камнях, говорили, что она имела преимущество в двадцать четыре карата перед любой из найденных до этого [жемчужин]; я не знаю, как велся этот счет, чтобы суметь объяснить его. Ее достал один негритенок во время ловли, который, как утверждал его хозяин, не стоил и ста реалов; а раковина была такой маленькой, что ее, как мелочь, собирались выбросить в море, ибо она сама по себе ничего [значительного] не обещала. Рабу за его удачный нырок дали свободу. Его хозяину за эту драгоценность оказали милость в виде жезла старшего судебного исполнителя [города] Панамы. Жемчуг не обрабатывается, потому что он не переносит прикосновений [инструментом]; его только обрамляют в золото; им пользуются таким, каким вынимают из раковин; одни очень круглые, другие не очень; другие продолговатые, а другие с вмятинами, ибо у них одна половина круглая, а другая половина ровная. Другие бывают в форме мускатной груши, и эти ценятся больше всего, потому что они очень редкие. Когда один торговец имеет одну из этих грушевидных или круглую [жемчужину], большую и хорошую, и он обнаруживает у другого точно такую же, он стремится купить ее любым путем, потому что в паре, будучи во всем одинаковыми, каждая из них удваивает цену другой; ибо, если любая из них, когда была одна, стоила сто дукатов, в паре каждая из них стоит двести, а обе вместе четыреста, потому что они могут быть использованы как серьги; для них они как раз и ценятся выше всего. Они не допускают обработку, потому что их природа такова, что они, как луковицы, сделаны словно бы из слоев или из шелухи, а не из цельного куска. Со временем жемчужина стареет, как и любая другая подверженная порче вещь, и она теряет тот ясный и красивый цвет, которым она обладала в своей молодости, и становится коричневатой и дымчатой. Тогда с нее снимают верхний листок и открывают второй [слой] с тем же самым цветом, который она имела прежде; но это причиняет огромный вред драгоценности, потому что с нее снимается по крайней мере одна треть ее величины; те из них, которые называют чистыми, поскольку их изысканность чрезвычайно высока, составляют исключение из этого общего правила.

Глава XXIV. О золоте и серебре

Обилие золота и серебра, добываемого в Перу, может прекрасно засвидетельствовать Испания, потому что более двадцати пяти лет, не считая предшествующие годы, каждый год в нее привозят двенадцать-тринадцать миллионов золотом и серебром, помимо других вещей, не входящих в этот счет; каждый миллион образуется ста тысячами дукатов, взятых десять раз. Золото добывается во всем Перу; в одних провинциях оно изобилует больше, в других меньше, однако в целом оно имеется во всем королевстве. Оно находится на поверхности земли, и в реках, и ручьях, куда его приносят потоки дождевой воды; там его берут, промывая землю или песок, как золотых дел мастера промывают здесь грязь из своих мастерских, которая является их мусором. То, что добывается таким путем, испанцы называют золотым песком, потому что он похож на металлические опилки; попадаются некоторые крупные зернышки (granos) – двух, трех и более песо, я видел зерна более чем в двадцать песо; их называют зерна (pepitas); некоторые из них гладкие, как зерна дыни или тыквы; другие круглые, другие продолговатые, как яйцо. Все золото Перу содержит от восемнадцати до двадцати законных карат, более или менее. Только то [золото], которое добывается в шахтах Кальа-вайа, является чистейшим – почти двадцать четыре карата, и даже бывает более чистым, как мне говорили некоторые золотых дел мастера в Испании. В году тысяча пятьсот пятьдесят шестом в щели одной шахты – из тех, что в Кальа-вайа, – был обнаружен камень из тех, что образуются вместе с металлом, размером с человеческую голову, с характерным цветом внутренностей [забитого] скота и даже его структура была на них похожа, потому что весь он был продырявлен маленькими и большими отверстиями, пересекавшими его от одного до другого конца. В них повсюду выглядывали частички золота, словно на него сверху вылили расплавленное золото; одни кусочки торчали из камня, другие не выделялись из него, другие находились в углублениях. Те, кто разбирался в шахтах, говорили, что если бы его не извлекли оттуда, где он находился, камень со временем превратился бы в [чистое] золото. В Коско испанцы смотрели на него как на чудо; индейцы называли его вака, что, как мы говорили в другом месте, среди многих других значений этого слова, обозначало восхитительная вещь, достойная восхищения своей красотой, [хотя] оно также означает отвратительная вещь своей безобразностью; я смотрел на него вместе с одними и с другими. Владелец камня, человек богатый, решил поехать в Испанию и взять его таким, каким он был, чтобы преподнести королю дону Филиппу Второму, ибо [эта] драгоценность по причине своей необычности должна была очень высоко цениться. От тех, кто плыл в армаде, в которой плыл и он, я узнал в Испании, что [его] корабль погиб со многими другими богатствами, которые он вез.

Серебро добывается с большим трудом, нежели золото, и его обогащение и очистка стоят дороже. Во многих частях Перу находились и находятся шахты [по добыче] серебра, но нигде нет таких, как в Потокси, которые были открыты в году тысяча пятьсот сорок пятом – четырнадцать лет после того, как испанцы вошли в ту землю. Холм, в котором они прорыты, называется Потокси, ибо так называется то место; я не знаю, что означает это на местном языке той провинции, так как на всеобщем языке Перу оно ничего не означает. Он расположен на равнине и своей формой похож на голову сахара; у самого подножия его окружность равна лиге, а высотою он более чем в четверть лиги; вершина у него круглая; он красиво выглядит, так как стоит в одиночестве; его украсила природа ради того, чтобы он стал знаменитым в мире, каким он является сегодня. Иногда по утрам его вершина пробуждается вся в снегу, потому что то место холодное. Тогда это место входило в репартимьенто Гонсало Писарро, а затем оно принадлежало Педро де Инохоса; как это случилось, мы расскажем дальше, если будет дозволено углубиться и поведать о тайных делах, случающихся на войне, и не стать при этом предметом ненависти, ибо историки, испытывая к ней страх, не говорят о многих вещах. Отец Акоста, книга четвертая, подробно пишет о золоте, и серебре, и о ртути, которые в той империи были найдены, помимо того, что там со временем обнаруживается каждый день, и о