Рэксволд видел, как Арабеска беспомощно сжала кулаки, а потом и вовсе напряглась, подобно натянутой струне. Но нет, не для того чтобы нанести подлый удар — она пыталась скрыть завладевающую телом позорную дрожь.

— Почему не молишь о пощаде? — ровным, безэмоциональным голосом спросил убийца.

— Я не доставлю тебе такого удовольствия, — с нескрываемым презрением бросила морская разбойница.

— Считаешь, что легче умереть от клинка, чем дёргаться в петле?

Острое лезвие перестало касаться горла пиратки, но она и не думала открывать глаза: лучше раствориться в черноте, нежели позволить смерти исказить прекрасные черты этого мира. Под сапогами воина зашуршали мелкие камни. Судя по затихшим шагам, он остановился где-то сбоку. Поняв, что победитель всё же решил проявить благородство — даровать быструю смерть через обезглавливание — Арабеска покорно опустила голову, подставив шею под рубящий удар: всего пара мгновений, и всё закончится…

Каково же было её изумление, когда вместо свиста лезвия, в ухо совсем нежданным гостем вполз звук брякнувшей стали. Пиратка недоверчиво подняла веки — прямо перед ней лежала брошенная сабля.

— Драться ты не умеешь, — со скукой заключил Рэксволд, не отводя пристального взгляда от смотревшей на оружие девушки. — А ещё убить угрожала…

До сих пор ощущая себя пленницей, Арабеска не смела встать с колен. Осторожно покосившись на ассасина, который стоял над ней тёмным силуэтом с сидевшим на плече бледным солнцем, она отвела взор вдаль и неохотно заговорила:

— Я стрелок. Меткий стрелок. Повреждённые мачты, сгоревшие паруса… Могу хоть чайку с баллисты подбить. Но ближний бой… не моё.

— Зачем тогда хорохорилась?

— Хотела избежать расправы. Думала, не осмелишься лезть на умалишённую… — пиратка обернулась на валявшийся неподалёку труп. — Но, судя по всему, тебя вообще вряд ли что остановит…

— Давно людей убиваешь? — продолжил расспрос ассасин. — Хотя… к чему слова? Покажи руки.

По «Кодексу тринадцати черепов» каждый, даже самый захудалый, моряк, решивший связать жизнь с пиратством, должен был нанести на кожу знаки отличия, подтверждающие принадлежность к преступному миру и позволяющие легко определить сферу деятельности. Нарушителей и лгунов безжалостно истребляла «Чёрная эскадра», водную власть которой ограничивали только берега королевств — всех, кроме Грозовых Островов, чьи интересы она представляла.

— Вижу, к чему ты клонишь… — засучив рукав, Арабеска продемонстрировала татуировку в виде образованного тремя монетами треугольника с наконечником стрелы по центру. — Никаких убийств, только грабежи.

Рэксволд молча обнажил запястье: на его руке темнела похожая татуировка, но с остриём клинка посередине. Закрашенные чёрным монеты говорили о том, что он навсегда вышел из пиратского сообщества.

На лице девицы промелькнул испуг. Пойманных пиратов, даже оставивших злодеяния в далёком прошлом, либо ссылали на рудники, либо попросту вешали. Однако был возможен и другой исход: самым опасным головорезам виверхэльские власти предлагали искупление, места в специальных карательных отрядах, призванных нещадно и с особой жестокостью истреблять морских разбойников — чуму, поразившую все торговые пути между континентами. Кромсатели, как называли себя повернувшиеся лицом к закону преступники, выслеживали своих жертв на побережье, когда нужда в запасах или ремонте корабля заставляла пиратов причаливать в необитаемых бухтах. Удачно спланированная засада могла лишить капитана половины команды, а мучительная смерть, которую несли каратели, была намного страшнее минуты страданий в петле.

— Я не кромсатель, — спокойно изрёк Рэксволд, заметив, как Арабеска на секунду уронила взгляд на саблю. — Встань и расскажи мне, как ты здесь оказалась.

Не до конца доверяя незнакомцу, пиратка медленно поднялась.

— Видимо, твоё везение не знает границ, раз ты так свободно разгуливаешь по королевству, — она кивнула на руку ассасина, вновь скрывшего тёмное прошлое под чёрным рукавом. — Нашей команде повезло меньше: чёртовы кромсатели подожгли корабль. Любого выплывающего на берег потрошили как рыбу. Вопли на всю округу стояли. Те, что рискнули уйти вплавь, скорее всего, уже на дне: вода сейчас холодная, скручивает на раз. Если бы не капитан, который до последнего удерживал меня на горящем корабле и помог выплыть под обломками, тоже бы подохла. Потом он свалил в город, велел ждать, но его нет уже второй день. Похоже, я осталась одна. Утром наткнулась на этих — предложили побыть приманкой, обещали долю. Сам понимаешь, деньжата мне сейчас ой как нужны.

— Задери меня медведь, Рэкси. Я не буду тут весь день торчать… — Эрминия убрала клинок в ножны и запрыгнула на лошадь. — А вам лучше заткнуться, — обратилась она к лежавшим по обе стороны дороги раненым бандитам, что время от времени раздражающе постанывали. — Притворитесь дохлыми, пока я вас такими не сделала.

— Скоро поедем, — отозвался ассасин и вновь посмотрел на Арабеску: — Как зовут капитана?

— А зачем тебе знать? — пиратка обожгла Рэксволда подозрительным взглядом.

— Я решил сохранить тебе жизнь, а ты не можешь удовлетворить простое любопытство?

Немного поразмыслив над приведённым аргументом, девица сочла, что ничего страшного от озвучивания имени не произойдёт:

— Густаф.

— Густаф? — с толикой удивления переспросил ассасин. — Густаф по прозвищу «Хряк»?

— Ну да… — морская разбойница понятия не имела, как трактовать странный блеск в глазах собеседника.

Рэксволд разразился неожиданным хохотом, ненадолго заглушившим угрюмые завывания ветра. Хлопнув ошеломлённую Арабеску по плечу, будто старую приятельницу, он бодро заговорил:

— Надо же. Не только не сгинул — аж до капитана дорос. Вот скотина живучая.

— Вы что, знакомы? — наконец сообразила пиратка и осторожно улыбнулась. — Друзья, надеюсь? — уж очень ей не хотелось, чтобы воин в чёрной броне оказался каким-нибудь давним врагом: так недолго снова очутиться на коленях, а то и в петле.

— Друзья, — развеял невысказанные опасения ассасин. — В своё время суда на абордаж вместе брали…

— Сегодня мне определённо везёт, — на губах Арабески вновь появилась озорная улыбка. — Может, ты даже подскажешь, в какой город его понесло? Восточное побережье мне незнакомо.

— А Соколиный Перевал?

— Понятия не имею, где это. Подслушала трёп разбойников.

— Хм… Город… — Рэксволд задумчиво проскользил взором по уходящей вдаль дороге. — Самый ближний по эту сторону нагорья — Плеуросс. На юго-западе отсюда. А что? Хочешь разыскать его?

Пиратка решительно качнула подбородком:

— Он мне жизнь спас. Я ему должна. Тем более сейчас, когда толковый капитан остался без корабля из-за этих вшивых ублюдков, паскудных кромсателей.

— Ага… — хитро усмехнулся ассасин, слабо веря в фанатичную преданность и бесконечную благодарность: либо Густаф был её единственным шансом вернуться в море, либо их объединяло нечто большее, чем совместные грабежи. — Иди по дороге мимо леса. К вечеру упрёшься в город. И вот ещё что… — важно подняв указательный палец, он направился к своему жеребцу. — Погодь-ка…

Рэксволд достал из притороченной к седлу котомки «Призрачный туман», развернулся и чуть не вздрогнул от стоявшей рядом Арабески. Если бы она знала, сколько раз её мысленно казнила восседавшая на гнедой кобыле всадница, то так близко бы не подошла.

— Авось пригодятся? — игриво подмигнула пиратка, после чего протянула ассасину пучок собранных кинжалов.

— А то. Без них никуда, — забрав оружие, убийца вручил ей небольшой пузатый бочонок.

— Ого. Это то, о чём я думаю?

— Да. Мне уже не нужен, — возвращая клинки в ножны, ответил ассасин. — Продай, чтобы не быть на мели. И передавай Густафу привет. От Рэксволда.

— Так и сделаю. Что ж… Спасибо, — зажав бочонок под мышкой, Арабеска благодарно обняла убийцу и, наградив гладко выбритую щёку нежным поцелуем, прошептала на ухо: — Вижу, ты не одинок… Суровая… Но если она тебе наскучит, спроси Нэйза в порту Стронтона. Он подскажет, как меня найти, — пиратка сделала шаг назад, а затем с улыбкой посмотрела на воительницу. — Милая косичка.

— Постарайся не помереть для начала, — с усмешкой бросил ассасин и ловко запрыгнул на жеребца. — Удачи тебе, Арабеска, — он в последний раз уронил взор на девицу, после чего выслал коня вперёд: — Поехали.

— Ветра твоим парусам, Рэксволд… — тихо обронила пиратка, провожая спину убийцы восторженным взглядом.

Глава 7

Ущелье осталось позади. Вместе с ним, уступая место плотной, сырой земле, дорогу покинули и пыльные булыжники, отчего прочерченная сотнями повозок колея заметно углубилась и заблестела остатками минувшего дождя. Устав змеиться