Шрифт:
Закладка:
– Значит мистер Меллис ничего о нем не говорил?
Мисс Гарт слегка покраснела и ответила:
– Нет, я лишь проводила его к выходу.
– Спасибо, мисс Гарт, пока я больше не буду вас беспокоить. Но если на протяжении нескольких часов вы сможете вспомнить что-то еще, то это может принести большую пользу.
Мисс Гарт поклонилась и удалилась. Мистер Креллан запер за ней дверь и вернулся к Хьюитту.
– Мы ничуть не продвинулись, – сказал он. – Чем недоступнее завещание, тем труднее наше положение с юридической точки зрения. Что же делать?
– Сиделка все еще в доме?
– Да, думаю да.
– Тогда я поговорю с ней.
Мистер Креллан вызвал сиделку. Это была сорокапятилетняя прагматичная женщина с резкими чертами лица. Она села на предложенный ей стул и ждала вопросов Хьюитта.
– Мисс Тертон, насколько я знаю, вы ухаживали за мистером Холфордом с самого начала его последней болезни?
– С 24-го октября.
– Вы присутствовали, когда мистер Меллис приходил повидать дядю в прошлую субботу?
– Да.
– Можете рассказать, как это происходило?
– Что касается разговора джентльмена с мистером Холфордом, то я, конечно, ничего не знаю, – несколько возмутилась женщина. – Это не мое дело, и для моих ушей разговор не предназначался. Мистер Креллан был здесь и знает то же, что и я, то же касается и мисс Гарт. Я знаю лишь, что мистер Меллис оставался здесь несколько минут, а затем вышел из комнаты вместе с мисс Гарт.
– Как долго отсутствовала мисс Гарт?
– Не знаю, наверное, минут десять, а может четверть часа.
– Теперь, миссис Тертон, я хочу, чтобы вы рассказали (это очень важно), слышали ли вы, чтобы в течение болезни мистер Холфорд говорил что-либо о своей воле в отношении того, кому достанется имущество, если он умрет?
Сиделка перевела пристальный взгляд с Хьюитта на мистера Креллана и обратно.
– Вы имеете в виду завещание? – резко спросила она.
– Да. Он упоминал его?
– То есть вы не можете найти завещание, так?
– Предположим, это так, что тогда?
– «Предположим» не годится, – отрезала сиделка. – Я знаю кое-что о завещании и считаю, что вы не сможете отыскать его.
– Мисс Тертон, я уверен – если вы что-то знаете о завещании, то в интересах закона и порядка расскажете это мистеру Креллану.
– А кто защитит меня от тех, о ком я расскажу?
– Мисс Тертон, все, что вы скажете, – вмешался мистер Креллан, – будет храниться в абсолютной тайне, а источник нашей информации не будет разглашен. Даю вам слово чести. Едва ли требуется добавлять, что я позабочусь о том, чтобы никакие ваши слова не причинили вам вреда.
– Завещание утеряно. Это так?
Хьюитт был бесстрастен и непроницаем. Но по беспокойному лицу мистера Креллана сиделка безошибочно определила верный ответ.
– Да, – сказала она. – Я понимаю, что это проблема. Ну, я знаю, кто его взял.
– И кто же?
– Мисс Гарт!
– Мисс Гарт! Чепуха! – выкрикнул мистер Креллан. – Чепуха!
– Может, это и чепуха, – медленно ответила сиделка, подчеркивая каждое слово. – Может, это и чепуха, но это факт. Я видела, как она взяла его.
Мистер Креллан просто ахнул. Хьюитт пододвинул свой стул поближе.
– Если вы говорите, что это факт, тогда, конечно, сомнений быть не может, – мягко сказал он, вглядываясь в лицо женщины.
– Говорю, я видела, как она взяла его, – повторила сиделка. – Я не знаю, что это было, и зачем она его взяла. Но ведь завещание лежало в бюро, не так ли?
– Да, вероятно.
– В верхнем правом ящике?
– Да.
– Белая бумага в голубом конверте?
– Да.
– Тогда, как я уже говорила, я видела, как она взяла его. Она отперла ящик, вынула его и снова заперла ящик.
Мистер Креллан обернулся к Хьюитту, но тот не отводил глаз от лица женщины.
– Когда и как это произошло? – спросил он.
– Это было поздно вечером в субботу. Все, кроме меня и мисс Гарт, спали, и она зачем-то спустилась в гостиную. Мистер Холфорд спал, и я решила наполнить бутылку для воды, взяла ее и вышла. Проходя мимо двери этой комнаты, в которой мы сейчас находимся, я услышала шум и посмотрела на дверь – она была открыта. На столе стояла свеча, оставленная на нем еще с вечера. Мисс Гарт открыла правый верхний ящик этого бюро, – здесь миссис Тертон злобно указала пальцем на предмет мебели, словно у нее были к нему какие-то личные счеты. – И я увидела, как она вынимает синий конверт, и поскольку тот был открыт, я видела, что внутри него была белая бумага. Мисс Гарт закрыла ящик, заперла его и вышла из комнаты с конвертом в руках.
– А что делали вы?
– Я поспешно отошла, так что она вышла, не заметив меня, направившись в другую сторону – к малой лестнице.
– Может быть, – отважился предположить мистер Креллан, – может быть, она ходила во сне?
– Нет! – ответила сиделка. – Она почти сразу же вернулась в комнату мистера Холфорда и задала мне несколько вопросов о лекарствах – в этом не было ничего нового, так как, смею сказать, она любила лезть в мои дела.
– Полагаю, можно уверенно сказать, что она не спала? – спросил Хьюитт.
– Совершенно верно. Она говорила с четверть часа и хотела поцеловать мистера Холфорда, что могло бы разбудить его. Фактически, смею сказать, у нас возникли разногласия.
Хьюитт пристально смотрел в лицо сиделке еще несколько секунд после того, как та закончила говорить. Затем он сказал:
– Миссис Тертон, спасибо. После слов мистера Креллана, едва ли мне требуется повторять, что ваше доверие не будет предано. Думаю, на этом все, если только вы не хотите что-либо добавить.
Миссис Тертон поклонилась и встала.
– Добавить мне нечего, – сказала она и вышла из комнаты.
Как только она ушла, Хьюитт спросил:
– Заинтересована ли миссис Тертон в завещании?
– Нет, ее оно не затрагивает. Она ведь новый человек в доме. Возможно, – добавил мистер Креллан, как если бы ему на ум пришла мысль, – она чувствует зависть или что-то в этом роде. Она кажется сварливой, и я ни на миг не поверил ее рассказу.
– Почему?
– Он ведь абсурден. Почему мисс Гарт должна тайком столько возиться ради того, чтобы стать нищенкой? И кроме того, она не умеет лгать. Она заверила нас, что не приближалась к бюро.
– Но у сиделки честный характер, верно?
– Да, она говорит напрямую. По всем отзывам
