Шрифт:
Закладка:
Удары сердца отмеряли секунды. Ветер дунул как-то особенно резко и колюче. Скосив глаз, я увидел, что небо затягивается тучами. Вместе с уменьшением синего лоскута чистого неба последние крохи спокойствия растворялись в сумерках безотчетной тревоги. Плохой знак.
Сталкер занялся контейнером! Пора!
Я шагнул из вагона и уже через долю секунды приставил нож к горлу охотника за артефактами.
– Стой, мужик, не рыпайся, – негромко произнес я. – Тихо. Иначе полосну, ей-богу.
Сталкер вздрогнул. Выронил из рук и артефакт, и контейнер.
Первый ход за мной.
– Давай, друже, скидывай свое барахло и вали на все четыре стороны, – озвучил я. – Убивать тебя я не хочу.
Никаких угрожающих нот и зловещего шепота. Не на сцене. Человек и так безошибочно чувствует близость костлявой.
– Послушай, уважаемый, давай договоримся…
Голос бедолаги просел от напряжения. Хорошо. Вещмешок, правда, у него какой-то тощий, но и то прибыток.
– Я отдам добычу. Только денег у меня нет и со снарягой туго. Однако…
«Уважаемый?.. – пронеслось у меня в голове, когда я чуть надавил на нож, чтобы прикрыть болтуну рот. – Что за херня?»
– Метки в КПК тоже посмотрим, – продолжил я за умника и потянулся левой рукой к ремню его «калаша».
– Однако я знаю людей, у которых водятся… – с этими словами незнакомец резко дернул мою руку с ножом вниз, а сам рванулся вперед.
Я попробовал достать его ножом, но лезвие лишь скользнуло по металлу контейнера и ушло в никуда.
«Ах ты сука!» – только и успел подумать я, как раздался шальной выстрел.
Пуля вошла в аномалию, отчего та зло зашипела и запузырилась. Утырок, не упуская момента, попытался отскочить от меня. Автомат последовал за хозяином, и ремень выдернуло из моей руки. Как в замедленном фильме, я видел, что дуло автомата по дуге идет вниз, а затем из него вырывается пламя. Грянул второй выстрел. В это же время моя нога уже летела в живот сталкеру. Пуля щелкнула по эстакаде в нескольких сантиметрах от меня, выбив осколки бетонного крошева. Ходок попытался вытянуть автомат вперед, но мощным ударом я перевернул его на спину. Когда аномалия успокоилась, я уже лежал на сволочи, и мой нож опять устроился возле чужой шеи, нажимая на платок, подрагивая от биения чужого пульса.
Звон от выстрелов все еще стоял в ушах.
«Все, приплыли. До лужи метр…»
Черные глаза, широко распахнувшись, смотрели на меня затравленным зверем. Страха в них не было. Была лишь обида и злость за такую несправедливость – что я окучил его, а не он меня.
«Больно, падла? Вижу, больно!»
– Ты че, сука, попутал, что ли? – прошипел я, еле сдерживаясь, чтобы не проткнуть горло сталкера.
Резко и от души ударил его в челюсть.
Удар вышел хорошим. Костяшки заныли, а респиратор, закрывающий лицо утырка, съехал на бок.
Лоцман?!
Твою мать! Неужели Лоцман?!
От удивления я даже чуть отпрянул назад.
– Лоцман?
В глазах небритого бродяги вспыхнул огонек надежды. Судя по тому, как забегали его глаза, он пытался присмотреться и сообразить, кто я.
Маска!
Не меняя позы и не делая резких движений, я поднял руку и убрал защитную ткань с лица.
Еще две секунды узнавания.
– Гришко? – наконец прошептал мой бывший подельник. Потом более уверенно воскликнул: – Сидор, ты, что ли, мать твою за ногу?
Вот и встретились, значит…
– Седой, а не Сидор, – буркнул я, убирая нож и поднимаясь на ноги. – Давай вставай, погутарим нормально.
Пока Лоцман, потирая челюсть, отряхивался, собирал разлетевшиеся манатки, я вытер со лба испарину и огляделся. Прислушался. Принюхался…
Никого нет. Только небо все затягивается тучами. Будет дождь… Нормальный дождь в Зоне редкость…
Легкое прикосновение вернуло меня на грешную землю.
– Седой, ты что, теперь вышибалой работаешь? – водрузив барахло на себя, Лоцман вытер с подбородка кровь. – И почему один? Где Кесарь со Штуцером?
Как всегда, вопросы. Без них никуда.
Я шагнул к краю эстакады и присел на корточки.
«Выгнали меня эти сволочи! Кесарь, падла, в меченые меня записал…»
Попробуй такое скажи.
Лоцман ждал, поглядывая на меня исподлобья. С него я перевел взгляд на «студень», потом на скопление «электронов», посверкивающих среди рельсов перед моим вагоном. Молнии лениво гуляли, время от времени облизывая стальные колеса ржавых и облезлых товарных вагонов. Ближайший был заполнен углем, который аномалии превратили в каменную глыбу. Катастрофа на ЧАЭС сделала завод территорией призраков, а следом Зона перекроила все на свой лад…
– Разошлись наши дороги. – Услышал я сам себя. Сердце обожгло ненавистью, но всего лишь на миг. – Замотался я здесь. Замотался, спасу нет.
– Что так?
Все-таки я скажу это.
– Знаешь, Лоц… по ходу, Зона на мне метку поставила.
Дрогнувшие связки подвели меня. А безотчетный страх, что терзал меня в последнее время, выплеснулся через мои глаза. Лоцман увидел его. Уверен в этом. Потому что он отразился в его зенках. Но старый лис не подал виду.
Как же я устал от Зоны! От безнадеги! От трупов, от призраков прошлого!
– Я здесь застрял… Видел всякое. Сколько людей тут полегло, тебе и не снилось! – Моя мысль прозвучала вслух, но мне уже было все равно. – Старых, молодых, всяких! И они…
Я резко обернулся, почувствовав, что за спиной кто-то есть.
Никого.
Ни живой души, ни покойников.
В горле пересохло. В голове по вискам стучали тысячи молоточков.
– Что – они? – спросил Лоцман. – Зона пометила? И? Промышлять мешает? Так вроде не мешает?
– Да не в том дело. Теперь я один. Раньше было проще. Борзых ставили в стойло, совсем борзых на тот свет отправляли. С мокрухой я завязал. А мне всего-то надо кое-что провернуть и отчалить отсюда. Поэтому приходится промышлять, с грехом пополам.
– М-да… – Стреляя глазами по сторонам, протянул Лоцман.
Плевать ему на меня, у него свои головняки.
– Ты как? – спросил его.
– Как и все, – Лоцман встряхнул вещмешок, – выживаю, как могу. С артефактами не везет в последнее время. У Хищника в черный список попал. Непруха, в общем.
– С кем-нибудь из наших не пересекался?
– К счастью, нет. С Угрюмом только. Теперь он Хмурый, у Симона на побегушках.
– Угрюм жив?! – Я испытал легкий шок. – И попал в «005 кюри»? Как так?
– Мутная история. – Лоцман потер щетину, скривился. – Анархисты нашли его на дороге у Чистогаловки. Доставили Симону, тот взял его чернорабочим. Меня он не узнал, память ему напрочь отшибло. Однако заметил у него новую татуировку. Вот и думай.
Лоцман хотел что-то добавить, как вдруг по округе разнесся
