Шрифт:
Закладка:
Мои братья — оба безукоризненно выглядящие в костюмах — сидели, а Вик —одетый в черные облегающие джинсы и темно-синюю рубашку, расстегнувший слишком много пуговиц, обнаживших чернильного голубя, взлетающего на его широкой груди, — просто стоял спиной к стойке, его вечно прищуренный взгляд пристально наблюдал за нами.
Мой желудок сжался. Мне хотелось залезть на Вика, как на дерево, и откусить от его банана.
Фу. Несправедливо.
Девочки хорошо проводили время, а я не была готова к тому, что ночь закончится. Конечно, они могут быть разумными. У меня были сомнения, но я была готова попробовать ради нашего девичника.
На взводе и в предвкушении драки я потопала к ним, оставив девушек на танцполе. Три пары бесстрастных глаз остановились на мне, и я раздраженно бросила.
— Это не имело большого значения. Я позаботилась об этом.
Саша, которого не смутил мой гнев, поднял бровь и спокойно сказал:
— Я знаю. Мы слышали.
Все, что я собиралась сказать дальше, ушло из моего словарного запаса.
Тогда ладно.
В моем голосе звучало замешательство.
— Тогда почему ты здесь?
Перед ними поставили напитки. Лев ответил:
— Мы подумали, что вам может понравиться сопровождение домой.
Ах-ха! Я знала это.
Вскочив, я поспешно воскликнула:
— Мы еще не готовы уходить!
Лев моргнул и ответил:
— Хорошо. Мы подождем, — мой переполненный воздушный шар отпустили, воздух вырвался наружу, когда мое раздражение поутихло.
Отлично. Замечательно.
Я выигрывала. Почему это казалось таким неправильным?
Вся эта ситуация вселяла неуверенность, мои плечи опустились, и я произнесла тихо и нерешительно:
— Тебе не нужно было приходить. Я не пью. У меня все под контролем.
Вик не разделял моего отношения.
— Нам не нужно было приезжать. Но мы этого хотели. — Когда мое неуверенное выражение лица встретилось с его холодным, я замолчала, и он продолжил: — Я знаю, что ты более чем способна позаботиться о своей заднице. — Заявление успокаивало, как прохладная струя воды легкий ожог. Он оглядел меня с ног до головы, в его взгляде был благодарный намек. — И я также с удовольствием наблюдаю, киска.
Киска.
Котенок.
Ухмылка, которой он закончил, заставила все мое тело превратиться в желе.
О, нет. Он делал то, что мне нравилось. Вещь, из-за которой мне захотелось броситься на пол в позе коровы и призывно оглянуться на него.
Говорящий.
Своим ртом.
Господи, помоги мне, он не побрился. И это мне тоже понравилось.
Внутренне я сломалась, притворилась, что плачу, и топнула ногой, как ребенок, закативший истерику из-за мягкой игрушки, которую не могла получить.
Мой взгляд скользнул к его губам, и на секунду я перестала дышать. Я почти чувствовала его щетину на нежной коже шеи.
Он был похож на закуску, а я была чертовски близка к голоду — в некоторых местах больше, чем в других.
Ты просто хочешь пить. Возьми себя в руки.
Уверенно откинувшись назад, он дернул подбородком в сторону танцпола, и мне захотелось сделать шаг вперед и провести языком по острой линии его подбородка.
— Напивайся. Танцуй. Мы будем здесь, когда вы будете готовы отправиться домой.
Я колебалась.
Вик закатил глаза и раздраженно выдохнул, прежде чем потянуться к стойке и вручить мне ярко-голубую стопку.
— Все в порядке. Я понял тебя.
Я понял тебя.
Он понимал. Он всегда понимал. И в этом была проблема. Я не знала жизни без него.
Я рассмотрела стопку, и мое сердце расстаяло.
Это был «Голубой камикадзе».
Он помнил.
Лицо Льва смягчилось, и когда Мина с легким визгом счастья пронеслась мимо меня, бросившись в ожидающие объятия моего брата, я увидела, как их губы соединились, а мои собственные скривились.
И вот один отделился от нашей компании.
Чем дольше они целовались, тем сильнее я хмурились. Отбросив стопку, я шлепнула стаканом по стойке, скользнула по твердому телу Вика, прежде чем вырвать Мину из рук Льва. Взгляд моего брата был смертельным, но мне было наплевать на это дерьмо.
Все, что я сказала, было:
— Нет! Это наша ночь. Ты не будешь соблазнять и не заберешь от нас свою жену. Ты слышишь меня, Лев?
Увидев несчастное лицо Льва, Мина потянулась к нему. Я оттащила ее за пределы досягаемости.
Но когда Кара врезалась мне в спину с криком «упс», я бросила Мину обратно в руки ее мужа. Мина посмотрела на моего брата с сердечками в глазах и нежно пробормотала:
— Привет, детка.
Саша зыркнул в нашу сторону.
Лев сразу смягчился, прижав к себе подвыпившую жену.
— Привет, мышка, — был его приторно-сладкий ответ, и Мина потерялась в нем.
Я щелкнула языком.
Мое сердце.
Также… бл*дь.
Кара скользнула в маленькое пространство рядом со Львом, затем перегнулась через стойку и крикнула.
— Мне хочется пить. Чью сосиску я должна пососать, чтобы получить еще один шот здесь?
Аника споткнулась, и Вик шагнул вперед, чтобы предложить сестре руку. Я не должна была замечать, как согнулась его сильная рука, но действительно, как я могла это не заметить? Она крепко сжала его, ласково улыбнулась ему и произнесла громким шепотом: «Я пьяна», закончив звенящим смехом.
Вик усадил ее на табурет, и его губы растянулись в улыбке, предназначенной только для его сестры.
— Я это вижу.
Когда Аника была надежно зажата между Виком и Сашей, Кара вложила мне в руку стопку, и, поскольку я была слишком занята размышлениями о том, какого цвета боксеры на Вике, я почти выпила ее, не глядя. Так что, когда Вик оглянулся и, нахмурившись, взял стакан у меня из рук, можно сказать, что я была немного возмущена.
— Эй, — начала я, но как только открыла рот, чтобы сообщить ему, что думаю о его дикарском воспитании, он вернул стопку Каре, и когда я услышала, что он сказал, я была близка к тому, чтобы наброситься на него.
— Что угодно, только не текила. Ее тошнит. Фруктовые напитки или смеси.
Мое замерзшее сердце немного растаяло.
Простите, сэр.
Прекратить и воздержаться.
Мгновение спустя мне вручили еще одного «Голубого камикадзе», и когда я моргнула, у меня возникло безумное желание заплакать, потому что именно мелочи делали Вика особенным, незаменимым. Он заботился обо мне так, что я поверила, что он любит меня. Но лишь принимала желаемое за
