пролезут. В руках массивный лист стали, толщиной девять миллиметров, с двумя наглухо приваренными ручками для щитового хвата. Он больше походил на средневекового воина, чем на бандита, явившегося на перестрелку. — Прежде чем начнем, скажи: все кому надо собрались? Или нужно подождать чьих-то братишек, друзьяшек, и мужей? Не хотелось бы потом отлавливать по городу припозднившихся.

Прикрывая половину лица щитом, Паша с беззаботным выражением оглядывал Дзержинских держателей подпольного мира. На официальной стороне у него все улажено благодаря Юлиану, осталось решить вопрос с этими.

— Ты кого под петухов подвести хочешь, пережорыш⁈ — Малинов Олег — сухощавый мужичок невысокого роста, лет тридцати трех — тридцати пяти, громко возмутился.

У него нет ни физических возможностей для разборок с двухметровым здоровяком, ни собственного оружия. Однако всегда хватало храбрости в сердце, благодаря чему Олега окружали охранники с автоматами, красивые женщины, и другие статусные атрибуты.

Когда его парней на рынке спровоцировали Горьковские, Малинов лично отправился решать вопрос. Кто бы мог подумать, что безобидный очкарик из вражеской банды без всяких предпосылок выстрелит ему в колено, а затем в ляжку.

Поруганная честь и достоинство требовали мести. Однако теперь он стоит под дулами автоматов, на морозе, и не знает, как выбраться из ситуации живым.

— Пережорыш… какой забавный будущий труп. — Паша сквозь прищуренные полумесяцем веки посмотрел на собеседника, и не мог не умилиться. — Когда закончим, повешу его на ключи, как брелок.

Глава 21

Добровольный плен

— Дорогой мой друг. — Зелимхан тяжело вздохнул, видя, что противоположенная сторона никак не хочет идти на контакт. А путей для отступления совсем нет. Опушка открытая, даже если в лес бежать, пули догонят… — Не нужно всего этого, ни нам, ни вам. Пусть твои парни, кто с Малиновым дорогу не поделил, сами разберутся. И мы разойдемся. В дела друг друга лезть не будем, слово Зелимхана.

В этот момент Малиновские посмотрели на старого горца холодными глазами. Они о другом договаривались, а теперь трухлявый пень заднюю дает? Этого твое слово стоит⁈

— Если бы было никому не нужно, такая толпа сюда бы не приперлась. — Оставаясь начеку, Паша все-же стоял во весь рост, готовый к неожиданному огню со стороны противника. Сверхчеловеческих рефлексов вполне достаточно, чтобы вовремя сдвинуть щит на десять сантиметров. — Не нужно притворяться, будто все здесь из-за неурядиц на рынке. Нет, мы здесь, чтобы получать прибыль с этого города. А вы, чтобы получать прибыль с нас. Вот в чем реальная суть конфликта. И мы к нему подготовились, а вы — обосрались.

Насмешливые замечания здоровяка вывели многих из себя, но под дулами автоматов особо не побыкуешь. Нужно осторожно подбирать слова, чтобы потом другим не пришлось подбирать остывшее тело.

— Твои приехали в наш город, навели беспорядок, без спроса толкали товар, по беспределу стреляли, и уехали. Думаешь, мы здесь — терпилы? С нами не надо считаться? Думаешь, сможешь всех уважаемых людей раком поставить? — Почувствовав запах жаренного, и что его собираются бросить на произвол судьбы, Малинов начал изъясняться от общности. Вынуждая остальных сплотиться, дабы не потерять лицо. — Не получится! Трусов здесь нет!

Столкнувшись с дешевыми провокациями, главари группировок испытали острое желание придушить гаденыша. Но сказанного не воротишь, а репутация в криминальном мире — превыше всего. Сразу за силой, разумеется…

— Тянет на мотивационную речь Леонида перед спартанцами… На плюшевую версию. — Паша не воспринял всерьез ни слова Олега, ни возможную сплоченность бандитов. Тут у каждого шкурный интерес дороже чести. — Расклад такой: Вы бросаете оружие, позволяете себя повязать без лишних глупостей, а затем… сколько вас? Семьдесят девять, да?.. Главари с моими ребятами поедут, и привезут семьдесят девять миллионов. Откуп, за жизнь каждого идиота, кто хотел поиметь меня. Вот тогда разойдемся как в море корабли. Ну как? Шикардос же.

От озвученной суммы даже у охранников Коновалова пробежали мурашки по коже.

«Мы тут с калашами наперевес, рискуем жизнями ради нескольких тысяч. Семьи пытаемся прокормить. А ты, школяр, гелием надутый, хочешь семьдесят девять лимонов⁈ Что не так мы делаем в этой жизни⁈».

В противовес, главари группировок пожухли на глазах, словно трава поздней осенью. Семьдесят девять миллионов… такие суммы и правда заколачивались рэкетом фарцовщиков, валютчиков, и кооператоров. Однако это не Москва, не Киев, всего-лишь Дзержинск. Миллиардов тут не заработаешь, да и тратилась большая часть средств на всякое разное. А в общаках скопленных сумм далеко недостаточно…

Особенно страдальчески выглядели детдомовские. Шпана поперлась деньги зарабатывать от безнадеги, откуда бы миллионам взяться⁈

Словно провидение, у каждого отдельного главаря возникли похожие мысли: «А стоит ли откупать всех?.. Или может?..».

— И кто тебе помешает потом грохнуть нас здесь? — Зелимхан спрашивал ровным голосом, однако внутри полнился сожалениями о том, что вообще в это ввязался.

Можно же было остаться в стороне, но нет… Приперся на свою седую голову, нашел проблем.

— В натуре, он же убьет всех, и деньги себе оставит! — Малинов ни на секунду не поверил, что Горьковские отпустят конкурентов после выкупа.

И был прав… Паша хотел получить дополнительную выгоду с бандосов, дабы как можно скорее открыть категорию товаров до десяти тысяч рублей. Что касается группировок… они должны были остаться здесь навсегда.

— Тогда как насчет такого варианта: Мои люди с главарями скатаются за бабками. А я пойду к вам, в качестве заложника. Можете оставить себе оружие, если не уверены, что сможете прикончить этого мускулистого красавчика голыми руками. Парни уедут в Горький, а вы отпустите меня, когда посчитаете, что находитесь в полной безопасности. — Паша расплылся в добродетельной улыбке, не обращая внимания на негодование большинства охранников.

Бойцы не понимали, к чему такой риск? Разве все не у них в руках? Деньги-то на том свете не пригодятся!

Лишь избранные, участвовавшие в открытии портала, и видевшие сверхчеловеческую силу начальника, сохраняли невозмутимость.

— Уверен, что справишься?.. — Расул подошел с автоматом наперевес, и спросил шепотом, беспокоясь за юношу.

Тренер знал намного больше других о невероятных способностях ученика. Однако восемьдесят вооруженных человек…

— На все сто. — Несмотря на оптимистичные слова, Паша все-же ощущал, как скукоживаются яйки. Но без риска нет награды. — Перестрелять их мы можем при любом раскладе, а семьдесят девять миллионов поднять за сутки — нет. Если загасим бойцов, главари точно свои кровные не отдадут. Может под пытками, но хрен их знает, какой процент от