Жизнь раздает свои зубодробительные удары даже мраморным истуканам. В случае с Давидом последствия их в основном устранены, но шрамы остаются на теле статуи.

Земной же стихии Давид боится, наверное, пуще огня. Ведь до сих пор он, отчаянный храбрец в своей легендарной жизни, с честью выдерживал все тяготы, но мощного землетрясения, уверены ученые, не перенесет. Удары стихии, словно пушечные ядра, ложатся то возле одного итальянского города, то возле другого. Когда-нибудь они достигнут Флоренции.

Воображение с гадливой услужливостью рисует картину: статуя резко кренится, падает на пол, разбивается на куски. Грозит Давиду и другая опасность: крыша Galleria dell’Accademia, Галереи Академии изящных искусств, где в специально построенной ротонде установлена статуя, может не выдержать подземных толчков и рухнуть, погребая под обломками бренный мировой шедевр.

Эта «другая опасность» подстерегает и картины старых мастеров, хранящиеся в музее Уффици, в том числе «Рождение Венеры» Сандро Боттичелли и «Благовещение» Леонардо да Винчи. Специалисты рекомендуют в будущем оградить хотя бы лучшие картины этой Галереи «коробами из пуленепробиваемого стекла», которые защитят их от обломков строительных конструкций в случае обрушения здания.

Кроме того, если во Флоренции произойдет землетрясение, оно может повредить и другие исторические памятники, например, Флорентийский собор, увенчанный громадным восьмигранным куполом работы Брунеллески (его диаметр — 45 метров), или Понте Веккьо, самый старый мост Флоренции, переброшенный через реку Арно в наиболее узком ее месте.

…История Давида тем страннее, что на его защиту требуется лишь часть тех средств, которые он сам же и «зарабатывал». В доковидные времена он постоянно собирал вокруг себя толпу зрителей. Каждый год более миллиона человек приходило полюбоваться им.

Давида, вообще, можно назвать «флорентийским кормильцем». В этом городе его изображения и статуэтки можно увидеть на каждом шагу, в любой сувенирной лавке: футболки и фартуки, магнитики и постеры, брелоки и часы, чашки и тарелки и многое-многое другое… Все-все-все с Да-да-да-да-да-видом! Иной раз кажется, что настоящая статуя Микеланджело здесь уже никому не нужна. Она только мешает торговле, отвлекает туристов, которые — с точки зрения коммерсантов — тратят время впустую, посещая музей, вместо того чтобы толкаться возле прилавков.

Справедливости ради скажем, что в случае с Давидом задача, стоящая перед спасателями, гораздо сложнее обычного. Все статуи, которые сегодня защищены при помощи антисейсмических платформ, значительно меньше скульптуры Давида или изготовлены из другого, более прочного материала (например, бронзы). Поэтому пока непонятно, каким должен быть постамент, чтобы защитить Давида, из чего его следует изготавливать.

Не ясно так же, как поведет себя статуя, если закрепить ее при помощи, скажем, металлических цапф. Не повредит ли ей это? Не ускорим ли мы падение статуи, использовав для ее защиты неподходящие средства?

Нужны тщательные расчеты, испытания. Все это займет много времени, коим беспечно разбрасываются сегодня.

К тому же защищать желательно не одну только статую, а весь музей. Что пользы от самого надежного постамента, если и впрямь не выдержит здание и всей тяжестью рухнет на Давида?

Подземная стихия не потерпит небрежного обращения с шедевром Ренессанса. Любая ошибка будет для Давида смерти подобна.

После серии небольших землетрясений, обрушившихся на окрестности Флоренции в последние годы, мировые СМИ сразу же принялись сообщать о том, что «Давиду скоро придет конец». Однако никто по-прежнему не спешит принимать меры для защиты знаменитой статуи.

Похоже, что в стране, чуть ли не каждый год, сотрясаемой подземными толчками, к угрозе землетрясения относятся так же, как власти Москвы — к приходам зимы, к скорым снегопадам: «Неужели это когда-нибудь произойдет?»

Карты Меркатора

Одним из титанов Возрождения был и Гэрард Меркатор (1512–1594), самый известный картограф Нового времени. Его метод изображения земной поверхности, увековеченный в созданных им картах и глобусах, совершил настоящую революцию в географической науке. Однако хитроумные приемы, использованные им, исказили подлинный облик планеты для многих поколений людей. Благодаря этим приемам вся Европа вообще и Россия в частности выглядят на географических картах гораздо внушительнее, чем на самом деле.

Старинные карты давно стали антикварными раритетами. Время изрядно перекрасило их. Пожелтели озера и океаны, потускнели континенты, поблекли надписи, очертания рек стали теряться на просторах выцветшей бумаги. Но все это не умаляет их красоты. Мастера, создававшие их, кажутся нам равными Богу, который некогда творил всякую тварь живую и давал ей имя. Вот и они творили образ мира, в котором мы живем. Они оживляли первозданный хаос пространства, населяли его — как зоологический сад диковинными зверями — могучими фигурами материков, рассыпавшейся стаей стран, змеями рек и перелетающими над сушей, словно птицы, полосками гор.

Одним из этих творцов, самым известным, был Меркатор. Он в числе первых понял, насколько важны для людей карты.

Родился знаменитый картограф 5 марта 1512 года во Фландрии, в городке Рупельмонде (сегодня в этом бельгийском местечке, получившем статус города еще в XIV веке, проживает лишь около трех тысяч человек). Имя, полученное им при рождении, было Герард Кремер (впоследствии он выберет себе латинизированное имя «Меркатор»).

Портал в новый великий мир

Кремер рос в очень неспокойное время. Мир менялся тогда на глазах. Европа бурлила. Она была потрясена до самых основ религиозной реформой, начатой Мартином Лютером.

Обновлялась религия, иным становился облик Земли. На протяжении многих веков на географических картах покоились три части света: Европа, Африка, Азия. В центре земного мира — вернее в центре мироздания — пребывал священный город Иерусалим. Вся Вселенная обращалась вокруг него, вокруг своей центральной точки.

Теперь картина мира вдруг преобразилась. Пока Кремер рос, великий астроном Николай Коперник работал над своим бессмертным произведением «О вращениях небесных сфер». По его воле, подкрепленной математическим расчетом, Солнце «остановилось», а Земля стала вращаться вокруг него, наряду с известными тогда планетами.

За двадцать лет до рождения Кремера испанский мореплаватель Христофор Колумб выбрал необычный маршрут для плавания в Индию. В итоге его корабли в 1492 году прибыли в Америку.

Кремеру не исполнилось еще и десяти лет, когда испанская экспедиция (большую часть пути ее возглавлял Фернан Магеллан) совершила кругосветное плавание.

Так за каких-то полвека мир стал совершенно иным — не тем, каким его представляли себе античные и средневековые ученые. Кремер жил в эпоху, когда мироздание буквально выламывалось из отведенных ему рамок. Образ Земли, увековеченный на средневековых картах, внезапно стал стремительно разрастаться. Появлялись все новые острова, обширные страны, которым не было места в прежней — казалось бы, установленной Богом, — системе