Лий прикусывает губу едва ли не до крови. Жалость захлёстывает так, что на глазах появляются слёзы. Это… она виновата в том, что…

Лий скомкано прощается и почти выбегает прочь. Проносится по полутёмному коридору, наплевав на то, как то выглядит со стороны, и останавливается только снаружи. Она останавливается, судорожно дыша.

— Я… Я не думала, что будет так!

— И тем не менее случилось то, что случилось, — ровным тоном произносит подошедшая Тэйе. Лий шмыгает носом и старается не смотреть на неё. — Теперь можно только попытаться хоть как-то исправить то, что уже случилось.

— Я… я буду стараться. Правда.

***

Стоит, наверное, порадоваться если не частичному продвижению планов, то хотя бы новой форме. Теперь это не обычное домотканое платье, которые носят служанки, с совершенно отвратительными рукавами, лохматящимися понизу, стоит только даже немного неудачно надеть ими что-то, а что-то более приближенное к одежде хозяев. Инга бросает взгляд на попавшееся по пути зеркало, отмечая, что тёмно-синее платье с достаточно скромным лифом ей даже идёт. Хотя оно и подчёркивает бледность кожи… впрочем, веснушки немного выправляют ситуацию… наверное. Ой, да какая разница? В поместье всё равно нет мужчин, на которых стоило бы расходовать очарование. А в глазах женщин лучше выглядеть скромной и тихой. И готовой выполнить любой приказ. Конечно, вчерашний разговор с Царёвым, который всё же оказался не совсем придурком… то есть, придурком, конечно, но хотя бы придурком с моралью… слегка подпортил образ. Увы, но каждое её слово слышали все, кто собрался рядом с ямой. Так что…

Ладно. Придётся исходить из того, что есть.

И не думать, что всё могло бы быть гораздо лучше.

Инга застывает перед дверью, собираясь с духом. А ведь никогда раньше не боялась. На все собеседования шла так, как будто бы желанная должность уже была в кармане. А теперь…

А теперь от слов этой женщины, да и не только её, зависит вся жизнь. И это как-то… Инга усмехается, поправляет причёску, думая, что было бы гораздо лучше обрезать волосы, как это было на Земле, чем маяться каждое утро с косами или пытаться собрать их в пучок на затылке, когда постоянно хотя бы одна прядь но ускользает от шпилек, и стучит по дереву двери. Услышав разрешение войти, она толкает дверь, отмечая, насколько та тяжёлая. Тяжелее, чем должно быть дерево. Даже если оно в пару слоёв. Магия? Или что? И зачем это надо? Что бы при штурме никто не смог открыть сразу? Так для штурма сюда ещё добраться надо, а это только при помощи подъёмника возможно… если, конечно, нет каких-то особых магических штучек… Инга задумывается, пытаясь вспомнить, описывалось ли что-то подобное в книжках, которыми зачитывалась Леночка, или нет. Вспомнить не удаётся — сама Инга всё же такой литературой не очень-то и интересовалась. Хотя, наверное, если можно перетащить людей из одного мира в другой, то и ещё что-то в подобном ключе сделать будет просто…

Как жаль, что она так мало знает про этот мир!

Комната… радует. Пусть Инга и терпеть не может подобные интерьеры, предпочитая минимум мебели, но диванчик с завитушками и атласной тканью обивки, а так же тёмные матовые шторы и шпалеры с мотивами природы навевают покой. И желание расслабиться и, забравшись с ногами на этот самый диванчик, задремать. Инга делает несколько шагов, отмечая, что дверь позади закрылись бесшумно, чего сложно было ожидать при её тяжести, и замирает, склонив голову. Смотреть на хозяйку нельзя. К сожалению. Потому что безумно хочется видеть, как именно та реагирует на присутствие Инги.

Никак. Вообще.

Эйн Трок… эйн Ниилли Трок расслаблено сидит в кресле и смотрит в окно. В котором по определению не может быть ничего интересного. Хотя бы потому, что видно в него только кусок неба. По крайней мере — с места, где она сидит. И вот как это понимать?!

Инга чуть расслабляет ноги, оставаясь при этом настолько неподвижной, насколько получится.

Раз уж теперь она — личная прислуга… компаньонка, если облекать суть в более красивую форму, то следует вести себя именно так, как и подобает прислуге. Пусть это всё ещё и бесит до дрожи. Инга опять заставляет себя дышать диафрагмой, сосредотачиваясь на этом почти полностью. И практически сразу чувствует, как раздражение утихает. Может, это и самовнушение, но Инге всегда было плевать, что лежит в основе того или иного действия, если результат устраивает.

— Прекрасная погода, не правда ли? — нарушает тишину эйн Трок. Она чуть поворачивает голову, искоса глядя на Ингу.

— Если вы так считаете, — Инга не вздрагивает. И вообще не реагирует, контролируя дыхание.

— То есть, вы не считаете её прекрасной? — Эйн Трок чуть улыбается, но суть улыбки от Инги ускользает. Доброжелательность? Издёвка? Что это?

— То есть, я не считаю ни один из вариантов погоды прекрасным или отвратительным, — честно признаёт Инга, всё так же не поднимая глаз. — Они меня одинаково устраивают при условии, что я подготовлена к ним. Точно также я отношусь к временам года.

— Вот как… надо думать, что у вас нет и любимых цветов, вкусов и запахов…

— Примерно так, — кивает Инга, рассматривая цветочный орнамент на ковре под ногами. Что за глупые вопросы? Какой смысл в ни… хотя смысл есть. Разумеется. В любых вопросах есть смысл. В том, как именно на них отвечают. И… да. С образом наивной дурочки можно окончательно попрощаться. Не удалось его грамотно изобразить. Слишком уж много вышло проколов. Инга продолжает медленно дышать, не позволяя себя поддаться эмоциям. — В разное время я предпочитаю то или иное в зависимости от настроя. Но в целом тяготею к тёмным оттенкам и кислым вкусам. И пряным запахам. Впрочем…

— И людей вы в своей жизни предпочитаете оставлять тех, кто может быть полезен, — заканчивает эйн Трок, заставляя на мгновение сбиться с ритма. Конечно, Инга тут же выправляется, но… Она кивает, не поднимая глаз от ковра. — Прекрасно. По крайней мере вы также импульсивны, как ваш брат. Хотя и можете сдерживать себя ради достижения нужных вам целей… — Эйн Трок замолкает, давая, как Инга понимает, прочувствовать услышанное. — Мне понравилось то, как вы вчера с ним разговаривали.

— Должна ли я думать, что то, что я сейчас стою перед вами, является последствиями вчерашнего разговора? Вас устроил результат? — Разумеется, это последствие! Тэйе