— Ты главное вниз не падай, — говорит Айрон, крепко сжимая ее руку. Он ведет ее к ограждению.

— Ах! — восклицает Ларрэт, взглянув на мир свысока.

Надо сказать, и вправду впечатляюще. Отсюда можно осмотреть большую часть западной столицы, за ней пограничный округ, а еще дальше — пустыня, которая занимает большую часть обзора и заканчивается справа адасскими горами.

Удивительно. Гуляя по столице, чувствуешь себя частью большого процветающего мира и совсем забываешь, что где-то там недалеко безжизненная пустыня. Пустыня, истощенная миллионами лет человечества. Забываешь, что наш маленький, беззащитный кусочек жизни окружен одним песком и руинами мертвых цивилизаций. Ведь мы сейчас почти что в центре королевства, и, если б вид открывался на противоположную сторону, мы увидели бы почти то же самое…

Мы стоим в полной тишине, как вдруг глаза Ларрэт наполняются влагой, и она тихонечко всхлипывает:

— Неужели это все, что осталось от людей? Неужели нас настолько мало?

Тридцать тысяч триста двадцать четыре человека по последним подсчетам. Очень мало.

— Вот бы найти большой океан, — продолжает она. — И заживем, как до Великой засухи.

— Открытых водоемов поблизости нет, — объясняет Айрон. — За две сотни лет мы не увидели ни одного облака.

— Что это?

— Испарившаяся вода.

— Это как?

— Ты согласна с тем, что все вещество состоит из мельчайших частиц? Вода, как и песок, тоже из песчинок, только других. Так вот, солнечные лучи выбивают их из океана и тянут к небу. Так возникает облако, это нечто белое и бесформенное, как дым. Оно может упасть на небо дождем. Такой вот круговорот.

— Я думала, дождь — это дар небес.

— Небо не дарит, а возвращает. — Он обнимает ее со спины. — Нам ему предложить нечего.

Светлый песок сливается в линии горизонта с голубым небом. Мертвую тишину нарушает только легкое дыхание ветра — он колышет края наших плащей и отзывается в душе тяжелым чувством одиночества и безысходности.

***

Мы вернулись домой к полуночи, посидели на кухне, обсудили день, и, наконец, поднялись на второй этаж, чтобы забрать вещи и вернуться во Дворец, пока не рассвело.

Вдруг дверь в прихожей без стука громко распахивается, будто кто-то выбивает ее с ноги. Моя рука тянется к кинжалу, а госпожа вздрагивает и прячется у меня за спиной.

— Айрон! — кричит встревоженный женский голос. — Ты здесь? Где ты?

Мы переглядываемся.

— Я сейчас. — Айрон спускается в прихожую. Со второго этажа мы не можем видеть гостью, но слышим ее.

— Айрон! — повторяет она отчаянным голосом.

— Здравствуй, Кэр. Что стряслось?

— Это ужасно, — она задыхается. — Ты узнаешь об этом первым!

— Надеюсь, что-то хорошее?

— Хуже некуда! — Слышен звук захлопывающейся двери. — Я только что вернулась с Цейдана, и там все развалилось. Вся шахта в обломках, колодцы разрушены.

— Да ну… Ты уверена?

— Говорю же, я прямо оттуда. Бежала как могла… Меня отец послал с поручением, и я чуть ли не…

— Так, успокойся. Сядь и расскажи, что тебе известно?

— Я слышала грохот под землей, по поверхности пошли трещины, люди бились в панике… Мне нужно бежать, я должна сообщить отцу! — И снова хлопок дверью.

— Вен, — шепчет испуганная Ларрэт, — что это значит?

Значит это следующее. На данный момент у нас несколько мелких источников воды и два крупнейших месторождения с разветвленной сетью колодцев: Вермовское и Цейданское. Первое находится под населенными территориями, а второе — в отдаленной провинции за Востоком. Если бы обвал таких масштабов, если подруга Айрона не преувеличивает, случился бы на Верме, не факт, что мы сумели бы обойтись малыми жертвами. А Цейдан… В любом случае, мы теряем почти половину водного запаса и десятки людей, которые проживали и работали там, и это катастрофически плохо.

Все это я вкратце объясняю госпоже, стараясь сохранять спокойствие. К тому времени Айрон возвращается и садится на край лестницы.

— Отца удар хватит, — говорит.

Глава 5. Конгресс

Вернувшись, мы обнаруживаем Дворец в сонном забытии. По всей видимости, печальная весть еще не дошла до Цвэна. Госпожа отправляет Айрона домой вопреки его желанию остаться с нами, а сама запирается в кабинете.

— Нам нужно ждать официальных вестей, — говорю. — Утром что-нибудь да прояснится. Девушка, которая заходила к Айрону, могла преувеличить.

— Ты с ней знаком?

— Это Кэрол, дочь управляющего Вермой.

— Она вряд ли могла ошибиться. — Ларрэт садится на кресло. — И как я могу разгуливать, когда мир рушится?

— Вы же ни о чем не знали.

— Я должна быть здесь, на своем месте. Должна.

— Но зато Вы решили другую проблему, более личную.

— Ты имеешь в виду ту проблему, которая недавно предлагала мне поспать в одной кровати? — Ларрэт усмехается, прикрывая лицо руками.

— Айрон всего лишь хотел пообщаться с Вами с глазу на глаз, без меня. Без задней мысли, я уверен.

— Я не понимаю, почему ты на его стороне. Почему ты думаешь, что я что-то решила?

— Мне показалось, вы нашли общий язык.

— Прогулка ведь твоя идея, да?

— С чего Вы это взяли?

— Ты клялся не врать.

— Я ничего не утверждаю, это вопрос.

— Вы общались накануне. Думаешь, я об этом не узнала? Я почти уверена, это ты ему предложил. А если нет, то он не мог не заручиться твоей поддержкой. Ты отвечаешь за мою безопасность, а дело опасное. Так что же, скажешь правду?

— Да, это моя идея. Я хотел вам помочь.

— А я просила? Ты действуешь за моей спиной, принимаешь за меня решения, как мне лучше. Мне это не нравится.

— Я Вас понял, это не повторится.

— Но кое в чем ты был прав. Эту проблему не решить без твоей помощи… — Она обнимает себя за плечи.

— И что я могу сделать? Только скажите.

— Я… — Ларрэт делает долгую паузу. — Я не хочу замуж за Айрона по одной очень простой причине. Потому что мне нужен ты.

— Вы же понимаете, что…

— Да, конечно. Но нам нужно поговорить об этом, а ночью мы все равно не уснем.

— И давно я Вам нужен?

— Давно.

— Но Вы меня совсем не знаете.

— Мне достаточно того, что я хочу тебя узнать.

— Это невозможно. Мы не можем заключить кровную. Мне же не нужно объяснять, почему?

Кровная клятва — закрепление семейного союза, неформальная часть бракосочетания, которая, как правило, проходит без свидетелей.

— Так Вы погубите и себя, и своих наследников, — продолжаю. — Люди не примут власть короля-полукровки с клеймом безродного родителя. И Вас заодно признают изменницей. Вы обещаны не мне.

— Это не имеет значения.

— Вы правда готовы поставить на кон все ради какого-то незрелого чувства?