А Гриша утром выходил, их разглядел и говорит, что следы были, такие как от большого-большого валенка.

[Рассказы Куреневой Екатерины Семеновны из деревни Елушкиной]

«Шутник»

— В 1958 году у нас в Елушкино был такой еще случай...

Лисоферма от деревни где-то с километр была. Речку надо перейти, потом лесочком в гору подняться, тут и начинается территория фермы, а первый домик — это кухня. Повар лисофермы, Куренева Феоктиста Петровна, каждое утро в 4-5 часов идет на ферму и готовит для лис завтрак, а попозже уже приходят основные штатные работники.

Однажды ранним утром идет она на ферму (дело было зимой) и видит, что на дороге человек как бы на четвереньках стоит поперек дороги, в середине пригорка. Она подумала, что кто-то из деревенских решил ее напугать, зная, что она так рано на работу ходит. Ночь ведь еще в полную силу, темно. Она решила шутника хорошенько рассмотреть. Но рассмотреть-то и не успела — исчез тот человек. Вот так: был, и нет его. Спрятался? Но спрятаться тут было негде, да главное — следов никаких «шутник» не оставил! После еще и еще «шутничка» видела. Только этот кто-то всегда внезапно пропадал. Вреда поварихе никакого не делал. Люди говорили — хумполен-комполен был.

Факелы

Старики рассказывали, что раньше по дороге из Елушкино в Панкутал в ночное время нельзя было проехать зимой, а летней дороги там не было. (Летом только на лодке по воде.) Обязательно на дороге кто-то появлялся, но люди не видели, а лошади фыркали и не шли. Тогда люди брали сено и скручивали жгут (наотмашку, как бы от себя), поджигали его и бросали лошадям под ноги. И тогда только успевай в сани пасть, так быстро лошадь срывалась с места и бежала.

Лисий диетолог

В этой же деревне Елушкиной сторожем на лисоферме работал Першин Яков. И рассказывал, что иногда, особенно в лунные ночи, кто-то без головы часто ходил среди клеток с лисами. И не просто ходил, а, по наблюдениям сторожа, кормил их. Сторож видел, что этот кто-то протягивал руки и давал что-то с рук лисам. И заметил, что те лисы, которых неизвестный как бы кормил, были гораздо лучше, здоровее и даже давали больше потомства.

Об этом он рассказал своему родственнику. И тот тоже очень хотел увидеть кормящего. Но ничего не получалось. Когда они были вдвоем в сторожке, этот безголовый не приходил.

«А вот шайтанов было много...»

Многие старожилы, родившиеся и выросшие в верховьях реки Конды или на ее притоках, уверяли, что встречи с этими лесными хозяевами были всегда. Все о них знали. Да и страха большого не испытывали. Конечно, при условии, что друг другу не мешали.

— Про комполена я ничего не знаю, не слышала, а вот шайтанов у нас на Ушанахе много было. Не дай бог!... На улицу ни вечером, ни ночью не выйдешь. Нельзя. Да и не выходили, — рассказывает Ольга Яковлевна Хайдукова.

— А что ты будешь делать, — однажды спросила она меня, — когда встретишь на тропе шайтана?

— Не знаю... А что надо делать?

— Вот что мне рассказывал мой отец.

Однажды на тропе шайтана он встретил. По поверью стариков знал, что ему обязательно дорогу вправо надо уступить. Это значит, что шага три от тропы надо сделать в сторону. И подождать, когда он пройдет. Отец так и сделал. Идет шайтан по тропе, а впереди себя вроде что-то толкает. Так и прошел.

А какой же он был? Не знаю. Отец не говорил. Там у нас много чего «маячило» тогда.

Родилась я в 1914 г. Выросла я в д. Ушанах, а потом в 1935 году вышла замуж в д. Учинья, да и до сих пор здесь живу. Вот уже пятьдесят лет.

А что известно о Хозяине в нижнем течении реки Конды? 

Без комментариев

Встреча воочию

[Александр Болчаровский. 1985 год. Село Болчары]

— Это случилось со мной в сентябре 1975 года. Я тогда учился в девятом классе. С другом Колей ездили мы на рыбалку. До озера, в котором ловятся караси, добирались еще через два проточных озера на лодке. С нами была наша собака Каштанка (сибирская лайка). Рыбачили мы на озере, названия которого я точно не знаю. Одни его называют Третьим, видимо, по расстоянию от первого озера, которое звалось Чертовым, затем Второе и вот это — Третье озеро. Кое-кто его еще Узким называет. От нашего поселка километров полста будет.

Приехали мы, значит, на Третье озеро, поставили сети и пошли оглядеть местность. По западному берегу. Но на Крестовый бор, что был расположен за небольшой болотиной, нас не пустила наша собака Каштанка. Стала загораживать дорогу, бросаться на нас, хватать за штанины и тянуть назад. В то же время лаяла и рычала в сторону болотины. Кольке аж ногу до крови прокусила, шага не дала сделать. Так и вернула нас назад. Но меня одолело рисковое любопытство: надо во что бы то ни стало сходить туда без собаки и рассмотреть, что там такого запретного, если умнющая собака не пустила?

И вот однажды, когда всех школьников «мобилизовали» на очередной сенокос, я сбежал с целью добраться до «запретной зоны». Доехал на мотоцикле до Чертово озера, потом переехал все озера на моторной лодке (тогда у нас на всех озерах были оставлены лодки с моторами и фактов угона никогда не было и с бензином было проще...), поставил сети и тронулся в разведку. Без собаки, а зря, оказалось. Только я пошел не по западному берегу, а по восточному. Там у нас тогда землянка была сделана. Прошел берегом озера бор, болото и вышел вкруговую в то же место, где нас собака раньше не пустила. Речку перешел по мостику из двух жердочек и дальше по болотинке к бору. Ружье с плеча снял, держал в руках наготове. Я почему-то думал, что нас Каштанка не пустила потому, что считала нас с Колей по своей собачьей мудрости детьми, а там, мол, запросто могла быть устроена медвежья берлога.

И тут обратил внимание, что мох подо мной почему-то не проваливается, а я иду по мху, как по асфальту. Еще с удивлением подумал, что если бы везде так было, то можно и на мотоцикле по нему ездить! По болотине, как по