— Эмма, все хорошо, не бойся. Смотри на меня, мне в глаза и больше никуда.

Рыдаю, голос Медведя доносится снизу, пытаюсь сосредоточится на его глазах, освещенных фонарями.

— Еще чуть-чуть, нужно постараться совсем немного. — Его хрип приводит меня в чувства. — Ос тебя достанет, верь мне.

— Эмма!!! — рука Оса так далеко, хотя до нее всего метр. У меня больше нет сил. Он свешивается и буквально за шкирку затаскивает меня в вертолет. Я рыдаю у него на груди.

— Все позади…

В кабине появляется Медведь, затаскивает Энджела. Его взгляд отстраняет Оса. Протягивает ко мне руку и заключает в объятия.

— Ты молодец, молодец.

Вселенная услышала мои мольбы, и мы пересаживаемся на колеса неподалеку от Керченского пролива. Замечаю, что отряд дотракийцев больше не смотрит на меня как на добычу. Садимся в Рэнджик, близнец взорвавшегося джипа.

— Эмма, чтобы не происходило, не смей жаться к другим мужикам, это ясно?

— Ты вообще с ума сошел? Я едва не свалилась! Ос меня вытащил!

Отстраняюсь, мне надоели его угрозы.

— Я рядом, впредь находи утешение в моих объятиях.

— С твоей стороны одни претензии и угрозы!

— Иди сюда, — нежно притягивает к себе.

— Миша… — Начинаю я робко, пробуя на вкус это новое имя. Он меняется в лице, но лишь на секунду.

— Я слышала Алла так тебя называет, — серьезно смотрит на меня. — Кто она?

— Женщина, вырастившая меня.

— У тебя нет родителей?

Еле заметно кивает.

Мы несемся за двести по Керченскому мосту, я слышала о нем по новостям. Уже светает. Сижу, поджав под себя ноги, Медведь в стороне, гипнотизирует вид за окном своими угольными глазами.

— Покушения, они происходят часто?

Ос смотрит в зеркало заднего вида, ждет, что ответит зверь. На переднем сиденье сопит Энджел.

— Нет.

— Я с тобой неделю и это случилось уже дважды.

Он снова притягивает меня к себе, тяжело вздыхает.

— С тобой ничего не случится, Эмма. Я отрежу голову каждому, кто к этому причастен.

Этот человек слишком опасен, как бы сильно меня не тянуло к нему.

Мы заруливаем в двухметровые ворота. Быстрым шагом Ос ведет меня к дому, Медведь раздает указания отряду дотракийцев.

Прохожусь по первому этажу в поиске телефона или компьютера. Вижу, как Ос заносит мои вещи. Тут же шарюсь в поисках документов, их нет, как и телефона!

— Что потеряла? — спрашивает зверь, как ни в чем не бывало. Провожает меня в спальню, мое новое пристанище.

— Ты знаешь!

— Я даю тебе все!

— Нет не все! У меня нет свободы, зато я уже дважды чуть ли не сдохла из-за тебя!

— Успокойся и опусти свой зад. Ты теперь моя. И Эмма, еще раз увижу в объятиях другого мужика — лишишься головы.

— Что?! А при чем тут я! Со мной обращались как с вещью в том доме, рассматривали словно безделушку, хамили на каждом углу, хватали за руки, это тебя ни капли не волновало!

— Кто? Кто к тебе прикасался? — Зверь сделал шаг вперед, и я отскочила. — Язык проглотила? Я задал вопрос!

— Врач твой, вот кто! — не уверена, что стоит рассказывать про случай в бассейне. В последнее время Ос бесит меня не так сильно.

— Кто кроме него?! Ну! — поднял подбородок и заглянул в глаза.

— Отстань от меня, — я ударила по его руке, глаза зверя округлились, и он впечатал меня в стену. — Ты ведешь себя как животное!

— Я задолбался приземлять твои выебоны! — хватает меня за шею, я брыкаюсь как хомяк в пасти льва. — Это теперь твой дом, а тут твоя комната.

Стены осыпались, когда он вышел и долбанул дверью. Еще чуть-чуть и окна вынесло бы ударной волной его гнева. Это я задолбалась трястись от страха за свою жизнь и от страсти, когда он стоит рядом. Безумие, граничащее с бредом.

Ложусь на кровать, проглатываю две таблетки снотворного, когда-то данных мне Биалисом. И как его угораздило связаться с этой компанией, он ведь совершенно другой! Интересно, как там Энджел. Я с ужасом понимаю, что волнуюсь за этого человека, ведь еще недавно его присутствие пугало меня. А Ос, казалось, что уж его то я всегда буду не переваривать, но отчего-то не сдала ту отвратительную выходку Матону.

Открываю глаза, уже за полдень, солнце больше не заливает комнату ярким белым светом. Выхожу на балкон проветрить голову и вижу, как Медведь садится в машину с ней, той женщиной с рождественского ужина. Когда она успела сюда заявиться?! Она тоже входит в их банду? Как всегда, выглядит роскошно, а рука зверя на ее бедре, подталкивает к машине. Он отдает окурок стоящему рядом амбалу, бросая на меня безразличный взгляд. Уезжает. Сволочь, ненавижу его, и эту мразь в дорогущих туфлях тоже. И всех вокруг!

Эмма 17 лет

А он джентльмен, за неделю даже не притронулся, смотрит только постоянно. Не знаю кем он работает, но дома тепло и полно еды. Я ищу работу, хотя мой спаситель говорит, чтобы я не торопилась.

Мне повезло, я нашла место в Кодаке, всегда интересовалась фотографией. Буду проявлять снимки и продавать разные рамки. Никаких пьяных свинских морд и домогательств.

Довольная, возвращаюсь домой с бутылкой шампанского, человек давший мне приют еще и обеспечил карманными деньгами. Хочу отметить событие. Но на пороге слышу женский голос.

— Я беременна, ты что, не знаешь откуда дети берутся?!

— Я месяц тебя не видел!

— А до этого целый месяц трахал! Не веришь и пусть, вот рожу сделаем тест ДНК, а пока мне не где жить.

— Ты не можешь тут остаться.

— Это почему? — минута тишины. — Уже нашел себе другую бабенку?

— Она не бабенка.

Я ставлю бутылку на стул рядом с дверью. Мне нужны деньги хотя бы до аванса. Ныряю в куртку Миши и достаю оттуда пару сотен, тихо захлопываю дверь.

Ос

Я люблю сильных женщин. Таких, что могут ответить, на вопрос, на обиду и на удар. Настоящих, с характером, без напускной пыльной слабости и покорства. Такие по вкусу мужикам без яиц или, например, Энджелу. Он их только трахает, так что на остальное ему плевать.

Сжал руки в кулаки, только бы не трогать Эмму. Медведь сразу дает понять, что я слишком близко к его женщине. Она его, вот уже сидит на его коленях, жмется к груди. Хватит об этом…

В том году было не больше пяти покушений, этот год только начался и уже два за неделю. Кто-то пронюхал об Эмме, других объяснений нет. А Матон, как наивный мальчишка, не замечает очевидного. Зря он все это затеял.