Тем временем Мелвилл, пропустив мимо ушей приглашение сесть, фланирующей походкой приблизился к окну и выглянул на улицу.

– Очаровательно! – сказал он.

Элиза беспомощно уставилась на леди Каролину, все мысли разом покинули ее голову. Будь это другие гости, она начала бы беседу с неутешительного оттенка сегодняшних бесцветно-серых небес, однако, зная, что визави уже сочла ее пресной, предпочла не затрагивать эту тему.

В конце концов первой заговорила леди Каролина:

– Я должна принести вам извинения, миледи, мисс Бальфур. Мелвилл уведомил меня, что вы слышали наш оскорбительный разговор после концерта. Предельное отсутствие учтивости с нашей стороны… не представляю, как вы смогли нас простить!

– А мы и не простили, – тотчас откликнулась Маргарет, опередив Элизу. – Возможно, со временем.

Элиза подавила стон, но леди Каролина, кажется, не обиделась. Напротив, она окинула Маргарет неспешным взглядом, словно оценивая ее заново.

– А у вас есть зубки, – одобрительно заметила она.

– Тридцать штук, насколько мне известно, – парировала Маргарет.

– Но в среду вечером вы не показали ни одного.

– В среду вечером меня одолели хорошие манеры.

– Убийственный недуг. Я рада обнаружить, что вы от него излечились.

Обе дамы улыбнулись друг другу. Вернее, Элиза предпочла думать, что они улыбнулись, а не (что было ближе к истине) оскалили зубы.

– Прошу вас, угощайтесь, – бодро сказала Элиза, когда в гостиную вплыл Перкинс.

Его поднос с лакомствами (обычно грандиозная конструкция из разнообразной еды и напитков) сегодня выглядел скромнее: лишь кофейник с кофе, ломтики пирога и фрукты. Заметив это, Элиза послала дворецкому благодарный взгляд, на что Перкинс едва заметно кивнул. На него всегда можно было положиться – он знал, как действовать в соответствии с обстоятельствами. А теперь она должна как можно скорее закруглить визит Мелвиллов. Сейчас всего двенадцать, нет никаких поводов считать, что два визита хоть ненадолго совпадут.

– Вам с молоком, милорд? – спросила Элиза, протягивая чашку леди Каролине.

– Я разочарован, – сообщил Мелвилл.

Он разглядывал картину на стене – красивый пейзаж, который Элиза неделю назад купила у художника, выставлявшего работы в Галерее-бювете.

– Если вы предпочитаете чай, то я могу… – начала она.

– Я надеялся обнаружить, что все стены увешаны вашими картинами, – продолжил Мелвилл, словно не услышав Элизу. – Но не думаю, что это писали вы.

– Нет-нет, – ответила она, удивившись, что Мелвилл запомнил такие подробности. – Это намного выше того, чего могла бы добиться я.

– Вы рисуете? – поинтересовалась леди Каролина, оценивающе взглянув на графиню поверх ободка чашки.

– Немного, – ответила Элиза.

– А еще пишет картины, прекрасные картины, – вмешалась Маргарет.

– Акварелью? – спросила леди Каролина.

– И иногда маслом, – призналась Элиза.

– Впечатляюще. Не так уж часто женщин учат этой технике, – сказала леди Каролина и перевела взор с Элизы на Маргарет. – Вы обе значительно интереснее, чем кажетесь на первый взгляд.

Элиза, не уверенная, что это комплимент, решила промолчать и отпила из чашки.

– Я не уверена, что это комплимент, – заметила Маргарет.

– А я не уверена, что хотела сказать комплимент, – парировала леди Каролина. – Вам не следовало это скрывать.

Беседа забиралась в какие-то дебри, а Мелвилл так и не удосужился сесть – теперь он осматривал книжные полки.

– Милорд, могу я заинтересовать вас кусочком сливового пирога? – в отчаянии спросила Элиза.

– Итак, где же ваши картины? – спросил он. – Здесь я не вижу ни единого их следа.

– Она держит их в салоне, там их полно, – сообщила Маргарет.

Элиза послала кузине сердитый взгляд.

– Можно посмотреть? – немедленно заинтересовался Мелвилл.

Элиза покачала головой:

– Надеюсь, вы извините мою сдержанность. Я не привыкла показывать свои работы людям, которых едва знаю.

– Тогда все просто – нам следует хорошенько познакомиться, – отозвался Мелвилл и наконец шагнул к дивану.

Элиза взглянула на часы. Порядок восстановлен, скоро визит закончится. Все будет хорошо.

Но именно в этот момент она услышала снаружи безошибочно узнаваемый стук копыт и, резко дернув головой, в смятении повернулась к двери.

– Боже мой, что-то случилось? – спросила леди Каролина.

– Это, должно быть, Сомерсет, – выпалила Маргарет.

Элиза в панике взглянула на кузину. Как, ради всего святого, она сможет с ним разговаривать в присутствии Мелвиллов? И будет ли Сомерсет шокирован, даже, наверное, недоволен, застав ее в столь необычной компании? Какая жалость, что леди Каролина прекрасно выглядит в своем изысканном лондонском платье! Вероятность того, что он в нее влюбится с первого взгляда, представлялась более чем высокой.

– Ага, значит, родственный визит, – сказала леди Каролина.

– Он не родственник, – не успев остановиться, возразила Элиза.

Леди Каролина с любопытством вскинула бровь, и Элиза покраснела. Надо быть более сдержанной!

– То есть можно сказать, – поспешила оправдаться она, – поскольку он так долго отсутствовал, нет ощущения…

Одновременно она старательно прислушивалась к звукам внизу, но безрезультатно.

– Ваше знакомство нельзя назвать близким? – спросила леди Каролина.

– Не так чтобы, – ответила Элиза. – Когда он был мистером Кортни, к-когда он жил в Англии…

Кажется, она превращается в болтушку.

– …Но совсем недолго! И конечно, это было много лет назад, и…

– Мне было бы очень интересно послушать о его путешествиях, – перебила ее Маргарет, пока взвинченная Элиза не выложила гостям еще больше ненужных подробностей. – Не сомневаюсь, у него есть за душой пара волнующих историй.

– Не питайте слишком больших надежд, – посоветовал Мелвилл. – Я слышал, он довольно унылый субъект.

– Неправда! – горячо возразила Элиза, и леди Каролина вскинула уже обе брови.

Внизу громко постучали. Элиза непроизвольно и нетерпеливо перевела взгляд на дверь.

– Понятно, – сказала леди Каролина, и, судя по голосу, она действительно поняла. – Пойдем, Мелвилл, нам пора, – добавила она, вставая.

– Но я еще не отведал пирога, – воспротивился тот.

– Прошу, не чувствуйте себя обязанными уйти… – смутилась Элиза.

Снизу доносились голоса Сомерсета и Перкинса.

– Я вспомнила о кое-каких делах, которыми мне нужно срочно заняться, – твердо сказала леди Каролина. – Пойдем, Мелвилл.

Элиза сама не понимала, какое чувство она испытывает: унижения или благодарности. Неловко, когда тебя видят насквозь. И все же как любезно со стороны леди Каролины прийти на помощь.

– Граф Сомерсет, миледи, – возвестил Перкинс.

Новый гость на мгновение замешкался в дверном проеме, видимо смущенный тем, что застал здесь других визитеров.

– Добрый день, милорд, – дрожащим голосом произнесла Элиза.

Предстоящего было не избежать.

– Могу я представить вам лорда Мелвилла и леди Каролину Мелвилл?

– Добрый день, – сказал Сомерсет, отвешивая поклон.

Не сразу, но через мгновение имена новых знакомых что-то ему напомнили.

– Мелвилл? – переспросил он.

– Да. Вы меня знаете? – отозвался тот, тоже поклонившись.

– Только по вашей репутации, милорд, – уклончиво ответил Сомерсет.

– Ах, неужели моя репутация добралась и до Америки? – спросил Мелвилл. – Как чудесно наконец обрести известность по ту сторону Атлантики!

Лицо