Через час я понял, что потерялся. Наделила же судьба топографическим кретинизмом. И что теперь делать?

Так я и остановился посреди дороги. Рядом река да большой мост, а впереди виднеется узкая лестница. Пожав плечами, я решил подняться — авось с высоты увижу, откуда пришёл.

Это заняло много времени — лестница оказалась высоченной. Наверху была арка, которая смутно что-то напоминала. Впереди виднелось простенькое здание с таким же простым двором. Двери внутрь закрыты, зато можно разглядеть ларёк с какими-то товарами и большую кадку с водой и ковшом.

Да уж, куда-то не туда я завернул. Единственный человек на всю округу стоял за прилавком ларька. Это была девушка с длинными чёрными волосами и на редкость светлыми глазами с желтоватым оттенком — не считая Марии и её отца, до сих пор я не видел людей с настолько яркими радужками. Девушка была одета в странное платье — видимо, тоже что-то традиционное, красно-белое и очень мудрёно завязанное.

— Прошу прощения, — обратился я. — Не подскажете, куда я забрёл?

Девушка оторвалась от телефона — прежде она упорно что-то печатала, — и рассеяно глянула на меня.

— М? А, здравствуйте. Хотите что-то купить?

Я вздохнул. Какая невнимательность.

— Я хотел узнать, куда я попал.

Девушка моргнула, рассматривая.

— Э-э? Просто храм. А вы новенький у нас в селе? Я вас тут раньше не видела. Приехали отдыхать на источники? У нас тут ещё сувенирчики есть. Талисманы, брелки с храмом, магнитики. Что вам?

— Мне ничего, — я мотнул головой. — Храм, значит? Здорово. А вы город… село хорошо знаете?

Подумав, девушка кивнула.

— Ага, вроде того. А что, потерялись?

— Да. Знаете дом Кикучи? Он ещё на окраине должен быть.

На лице девушки промелькнуло узнавание.

— А, Кикучи! — перебила она меня. — Кикучи как у клана из совета десяти? У них однофамильцы — наши соседи! Точнее, они не живут, но дом стоит. А что, вы тоже рядом поселились?

Так вот, откуда такое неуважение — соседка всё это время считала, что хозяева дома — однофамильцы известной семьи?

Ну, я бы тоже так подумал, глядя на своё новое полузаброшенное жилище с маленьким двориком.

— Вообще-то, я хозяин дома. Какое совпадение — вот так встретиться с соседкой. Сегодня у меня уже был не лучший опыт.

— Вот оно как! — улыбнулась девушка. — А как же вы жить будете? Дом старенький, да и хулиганьё всякое из средней школы туда лазает. Не страшно?

— Не страшно. По ушам получат — быстро отучатся.

— Во-от как, — протянула работница ларька. — Ну вы аккуратнее. Мальчишки из средней Ашиго ужасно себя ведут. Недавно на них бабуля Шиба жаловалась — они ей поздно вечером на участок бомбочку закинули, до смерти напугали и бабулю, и её старенькую собаку. Она даже полицию вызывала — только мальчишки убежать успели.

— Да уж, — я покачал головой. — Таким бы в нос кто дал в воспитательных целях…

И всё же, вчера меня похитили, а сейчас я в глубинке с её невинными проблемами обсуждаю детей-хулиганов с девицей из храма. Какого хрена? Что-то у меня предчувствие от всего этого нехорошее…

Девушка согласно кивнула на мою последнюю фразу.

— Да уж. Всё боюсь, что мой брат перейдёт к ним в школу и подружится с этой компанией… Кстати, как там, говоришь, тебя зовут?

— Кикучи Сабуро, — представился я. — Что на счёт тебя?

— Я Судзуки Мана!

Судзуки… Судзуки? Вот не повезло!

Мана глянула на меня с пониманием и протянула:

— О-о-о… Так это ты с моей мамой уже встречался, да? Она у меня немного вредная и чужаков не любит. Ты не обижайся, ладно?

Я вздохнул.

— Конечно. Не буду. Так как мне до дома добраться не подскажешь?

Немного подумав, Мана глянула на экран телефона (да, много же умеет эта табличка!) и предложила:

— А давай вместе пойдём? У меня смена только закончилась. Я, знаешь, на выходных только по утрам, до полудня. Я же в старшей школе учусь, вот и нужны карманные. У нас в школе можно работать, главное найти, где. А мне вот повезло — дедуля-смотритель храма старенький, ему лишние руки нужны. А ещё…

Господь всемогущий. Я конечно беспокоился, что тут слишком мало людей, которые относились бы ко мне дружелюбно, но не впадать же в крайности!

Мана прыгнула в подсобку, посетовав, что сменщицы опять нет, и быстро переоделась. Вышла она уже не в местном традиционном наряде — теперь это было простое платье до середины бедра в цветочек да большая плетёная сумка.

И всё же, очень открыто. У себя на родине я бы это больше, чем ночнушкой, не назвал. До чего тут люди дожили — считают, что ходить в таком виде нормально. Даже кто-то настолько непоколебимый, как моя старая знакомая Психея, постеснялась бы так ходить.

Вообще-то, недавно я полистал те книжки с чёрно-белыми картинками, которые остались от прежнего владельца тела. Мир там был странно похож на мой, да только женская одежда страшно напоминала то ли странного дизайна бельё, то ли наряды женщин известнейшей профессии. Какого черта? Какое неуважение — в реальности у нас такое не носят.

К плюсам: зато в этой Оясиме есть на что посмотреть. Рай для кого-то, не женившегося в свои сорок.

Мы с Маной вышли с территории храма и спустились по лестнице. Наконец я был уверен, что знаю, куда иду — не думаю, что девица с таким невинным лицом стала бы меня обманывать. Да и зачем ей?

Только вот было в прогулке с Маной кое-что неприятное.

— В общем, на спортивном фестивале я буду участвовать в соревновании по бегу. Хотя, может по прыжкам с шестом? Я пока не уверена. У меня всё хорошо выходит — видел, какие длиннющие у меня ноги? Нори говорит, что я могла бы быть моделью, прямо как в её любимых журналах! А в прошлом году…

— Ага.

— И тогда младший брат сказал, что я ничего не понимаю, потому что я глупая девочка. Ха! Он в младших классах, а глупая я? Ну так я и залепила ему затрещину. Такую сильную, что он потом неделю ко мне на расстояние вытянутой руки не подходил. Так, а чем всё закончилось…

— Ага.

— Ну и та трёхцветная кошка — я же с неё начинала? — родила целых четырёх котят! Они все были такими лапочками! Я хотела взять одного, но мама не разрешила. Мне было тринадцать! Ты же знаешь, как хочется питомца