Слова Вала насчет Бабая не стали для меня открытием. Разве что момент с оковами озадачил. Какого плана могли быть эти оковы? А насчет отношений… Кажется, мои предположения всё же были верны, и Бабай тот человек, который настроен на свою волну. Что неудивительно, учитывая те моменты из его жизни, что сегодня поведал мне Вал.

— Мне кажется, что Дина придерживается другого мнения, — я сделала еще глоток, ощущая, затылком ее взгляд.

Может, я себе это лишь придумала, но никак не получалось отделаться от чувства, что Дина сверлит меня взглядом. Беспрерывно и с завидной методичностью.

— Насрать, — Вал прикончил свой обед. — Пусть думает, что хочет. На реальное положение вещей это никак не повлияет.

С приходом Дины и ее свиты находиться в ресторане стало до жути неприятно и неуютно. Но убегать я не планировала. Во-первых, мне не от чего и не от кого убегать. Во-вторых, давать повод Дине радоваться и упиваться своим положением я тоже не собиралась. Если я всё-таки приму предложение Бабая, то ей придется смириться с моим нахождением в мире этого мужчины. А также придется осознать, что я не стану ее персональной мишенью для унижений и попыток самоутвердиться.

Вал снова погрузился в свой смарт, но несколько раз я ловила на себе внимательный взгляд карих глаз. В моем бокале еще оставалось вино, и я решила неторопливо допить его и попытаться насладиться замечательной погодой.

— Думал, что ты захочешь уйти, — вдруг бросил Вал и подозвал официанта, чтобы повторить грейпфрутовый фреш.

— Почему?

— Здесь Дина. Она всё еще сверлит тебя недовольным взглядом. Женская конкуренция. Все дела.

— Нет никакой конкуренции, — я немного нахмурилась. — А даже если бы и была. Тогда я и подавно никуда бы не ушла.

— Любишь побеждать? — уголок губ Вала изогнулся в понимающей улыбке.

— Скорей, не люблю быть униженной.

Он ничего не ответил. Снова на какое-то время сосредоточился на экране своего телефона. Затем вдруг раздался звонок.

— Нужно ответить, — Вал встал из-за стола и отошел к стеклянным перилам.

Наконец-то допив свое вино, я решила воспользоваться уборной. Напиток совсем немного ударил в голову. Хорошо, что я утром и сейчас плотно поела, в противном случае, вино разбило бы меня вдребезги.

Мозг был немного подёрнутый «чарами» Диониса, как иногда любила деликатно говорить мама. Но я не жаловалась. Вино немного притупило некоторые тяжелые мысли, не позволяя на них лишний раз концентрироваться.

Уборная в ресторане оказалась небольшой и отделанной плиткой темно-песочного цвета. Подойдя к мраморной раковине, я склонилась над ней, чувствуя немного учащенный пульс в висках и затылке. Поднеся руки к крану, я подождала несколько секунд. Датчик сработал, и прохладная вода тут же обволокла мои ладони. Я осторожно умылась. Меня раздражали мысли, связанные с Диной. Я вообще о ней думать не хотела.

— Зависла? — услышала я немного насмешливый женский голос.

Выпрямившись, я посмотрела чуть правей и увидела Дину. Она стояла у крайней раковины, прижавшись к ней боком и слишком внимательно рассматривала меня. На мне была строгая белая рубашка. Строгие черные брюки-клёш и черные лодочки на небольшом каблуке. Всё-таки я была на защите и хотелось выглядеть подобающе. Светлые волосы подхвачены заколкой на затылке.

— Задумалась, — поправила я и вытерла руки бумажными полотенцами.

Дина пришла сюда не просто так. Это было слишком очевидно. Но что именно могло привести ее ко мне? Возможно, у меня не возникло ни единого вопроса, если бы со мной приехал Борис. Но я проводила время с Валом. А Вал что-то вроде безопасной территории.

— Миленько выглядишь, — Дина оттолкнулась от ребра раковины и встала напротив, чтобы посмотреть на себя в зеркало.

— Ты тоже, — не осталась в долгу я, хотя платье женщины показалось мне слишком узким и слишком коротким.

— Хотела принести тебе свои искренние соболезнования, — Дина внимательно наблюдала за мной в зеркале. — Твоя семья… Очень жаль.

Я затаила дыхание. Внутри меня всё напряглось. Каждый измученный нерв. Каждая мышца. На секунду показалось, что и кровь остановила свой ток, а затем сердце с удвоенной силой принялось снова ее качать. Если эта женщина только попробует меня задеть…

— Спасибо, — выдавила я. К горлу подкатил ком. Мне захотелось расплакаться. Слёзы готовы были вот-вот сорваться с ресниц.

Я опустила взгляд к своей раковине и принялась с чрезмерной тщательностью снова мыть руки.

— Виновник наказан? — совершенно спокойным голосом спросила Дина. — Ты ведь поэтому у Бори живешь? Он должен помочь? — она достала из своей маленькой дизайнерской сумочки расческу. — Знаешь, в нашем небольшом бомонде, что живет под покровом ночи, сплетни очень быстро разлетаются. Бандиты и их женщины очень любят почесать языками.

Дина говорила так, будто не считала Бабая бандитом, а себя не отожествляла с любой другой женщиной, которая вертится в бомонде «под покровом ночи». Кажется, эта женщина ставила себя выше всех остальных. Пыталась влезть на ту вершину, где тихо и отрешенно восседал Бабай.

— Мне неинтересны сплетни, — мой голос избавился от ненужной дрожи. Слёзы отступили.

— А вот это зря. Сплетни порой могут быть очень полезны. Я краем уха слышала о том, кто виноват в гибели твоей семьи, — Дина поправила свою прическу и снова выразительно посмотрела на меня в зеркало.

Я застыла. Даже мыльную пену с рук не успела смыть.

— Прокурор, — продолжила бить Дина. — Я о нем много чего слышала. Любит обедать в суши-баре неподалеку от центра. Рядом с театром. Вспыльчивый. Жестокий. С абсолютным отсутствием эмпатии. А главное — весь город под ним. Он здесь главный.

Я впитывала каждое слово, что проговаривала Дина. Это были особенно важные крупники во всеобщей уродливой картинке, что носила краткое название «Месть». Я хотела знать о Прокуроре всё. И он снова тихо, словно услужливо, вошел в мою жизнь. Дина о нем говорила не просто так, но какую именно цель она преследовала, я точно не знала. Возможно, просто хотела, чтобы Бабай поскорей избавился от меня. Или я сама исчезла с ее радаров.

— Он здесь главная акула. Раз попадешь в его пасть и все кости сотрет в порошок. Очень жаль, что виновника в гибели твоей семьи не наказать. Слишком уж Прокурор значимая фигура. Охраны много. Да и он сам прибьет, если понадобится, — продолжала рассуждать вслух Дина. — Честно, не знаю, как ты. А я бы всё на кон поставила, даже свою жизнь, но собственноручно убила всякого, кто причинил вред моим близким, — она спрятала расческу в сумке. — Но ты слишком молоденькая. Изнеженная. Ты не из наших. Это и дураку понятно.

Дина манипулировала мной. Играла на моих