Весь день будто был посвящен ему, все напоминало о нем.

Я перебирала скопившейся дома хлам и из кучи выпали фото. На них были он и я. Невозможно было сдержать слез. Он не похож на других парней, он не любит футбол и не любит заниматься на тренажерах, хотя достаточно мускулистый. Он обожает ездить в красивые места на своей машине и часами провощить там время в гармонии с природой. А еще любит меня злить, а потом хлопать в ладоши и смеяться, говоря, что я очень весело злюсь.

Мне его очень не хватает. Он никогда не давал мне грустить, а когда Руслан погиб, как же сильно он мне тогда помог. Лера была права. Если бы не он, я не знаю, что бы было.

Как же надоело это все. Я с детства мечтала о своих восемнадцати, о том, что мне родители подарят машину, о том, что у меня будет хороший парень, о том, что мои друзья будут рядом. Но все не так.

— Кир, ты чего плачешь? — просунул Богдан голову в мою спальню.

— Я не плачу, это в глаз соринка попала.

— Это из-за Паши? Мама, не разрешает мне говорить про него, но ты же не будешь ругаться? — увидел брат в руках наши с Пашей фотографии.

— Нет, не буду. Да, из-за него, — тихо проговорила я.

Он подошёл и обнял меня.

— Я тоже скучаю по нему. Жалко, что ему пришлось уехать, — по-детски невинно произнёс мальчик.

— Что, о чем ты говоришь? — уловив суть его слов, я мимолетно остолбенела.

— Ой, — прикрыл брат рот.

Он стал вырываться, я его держала и смотрела вопросительно.

— Мама не разрешает говорить, — виновато проговорил ребёнок.

— Говори, — зло смотрела я.

— Когда он был у меня в больнице…

— Где? В больнице? — прервала я его слова.

— Да, — опустил голову Богдан. — Он приносил мне фрукты, давал родителям деньги и постоянно просил у меня прощения. А в последний раз он сказал мне, что ему надо уехать.

— Что?! — сорвалась я на крик.

Я была шокирована такой подлости со стороны своей семьи. От потрясения, мои руки ослабли, и я его отпустила.

— Прости, не говори маме, — убежал малой.

Как это? Почему? Почему он не приехал ко мне? Почему родители скрывают? Возможно, они чего-то боятся, но чего?

Я сидела и рыдала, ведь не могла никому ничего рассказать, от этого становилось дико.

— Паш, почему ты так со мной? — говорила я в пустоту.

Мои рыдания прервал телефон. Я взяла себя в руки и ответила, хотя очень не хотела. Мне сейчас не до него.

— Привет, покорительница мототехники и меня, — слышно было, что он широко улыбается.

— Привет, — ответила я Грише. Я снова закрылась от него.

— С тобой все в порядке? — обеспокоился парень, услышав, что я гундошу от плача.

— Да, порядок, — вытерла я слезы.

— Но ты плачешь, — как с ребёнком говорил он.

— Нет, тебе показалось, — уже выровняв голос, говорила я.

— Зачем ты врешь? Я сейчас приеду, — быстро сказал Гриша.

Я хотела возразить, но он отключил звонок. Мне надо было с кем-то поделиться своей болью, но точно не с ним. Похоже, он думает, что мы вместе. Почему все так сложно?

Я умылась, привела себя в порядок и ждала его. Отчасти я боялась его появления. Между нами с Гришей была какая-то связь, незнакомая связь. Связь была и с Пашей, душевная связь. Никто другой меня так не понимал и не знал. Дружба с девочками отличалась от дружбы с парнем. С девочками я, почему-то не могла себя полностью раскрыть, если судить честно даже Света меня практически не знает. Где же мой Паша?

Я сдерживала слёзы. Теперь надо подумать, что же делать с Гришей…

— Привет, — тихо сказал он и уткнулся мне в шею.

Я задрожала, это всё чертово повышенное либидо.

— Привет, — ответила я, не показывая свои эмоции на его прикосновения.

— Расскажешь, что с тобой? — с неизмеримой заботой спросил он.

— Нет, — уверенно, но тихо ответила я.

— Зря, может, я мог бы помочь, — расстроился Гриша.

— Вряд ли, — равнодушно произнесла я.

— Ты расскажи, и тогда поймем смогу или нет, — все не отставал он.

— Не могу и не хочу, — отрезала я и отстранилась.

— Ладно, чем сегодня займемся? — будто бы не замечал он мой холод и перевёл тему.

— Займемся? Гриш, мы не вместе, — возмутилась я.

— Я уже понял… Просто, я не знаю как себя вести, после вчера, — мямлил не свойственно себе Гриша.

— Давай оставим все, как было, то есть друзья, я с тобой не гуляю, а ты занимаешься своими делами, — выставила руками я воображаемый барьер.

Эти слова дались мне сложно. Намного сложнее, чем раньше. Часть меня не хотела, чтобы он уходил. Мой мозг и мое сердце вели жестокую битву.

— Так не пойдёт, — пересек он воображаемую границу и схватил меня за плечо.

— Отпусти, — фыркнула я.

— Почему ты так со мной? Я стараюсь, для тебя, а ты держишь меня на коротком поводке. Вчерашний вечер совсем ничего не значит для тебя? — дёргались жевалки у парня.

Он не верил своим глазам. Та, что вчера утопала в его прикосновениях, была холодна как лед. Он злился.

Я не знала доводов и не хотела говорить, что мое сердце принадлежит навсегда другому человеку. Я не могла себе позволить такую роскошь, как любовь, в то время когда Руслан лежал в сырой земле. Я чувствовала в себе, ту же жгучую боль, что причиняла ему своими словами. Но лучше сейчас, чем потом. Я навсегда оставлю его в своей памяти.

— Плохо стараешься, то я, то Настя, — зажмурилась я от своих слов.

Зря я это. Я и сама не лучшая из подруг, после того как пошла с ним на свидание. Если у них, конечно, что-то есть. Получается, я использовала его, чтобы прийти в себя… Более гадкого чувства, я еще не испытывала.

— Что Настя? — забушевал он.

— Разве вы с ней не спали? — резала я его словами.

— Я…э…

— Вот и все. Разве можно влюбиться в девушку и в этот же момент спать с её подругой?! Терпеть не могу таких, зря я вчера, извини, — не дала я заговорить ему и поспешно убрала с плеча руку.

— И все, это конец? Даже не начавшись?

— Да, — уверенно сказала я.

Он сверлил меня своими карими почти черными глазами. Он был зол и разбит. Я немного боюсь таких людей, которые не могут спокойно