно, ненавидит меня, но я все еще нужна ему как наследница женского пола, — вмешивается Саломея. — Это единственное, на что я, по-видимому, гожусь, — она закатывает глаза.

— Хорошо, тогда это сработает, — киваю я, возвращаясь к камере, чтобы убедиться, что все в порядке.

Я говорю всем отойти в сторону, готовясь записать, как Саломея умоляет своего отца спасти ее, но я немного удивлен, увидев, что Неро, похоже, неохотно покидает ее.

— Неро? — резко спрашиваю я.

Его взгляд встречается с моим, и он кивает, отступая в сторону.

— Сделай все возможное, Саломея. Я мог бы даже подделать его завещание для тебя, если ты добьешься успеха, — обещаю я.

Ее глаза расширяются, зрачки сверкают от возбуждения.

— Сделка, — соглашается она.

Я начинаю обратный отсчет, а затем говорю ей начинать.

Камера приближает лицо Саломеи, ее окровавленную губу и фиолетовый глаз, когда она дрожит и шмыгает носом.

— Это все твоя гребаная вина, старик! Почему ты не мог оставить меня в покое? — кричит она, проклиная своего отца и называя его всевозможными именами.

Что ж, если это ее способ звучать убедительно, пусть будет так.

— Ты знаешь, что они угрожали сделать? — она продолжает кричать, ее лицо покраснело от напряжения. — Гистерэктомия. Скажи пока, пока своим наследникам, папи, дорогой. Я знаю, что не буду скучать по ним, — ухмыляется она в камеру.

Я подношу руку ко лбу, не в силах поверить, что это сообщение заставит Мейстера сотрудничать.

 



 

— Я удивлена, что видео сработало, — комментирует Сиси, присоединяясь ко мне на палубе лодки.

Все полностью готовы к тому, что мы найдем на острове, и, хотя я бы хотел, чтобы Сиси осталась, поскольку это будет опасно, я не мог помешать ей приехать.

Я знаю, что она все равно последовала бы за мной, потому что, если я что-то и узнал о ней, так это то, что в ней есть упрямство, которое придает силы любому решению, которое она принимает. Она никогда не отступает, несмотря на связанные с этим опасности, и нападение в Новом Орлеане показало мне, что так же, как я сделаю все возможное, чтобы защитить ее, так и она сделает это ради меня.

Она переплетает свои пальцы с моими, ее голова покоится на моем плече, пока мы смотрим, как лодка покидает гавань.

— Мейстер такой же меркантильный, каким я его себе представлял, — говорю я ей, украдкой бросая взгляд туда, где Мейстер сидит на палубе, скованный и в настоящее время допрашиваемый Энцо.

Переговоры с Мейстером прошли в соответствии с планом. Хотя послание Саломеи не было традиционным, оно учитывало интересы Мейстера.

Когда я разговаривал с ним, потребовалось некоторое время, чтобы убедить его, что у нас действительно есть его дочь, но после просмотра записи все следы сомнений испарились, и он согласился помочь нам добраться до острова. Он также отдал свою козырную карту, поскольку он по крайней мере дюжину раз просил убедиться, что его дочь — особенно ее матка — будет в безопасности.

Это также подтвердило, без малейшего сомнения, что Мейстер был связан с Майлзом все это время, включая