чудовище, но на память Грег никогда не жаловался.

Андре, всегда читавшая его как открытую книгу, грустно улыбнулась:

— Спасибо, я рада познакомиться со всеми твоими друзьями, а сейчас, пожалуй, я удалюсь — не хочу мешать вашим служебным делам. Главное — я убедилась: ты жив и здоров. Поеду в «Королевский рыцарь», попробую там снять номер — из Олфинбурга сделать это не удалось, в Серой долине была буря.

— Андре, я сейчас телефо… — Грег не успел сказать — Себ Кейдж, ближе всех оказавшийся к телефону, уже обращался с просьбой к телефонной нериссе соединить с гостиницей, а потом принялся заказывать номер на втором этаже на имя нериссы Риччи. Это было внезапно. Хотя это же делалось не ради него, а ради Андре — она умела впечатлять мужчин. Брок вообще не отводил своих наглых зеленых глаз от Андре.

Элизабет тактично заметила:

— Я провожу Андре до гостиницы, Грег. — Он понимал, что она устала и мечтала добраться до кровати — когда они оказались в подвале управления, она не дрогнувшей рукой добивала зомби и помогала выносить тела наравне со всеми.

Брок тут же бросил Себу:

— Заодно телефонируй дежурному — пусть подготовит служебный паромобиль.

Грег чувствовал себя лишним, случайно свалившимся в механизм винтиком, который только мешает слаженной работе.

— Простите, леры, неры, я провожу сестру и леру Элизабет до паромобиля… — Он открыл дверь перед девушками, пропуская их вперед, и пошел за ними по сейчас ставшему обычным коридору, снова ярко освещенному электрическими лампами. И никаких теней, никаких черных силуэтов. Все же он был полным идиотом, когда проигнорировал это… Где-то в зале поморщился Марк, читая его мысли. Брендон не удержался и сделал ему легкий тычок в бок:

— Я предупреждал: ты лезешь в мысли — я лезу в тело.

Марк прищурился и просто бросил в голову Брендона воспоминания Грега и Эвана — тот тоже видел в Олфинбурге черный силуэт. Повторного тычка он не дождался — Брендон погрузился в размышления, пытаясь понять: кого же упустили… И, главное, кто? Получается, что Ривз осенью в Олфинбурге все же не справился. Папу Легба Эван в отличие от Ривза уничтожил — это подтвердил сам Джеральд, когда печать у Вик не сработала.

Грег молча шел за разговорившимися девушками — Андре мертвого разговорит.

— Я так рада, что у меня теперь есть сестра! Мне в детстве всегда казалось несправедливым, что у Грегори есть сестра, а у меня нет.

Лиз улыбнулась:

— Зато у тебя есть самый лучший брат на свете. — она даже обернулась назад, на «лучшего брата на свете», чтобы поддержать его — Грег заставил себя улыбнуться в ответ: Лиз не виновата в его ошибках. Подавать в отставку ради Мюрая не так обидно, как от угроз Гордона. Угроз Гордона он не боялся — все же понимал, что их хотя бы заслужил. Может, подать прошение о переводе? Хотя зачем продолжать агонию — утренние фиксограммы видела вся Тальма, а выкупить редакцию «Искры» Элизабет не удалось из-за мятежа в Олфинбурге. На этом фоне повышение в звании выглядит просто издевкой.

Андре солнечно рассмеялась:

— У тебя теперь его больше будет. И… — она на миг стала серьезной: — я знаю, что я несносна, я знаю все свои грехи, Элизабет. Если тебя это волнует — не стесняйся, говори мне. Я все пойму. Лерство — это тяжелая обязанность, которая требует определенного круга общения и прочая, и прочая…

Лиз призналась:

— Я три последних года жила в Аквилите в положении портовой крысы, Андре, так что меня никак не волнует чужое глупое мнение о ком-либо.

— Отпаааад! — замерла от восхищения Андре.

Грег не особо понял, что и куда отпало, зато Лиз поняла:

— Это был не совсем отпад, чаще было: чума, как тут выжить?! — особенно из-за помощи некоторых рыжих…

Андре чуть ли не охотничью стойку приняла:

— Это ты о Броке Мюрае? Ведь так? Он очаровательный рыжик…

Лиз улыбнулась:

— Он драконоборец и вольный ветер.

Грег заставил себя догнать Андре, беря её под локоть:

— Сестренка, ради всех богов, даже не думай о нем.

— Грегори, я…

— Нет, — твердо сказал он. — Только не Брок, прошу. Кто угодно, но не он, Андре. Пожалуйста. В любом случае его привлекают девы в беде, а это не твое амплуа.

Андре нахмурилась и явно с трудом улыбнулась: два запрета за один час Грег редко когда делал:

— Хорошо.

— Прости, пожалуйста. Но только не он. — Грег отпустил её локоть, заметив, как грустно на него посмотрела Элизабет. Кажется, она на что-то обиделась.

Холл, сейчас все так же пустой, они пересекали в тишине.

Лиз бросала тревожные взгляды на Грега и Андре, а потом решила разбить затянувшуюся паузу:

— Андре, по поводу твоих пароэфирников…

— А, ерунда, — отмахнулась Андре — она легко забывала обиды и неприятности.

Лиз продолжила:

— Я вынуждена у тебя просить прощения за принца Анри… Это из-за меня…

Андре отказывалась унывать:

— Не он первый, не он последний.

— Я могу помочь, — предложила Лиз. — Пока у меня не отобрали лерство, я могу выделить тебе необходимые деньги на исследования. У меня и лаборатории, и собственные механики есть, правда, в Вернии. Если нужна еще какая-то помощь, ты не стесняйся, говори.

Андре нахмурилась:

— Верния… Я пока так далеко не думала — хочу пожить рядом с Грегори, а то его вечно носит, как осенний листок: то тут, то там, не ухватить и не поймать. Только когда на своих курсах два года назад учился, и был рядом, как раньше.

Грег мягко заметил:

— Прости, Андре, и сейчас не особо получится побыть рядом — после отставки я не знаю, куда мы с Элизабет поедем. — он посмотрел на Лиз, понимая, что и это может не случиться — он её чем-то задел. Он вроде не повышал голос. В чем он ошибся?

— Я с вами! — безапелляционно сказала Андре, выпархивая на улицу — дверь она умела открывать сама, забывая об этикете. Лиз тоже не стала ждать, когда Грег придержит для неё дверь — вышла следом в ночь.

На улице уже зажглись фонари — привычная Аквилита возвращалась. Дома оставались темными — глухая ночь, горожане давно мирно спали. Только констеблям было не до сна — в паробус, стоявший под парами, с дальнего крыльца грузили задержанных, которым повезло пережить в участке нападение бокора или не повезло, смотря с какой стороны посмотреть: Грега, ворвавшегося в подвал уже после ликвидации бокора, все равно потряхивало от ужаса, пропитавшего стены. Задержанных из разрушенных камер перевезут в Сыскной дивизион, пока тут будет