Шрифт:
Закладка:
Я буду жить! До конца зимы уж точно. Оркам незачем выпускать мне кровь сейчас, ведь проще держать её внутри живого дракона. Да и не прирежут меня, пока я в скверной отключке, ведь и в те два дня не убили.
Да ещё и Кагата с такой охотой идёт со мной на контакт, она даже согласилась надурить детектора лжи — моя значимость для неё явно выше всего племени Аиста. Так что следует этим воспользоваться и узнать точные сроки ритуала преображения…
В сердце вдруг заскреблось родное и такое привычное чувство. Со вчерашнего дня я не ощущал свою любимую паранойю. Вот она, вылезла из песочницы, стоит рядышком и бьёт по моей ноге пластиковым ведёрком.
'Ну чего ты тут, в песочке надоело играть? А? Орки могут подстроить всё это? Ты про то, что реакция Кагаты — это всего лишь их хитрый план? Ты, как всегда, права, моя маленькая прелесть. Они уж точно могли что-то подобное задумать. Но сама подумай — а не странно ли это всё? Ведь если эти орки с их Всеобщей Церковью такие все набожные, то может быть их праздник Новой Жизни — похож на нашу Масленицу? Что значит, не похож? Ведь Масленицу празднуют в начале весны, как бы прогоняя зиму и встречая тёплое время, там и птички всякие прилетят, и травка взойдёт, и зайчики по лесам забегают. Так может Новая Жизнь — это то же самое…
Что значит, я странный? Почему? Потому что так свято верю в слова Кагаты? Какой синдром у меня развился, любви заключённого к надзирателю? Хочешь сказать, что у меня развился Стокгольмский синдром⁈ Я тебе сейчас как жопу надеру за такие слова! Ишь, что удумала — хозяина всякими нехорошими словами обзывать. А ну, иди в песочницу… Что? Там кто-то новенький и ты его пугаешься? Ну, давай посмотрим на него…
А ты посмотри, действительно новый. Ты кто такой, совсем крохотный и с сопливым носом? Юный манипулятор? Это чем манипулируешь, совочком и ведёрком? Другими разумными⁈ Так, паранойя, возьми над манипулятором шефство: делись с ним игрушками, конфетами и всячески защищай. Пусть он вырастет большим и сильным. Что спрашиваешь? Кто это там сидит в далёком углу? То человеколюбие и… О, человечность из болота вылезла! Стоит вся бедная такая, измазанная в болотной жиже, пытается отряхнуться и хнычет без конца. Ну, не засовывать же её в болото обратно, в самом деле — пусть уж стоит в сторонке, раз ещё жива.'
Закончив шуточный монолог и немного приободрившись — я стал продумывать дальнейшие шаги по охмурению орчихи.
На следующий день Кагата зашла в шатёр по обыкновению вечером — это было видно по тёмным тонам огромного мира, простиравшегося за пределами маленького унылого шатра.
Орчиха выглядела уставшей даже больше, чем обычно: плечи и руки мелко дрожали, в уголках глаз что-то блестело, взгляд растерянно бегал, щёки пылали красным как от ударов, а дыхание нередко сбивалось.
— Здравствуй, Кагата. Сегодня у тебя был тяжёлый день? — я поинтересовался с неподдельным сочувствием в голосе.
— Приехали телеги с товарами из думкаа́д ну Са́антак. Из племени Серебряного Орлана.
— Только не говори, что ты весь день разгружала эти телеги в одиночку?
— Это одна из обязанностей шлаа́сур, — с грустью в голосе ответила Кагата и чуть опустила голову.
— Что это ещё за…
Только я хотел спросить про незнакомое слово, как Кагата резко подняла голову и посмотрела на меня взглядом, полным уверенности и решимости.
— Сейчас пир рядом с шатром вождя, — затараторила Кагата, едва успевая проговаривать слова. — Племя Суттаа́к собралось там, они празднуют возвращение своих воинов с добычей. Сильнейший воин племени тоже там, это его обязанность. Сейчас тебя охраняет лишь один молодой воин, он прошёл лишь первый даскаа́т ну сагра́ат.
— Подожди, ты хочешь сказать…
— Прошу, выслушай меня, пойми и помоги, я…
Канал мыслеречи вдруг оборвался, мой взгляд застелила пелена. Сознание вырвало из тела бросив в глубокий и тёмный колодец, до краёв заполненный чёрной, склизкой, тягучей смолой.
Последним я успел подумать, что скверна явно имеет собственную извращённую волю и сознание. Сучью волю и такое же сознание. И вообще скверна — это сучья шлюха. И юмор у неё под стать обличию.
Внимание, начат процесс поглощения скверной
Вас поглощает скверна
«„—“»
Внимание, благодаря достижению «???» процесс поглощения прерван
Внимание, частица Вашей души осквернена
Глава 7
Тяжёлый вдох вернул меня обратно в искалеченное тело. Привычка открыть оба глаза закономерно закончилась фантомной болью — нервный импульс вместо правого глаза ушёл в никуда. Как и прежде, довольствоваться мне только одним глазом. Вот только я сильно удивился, наконец открыв его.
Моя голова лежала на подушке из серой ткани, набитой чем-то мягким. Слишком странное нововведение в интерьер унылой темницы, но меня больше интересовало кое-что другое: что со мной сделали эти твари?
Левое крыло было вывернуто в сторону и приподнято. Правая задняя нога образовывала прямой угол в колене, смотря лапой куда-то в бок. Оба сустава, что в крыле, что в колене — они не двигались, как бы я не напрягал мышцы. Оперившись на локоть, опустил голову и прошёлся по роговым отросткам культёй, дрожащей от нараставшего гнева. Отростки были на месте, но лучше от этого не стало.
Меня искалечили! Пока скверна выкручивала мне сознание, эти твари выкручивали моё тело! Суки! Убью! Где эти твари, ну⁈ Я их всех разорву на мелкие ошмётки…
Я долго материл орков и их трижды проклятых священных зверей, пока гнев окончательно не отступил, оставив после себя лишь пустоту. Ничего не хотелось делать: ни есть, ни спать, ни дышать, ни жить. Лишь один вопрос крутился в голове: за что? За что мне всё это? Что я сделал такого? Неужели что-то подобное заслуживает разумное существо, считать дни, когда за тобой придут и распотрошат как свинью⁈
Я сильно зажмурился, отгоняя дурное наваждение и медленно успокаиваясь. Эмоции никак мне не помогут. Лог…
Почему в лог-файле не отображаются негативные состояния, а они должны быть, как минимум от переломов. А тут ещё эти «осквернения души» проходят без видимых последствий.
Размышляя о скверне — я активировал самоисцеление и отправил всё в левый глаз. После третьего сеанса исцеление прекратилось, а мана не хотела концентрироваться в области глаза и исцеление не запускалось. Для проверки отправил заряд исцеления в левую культю. Сработало. Вновь направил в глаз, и ничего. А магические светильники под куполом шатра своими гранями своими гранями едва подрагивали отблесками тусклого фиолетово-синего света.
Зрение наконец-то восстановилось. Это чертовски хорошая новость, так необходимая мне в это мрачное время. Окончательно же я повеселел, как только отправил оставшиеся заряды маны в искривлённый сустав задней ноги. «Магическое исцеление» работало.
Хотелось бы узнать имя твари, сотворившей со мной подобные зверства. И так понятно, что орки испугались моего быстрого восстановления и решили напакостить. Но кто именно? Ставлю на отсечение остатки хвоста, что это был муж Кагаты.
Вскоре послышались шаги. Я приготовился к не самому лёгкому разговору, и даже к драке. Но в шатёр зашла лишь одна Кагата. И замерла.
Изучающе я пробежался взглядом по её одеждам, подмечая каждый завиток и все узоры вышитыми нитками, в былую яркими и цветастыми, но со временем поблёкшими. Я останавливался на каждой складке её одежды, пытаясь понять, что это: платье из валяной шерсти или же пончо с юбкой, и зачем под этим всем штаны. Я рассматривал золотое украшение на её лодыжке, в сантиметров десять высотой, с витиеватыми узорами по краям и выдавленным изображением в центре: мордочку кошки окружали две птичьих головы с длинными клювами.
— Здравствуй, Кагата.
— Ру… — та запнулась, опустила голову и заговорила дрожащим голосом. — Рушсаа́р ну душсаа́р. Ты наконец очнулся.
— Да. Как видишь, — я говорил спокойным голосом, отчего орчиха ещё сильнее занервничала.
— Я… Я должна… Всё ли у тебя в достатке?
— Прости? — эту фразу от неё я давно не слышал.
— Я должна убедиться, что ты готов к приводу животных.
— Что-то случилось, у тебя всё хорошо?
— Да, у меня всё в достатке, — от волнения орчиха выпалила как
