Шрифт:
Закладка:
«Потому что стыдился? Вряд ли. Точно не передо мной».
На телефон Леи пришло сообщение:
10:19 Алла Григорьевна
Когда свяжешься с Рамоном, скажи, чтобы он мне перезвонил. Я не смогла до него дозвониться
Лея непроизвольно скривила лицо и отбросила свой телефон в сторону. Она завернулась в одеяло Рамона и бесцельно, без эмоций, как робот, смотрела в стену. Дождь закончился, но тучи все еще нависали над ней. Он стал первым в долгой и неповторимой пасмурной полосе.
Время от времени телефон Леи вздрагивал от сообщений. Новые заказы, различные чаты, просто личная переписка – Лею всегда окружало множество людей, и она знала, что не сможет долго оставаться в тени.
Секунды, минуты, часы – все смешалось в бесконечный поток мыслей, где каждая тянула за собой другую, еще более пронзительную, еще более важную. Если бы кто-то сейчас увидел Лею со стороны, то легко мог перепутать ее со статуей. Она была изящна и неподвижна, на ее белом, как гипс, лице отражались тяжелые мысли.
На этот раз короткие вибрации телефона сменились требовательным звонком. Лея обязательно бы сбросила его, если бы не увидела, что ей звонит человек, с которым она действительно хотела бы поделиться произошедшим.
– Не занята? – даже в такой короткой фразе чувствовался приветливый тон Юрия, отличающий его от многих других людей.
– Нет, что случилось? – Лея не пыталась скрыть своей тихой скорби. Юрию сейчас отвечал замученный и тихий голос, непривычный, будто совсем чужой.
– Не отвечаешь мне весь день и историй от тебя тоже не вижу. Хочешь об этом поговорить?
Сейчас Лея стояла перед выбором: рассказать правду или просто соврать, чтобы не отвечать на вопросы? Врать Лее пришлось бы в любом случае, вопрос только в количестве лжи. Недолго помолчав, Лея решилась:
– Рамон умер.
– Лея…
– Нет, Юр, не надо. Я просто рассказала, почему не отвечаю тебе, но это не значит, что я хочу ставить тебя в неудобное положение и заставлять тебя придумывать нелепые слова поддержки.
– За кого ты меня принимаешь? Я бы не поступил так с тобой. Давай… Просто помолчим?
– Угу.
Как только наступила тишина, Лея почувствовала тепло, обволакивающее ее, забирающее в крепкие объятья. Она чувствовала немую поддержку, сила которой не могла сравниться с обычным разговором, даже крайне эмоциональным. Душу Леи грело осознание, что с ней еще оставались люди, готовые помолчать по телефону и не задавать лишних вопросов. Много ли у нее таких людей? Юрий, младшая сестра Ксюша и пара наиболее навязчивых знакомых, которые настолько хотят добиться ее дружбы, что готовы выполнить ради своей цели любую просьбу Леи, потому что дружба с ней – это возможность расширить свой круг общения со всякого рода полезными людьми.
Лея давно поняла, что одиночество настигает всех, но особенно болезненно приходится экстравертам.
«Однажды я сидела вечером дома, и у меня случился какой-то когнитивный диссонанс: я могла позвать на прогулку кого угодно и, более того, они бы откликнулись на мое приглашение, но ни одному из них я не доверяла и не считала другом. Тяжело осознавать, что, окружая себя людьми, ты не становишься менее одиноким, ты создаешь красивую иллюзию, в которую удобно верить», – сказала как-то раз Лея, когда рассуждала с Рамоном на тему одиночества.
Лея сама не заметила, как промолчала в трубку сорок минут, и спросила, слышит ли ее Юрий.
– Я здесь, да, – в ту же секунду откликнулся он.
– Как у тебя дела? – спросила она. Несмотря на то, что Лея не выразила вслух своего удивления и радости, ей все же было приятно, что Юрий просто не бросил трубку где-то в комнате и не ушел заниматься своими делами.
– Все хорошо. Не вижу уместным сейчас вдаваться в подробности.
– А ты вдайся. Мне интересно.
– Да ничего нового по сути: обустраиваюсь в квартире, Сергей Викторович еще парочку дел мне накинул сверху. На выходных собираюсь встретиться с бывшим одноклассником, который после школы сразу в Москву переехал и все ждал моего появления там. Вот кто на самом деле не сомневался во мне! – Юрий засмеялся. – Ну ладно, шучу, конечно. В общем, как говорится, все идет по плану.
– Я не вижу тебя, но почему-то уверена, что ты улыбаешься. Я права?
– Да. И ты даже знаешь, что я улыбаюсь своей неизменно обаятельной улыбкой.
Лея издала короткий смешок.
– Как всегда скромен! Ты дома сейчас?
– Ну, мне говорили, что я трудоголик, но в восемь вечера я явно буду дома, а не где-нибудь еще.
– Серьезно? Восемь вечера? Я думала, что сейчас максимум шесть.
– Не пугай меня. Если будешь пугать, мне придется не отходить от телефона и проверять, что ты ешь, спишь и в принципе функционируешь. Тебе оно надо? – Юрий выразил искреннее беспокойство. Он пытался вести обычную беседу, чтобы создать для Леи комфортную атмосферу, но то и дело чувствовал явный страх за нее и ее дальнейшие планы на жизнь. Лея знала, что он боится, но молчала. Юрий знал, что Лея догадывается, и тоже не подавал виду. Они переживали друг за друга и, возможно, поэтому им так не хотелось мешать дружбе другими видами отношений.
– Я знаю, ты теперь от меня не отстанешь, но не хочу, чтобы ты действовал в ущерб себе. Мне нужно осмотреть квартиру. Вдруг забыла что-то. Я же, вроде как, завтра переезжаю.
– Во-первых, разговор с тобой никогда не станет для меня чем-то «в ущерб себе», а, во-вторых, я бы хотел поговорить с тобой про переезд, но намек понял, – Юрий еле слышно вздохнул, – звони в любое время дня и ночи, и пиши мне! Не пропадай главное, а там выкрутимся, – сказал он, пытаясь приободрить Лею. Новость о переезде не показалась ему удивительной, но все же вызвала интерес. Тем не менее, Юрий умел чувствовать личные границы и не нарушил их, решив дать ей время на уединение с собой.
– Хах. Спасибо, Юр. Спокойной ночи.
– Не благодари за такое и съешь хотя бы что-то! Сладких снов, Лея.
«Если он найдет себе кого-то раньше, чем я, то я этого не переживу», – когда звонок завершился, это была первая мысль, посетившая Лею откуда-то из подсознания, одна из тех мыслей, которые витают на фоне основных, более важных. Основной же мыслью Леи
