от автоматных пуль сделать не получилось. Боливар, в смысле «уазик», попросту не вывезет потребный вес брони. Но вот резкое снижение убойности они гарантируют. Также пообещали уже полную защиту от пистолетных пуль. Если будут шмалять из охотничьего ружья дробью, можно даже не чесаться. А вот если пулями, то пробьет. Двенадцатый калибр это вам не шутки.

Еще «железнодорожные» не смогли сделать защиту во время движения. Ну не делают сейчас достаточно больших и легких пуленепробиваемых стекол. Поэтому присобачили этакие бронешторки. Приехал, опустил и кури себе спокойно.

Но вообще «уазик» на глаз реально было не отличить от бегающих по дорогам. В общем, молодцы самоделкины. О чем я не преминул сообщить Анатолию Алексеевичу.

– Сейчас испытаем.

Я подозвал Незлобина и отдал приказание грузиться первому отделению в «буханку».

Пока народ тащил ящики с б/к, ко мне подошел Иво, отвел в сторону:

– Командир, кажется, я знаю, чего нам не хватает.

Солнце уже почти скрылось за забором части, в небе кружили стрижи.

– Ну?

– А что если в котельной присобачить наверху мостики для наблюдателей?

Я слегка подзавис. И чего до такой простой мысли сам не допер?

– Зае**сь идея!

Тоом на мой матерок поморщился, но тут же выправил морду лица, когда я предложил еще и снимать штурм на ручную камеру:

– Вешаем в ленинской комнате экран, ставим проектор, крутим пленку и разбираем ошибки каждого.

– Снимаю шляпу… – Иво развел руками. – Займусь этим.

– А еще выбей у Козлова залетчиков с гауптвахты. Пусть отрабатывают народный хлеб – хватит второму отделению изображать бандитов. Это тормозит учебный процесс. Ладно, вон, Незлобин машет руками – пойдем посмотрим, как наш бронированный ослик повезет группу с б/к.

Проблемы начались сразу же. Для начала Огонек долго не мог стронуть бронированную «буханку» с места. Даже завоняв все вокруг горелым сцеплением, дохлый моторчик категорически не желал везти увешанную броней машину со здоровыми мужиками внутри плюс цинки с патронами. Только после кучи идиоматических выражений Незлобин догадался включить пониженную передачу и стронул пепелац с места. Сидя на пассажирском сиденье, я мрачно смотрел на неспешно меняющийся пейзаж за окном и морщился от истошного воя двигателя под боком. Вот заклинит он на задании – мы до террористов доедем к шапочному разбору. Надо что-то другое, но что?

Затем, окончательно распугав ревом двигателя всю округу, мы не смогли сразу остановиться. Оказывается, родные тормоза «буханки» тоже ни фига не были рассчитаны на возросшую нагрузку. В общем, мы банально проехали мимо намеченной мной точки для остановки. Я помрачнел еще больше, хотя, казалось бы, некуда. Вспомнились уроки истории в школе, когда нам рассказывали, что впереди первых машин пускали всадника с красным флажком и рожком. Дескать, очень опасная штука едет, будьте аккуратны.

Наблюдая за нами, лица самоделкиных все больше и больше куксились.

– Надо допиливать… – я развел руками.

– Рессоры тоже выгнулись так, что машина почти легла на отбойники… – с водительского места вылез Незлобин. – Все скрипело так, что вот-вот еб…ся.

– Но, с другой стороны, – решил я подсластить Анатолию пилюлю, – те же инкассаторы толпами не ездят и столько с собой не возят. Можно им показать – поди премия будет.

В глазах АА отразились пачки денег премии за рацпредложение.

* * *

Утром я первым делом заехал за вдовой Ивана и ее детьми, Машей и Аней. Первый было уже десять лет, вторая только готовилась идти в школу. И вот Аня оказалась настоящим шилом в попе. Пока мы раскланивались с Антониной, я по второму кругу убеждал, что все удобно и будет удобно всю оставшуюся жизнь, мелкая успела несколько раз обежать вокруг «Волги», залезть на передний диван и пару раз бибикнуть. От тисканья кнопок рации нас спас только грозный окрик матери. Помогло, но ненадолго. Даже сидя на заднем диване, Аня умудрялась залезть и подергать все, что не было прикручено намертво. Стоило ее немного зафиксировать, как начинался фонтан вопросов «а что это?» и «а почему так?». Видимо, в противовес Ане Маша оказалась спокойной. Сев в машину и спросив разрешения открыть окно, она молча наслаждалась поездкой, изредка отодвигаясь при особенно бурных движениях сестры.

– Ваня все пацана хотел, – просвещала меня по дороге Антонина, – даже на сберкнижку деньги на него начал откладывать…

Женщина тяжело вздохнула, отвернулась. Промокнула глаза платком.

Внезапно рация что-то прошипела. Из-за дальности еще ничего разобрать было нельзя, но сам звук магически подействовал на Анну – она восхищенно замолкла, пытаясь не пропустить следующую передачу. А что бы вы думали? У нас тут получилась почти войсковая операция, с передовым дозором, картами, планами «А», «Б» и точками сбора в случае неудач. Хотя большинство поехали на Ленинские горы на общественном транспорте, но кучу потребного было решено забросить на дивизионных машинах. Еще вчера вечером от меня чуть было не потребовали выставить караул около кучки кастрюль с мясом и самых правильных дров, порубленных самым оптимальным способом. Выслушав все идиоматические выражения о том, что я думаю про такой психоз, мне предложили тогда не отрываться от коллектива и загрузить в багажник «Волги» хоть чуть-чуть полезных для общества предметов. В итоге я вез две вязанки дров и какие-то железки, почему-то обозванные «мангалом» и «шампурами», а также собственноручно сделанный фарш на занятой у соседей по общаге мясорубке – решил удивить общественность блюдом под названием люля-кебабы. Пушкин смог на рынке достать, кроме свинины, еще баранину. Срезать с него курдюк и пошинковать лук – труда не составит.

Чтобы найти друг друга побыстрее, вчера наш Казанова лично прошелся по всем машинам и настроил радиостанции. Для Огонька, который вез на «газике» мясо и всякие огурцы-помидоры, даже не поленился нарисовать на бумажке положение всех ручек и тумблеров. В ответ на обиду Незлобина «да что же я, тупее паровоза» было сказано, что он везет стратегический груз и права на ошибку не имеет, а поэтому легкая перестраховка никогда не помешает.

Наконец расстояние позволило, и рация голосом одного из Ильясовых сообщила, что одна из заранее разведанных точек оказалась свободна, поэтому была оперативно занята, и к точке сосредоточения были посланы карандаши для целеуказания остальных. Я только внутренне усмехался на использование армейских терминов. В самом деле, какой-нибудь куратор эфира, услышав про то, что «одна коробочка прибыла, а гастроном на подходе», и глянув на частоту, совершенно правильно решит, что конторские проводят какую-то операцию. И лучше бы им не мешать: а у ну как тут слежка за особо опасным шпионом?

Увидев в зеркале заднего вида восхищенные глаза Ани, я решил немного подшутить над девочками. Остановившись