Я выбрал меч и отправился за пацаном. Мы прошли через задние двери Гильдии и добрались до площадки. Недавно здесь были клумбы, а теперь — огороженная площадка с толстым слоем песка. Драться тут неудобно — сапоги вязнут, особо не поскачешь, зато после тренировок здесь, в подземелье, в лесу и во множестве других мест будет гораздо проще.

Сталь приятно холодила ладонь. Глебос дошел до противоположного края площадки, обернулся.

— Готов?

Вместо ответа я оскалился и рванул вперёд.

Первые минут десять я вывозил на ускорении, которое теперь мог поддерживать едва ли не постоянно. Только вот и Глебос подобным навыком владел, потому у меня не получалось победить мечника.

Через пятнадцать минут сил изрядно поубавилось, и я выставил перед собой руки, тяжело дыша.

— Что, на этом все? — спросил Глебос, который запыхался тоже — мы сражались на сверхскоростях, выкладываясь на полную, без всяких поддавков. — Неужели больше…

Я рванулся вперёд, практически распластавшись в выпаде… но Глебос прервался и успел выставить меч: клинки с громким лязгом столкнулись друг с другом. Черт, не вышло…

Пинок по боку пацан заблокировал, и почти успел ухватить меня за штанину. А потом мне пришлось закрываться от ударов — Глебос раскрутил меч, и острие мелькало то слева, то справа, метило в слабые места, вертелось, как змея, пыталось пробить защиту. Я отбивался, нападал, отбивался, атаковал снова…

Спустя полчаса безостановочного боя пацан раскраснелся, у меня самого с лица градом тек пот. Дышали оба хрипло, загнанно. Тут уже пошла игра на выносливость — не было хитрых финтов, просчета ударов и планирования победы. Ударил — отбил. Ударил — отбил. Меч потяжелел, стал весом в гору, и чтобы поднимать его после очередного удара, защищаться и бить, приходилось прилагать недюжинные усилия. Пока при моем очередном ударе Глебос не собрал остатки силы, и не двинул своим мечом навстречу моему. Меч выбило из ладони, кости в руке заныли от отдачи.

— Ничья, — попытался поторговаться я.

— Какая ничья, если у меня меч в руке, а у тебя — нет? — резонно прохрипел пацан.

— Ладно, — отмахнулся я, доплелся до лавки и рухнул на сидение.

— Но дрался ты все равно неплохо, — бухнулся рядом Глебос.

— Ага, спасибо.

Ничто так не вдохновляет и не поднимает самооценку, как признание твоих успехов настоящим мастером. Особенно после того, как ты держался с этим мастером практически на равных.

После такого спарринга больше всего хотелось завалиться в горячую ванну с травами, да откисать там, пока не перестанут болеть синяки. Желательно — чтобы в это время плечи массировала служанка. А потом — ноги, и чтобы обязательно начала со стоп. А потом и межножье можно…

Только вот вместо развлечений пришлось заниматься делом важнее: разводить Глебоса на секрет.

— Кстати, — незатейливо начал я. — Давно хотел спросить: что тебе сказал отец по поводу достижения ранга грандмастера? Как это вообще происходит?

— Ранг грандмастера? — переспрашивает Глебос. — Отец сказал, что достижение этого ранга — это поистине великий подвиг, который требует от человека выдающихся навыков. Точнее, не сам ранг: как я понял из его речи, до ранга люди доходят так же, как и до ранга подмастерья и мастера. А вот потом, в течение суток, происходит какая-то неприятность, будто сам мир проверяет человека на прочность. У каждого это происходит по-разному: на одних нападают бандиты высокого ранга, у других, каких-нибудь алхимиков, может взорваться зелье. У кого-то прихватывает сердце, кому-то в руки попадает проклятый артефакт. Арк сказал, что был случай, когда один богач, достигший ранга грандмастера торговли…

— Решил лечь в поле, и орел сбросил ему на голову черепаху?

— Э-э… Нет. Если не ошибаюсь, богач спрятался в подвале своего дома, отпустив слуг и приказав домочадцам не приходить в течение трех суток. Домочадцы сделали точно как им было указано. Вернувшись, они нашли богача, подавившегося куском хлеба.

Звучит как манипуляция с теорией вероятности, где человеку по максимуму прибавляют все плохое. Или же играет роль карма, которая резко уходит в минус. И то и другое — плохо, я бы предпочел встретиться с материальным противником.

— И сколько длится эта полоса невезения?

— Говорят, что у каждого по-разному. В среднем — сутки. Максимум, о котором слышал отец — четыре дня.

Надеюсь, что эта полоса невезения не связана с кармой. Я далеко не самый хороший человек — два дня назад вон Тенеплету людей скормил и даже не считаю это плохим поступком. А людей, между прочим, в городах за убийства иной раз вздергивают.

— И как планируешь переходить на ранг грандмастера?

— Отец все продумал. Я планирую переждать эти дни в чистом поле. Наготове будут зелья лечения, лекарь, защитный купол. Охранять меня станут клановые воины, никаких посторонних в кольце охраны не будет. Но теперь я обращу внимание на птиц, швыряющих что-то с высоты: спасибо за предупреждение.

— Да не за что.

— А теперь расскажи уже, как все прошло, — проворчал пацан. — Только детально.

— Детально тебе маги иллюзий опишут, — хмыкнул я. — Но слушай…

Я подробно описал саму битву, ответил на вопросы и плавно перевел тему на то, что меня интересовало: сокровища. Описал, что люди находили в руинах, и по сверкающим глазам юноши понимал, что не прогадал. Глебос хотел бы сам увидеть описываемое сражение и трофеи. Хотел бы сам ступать по ступеням Гильдии к подвалу, куда уже семь лет не ступала нога человека. Хотел бы разглядывать особняки богатеев и находить тайники. Потому я завершил разговор именно так, как хотел:

— Мне понравилось сражаться с нежитью, да и награда оказалась отличной… Знаешь, а давай зачистим город вдвоем, а? — принялся я вербовать человека, который может выдать максимум стихийного урона за секунду. Хотя, судя по донесениям разведки, в некрополисах, которые находятся подальше, такого массового некроскопища и нет, так что и личей там быть не должно. Ну, а если будут, то не отрядом, а с одним-двумя можно справиться.

И судя по расплывшемуся в улыбке лицу Глебоса, в команду он вступит без сопротивления.

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Глава 6

⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Как и ожидалось, Глебос клюнул на обещание славы и новых впечатлений. К золоту и богатствам юноша, росший среди золота и богатств, был равнодушен, но его зацепило обещание древностей, которые наверняка найдутся в поместьях аристократов. Да и слава человека, состоявшего в небольшом отряде