Шрифт:
Закладка:
— Даниэль, Терренс… Я знаю, что вы оба вините меня в проблемах нашей группы. Однако я прекрасно все понимаю и… Не могу обижаться на вас… — Питер медленно, с дрожью выдыхает. — Знаю, что вы никогда не сможете простить меня за то, что я предал группу и всех тех, кто работал с нами. И по этой причине будет лучше, если я уйду из нее.
— Послушай, Питер, мы уже говорили тебе, что не хотим, чтобы ты ушел из группы, — слегка взволнованно отвечает Даниэль. — И мы не собираемся даже и думать о том, чтобы выгонять тебя. Ты все еще наш барабанщик.
— Прошу вас, перестаньте надеяться, что я вернусь. И если вы все еще верите, что я шучу, то сегодня вы убедитесь в этом. К сожалению, вам придется смириться с моим уходом.
— Мы никогда не смиримся, слышишь! Ты не можешь бросить нас! Мы ведь обещали друг другу, что сделаем группу известной, несмотря ни на что. Это было нашей общей мечтой!
— Да, я помню про обещание. Но… — Питер замолкает на пару секунд и издает очень тихий всхлип. — Черт возьми, парни… У меня совершенно нет сил и желания бороться… Бороться с тем, что меня гложет… Я устал ото всего этого! И больше не могу так жить!
— Господи, Питер, о чем ты говоришь? — предчувствуя что-то очень нехорошее и чувствуя, что он все больше и больше начинает нервничать, ужасается Терренс. — Почему ты так говоришь? Все еще может поменяться, если ты сам того захочешь! Еще не поздно!
— Нет, Терренс, ничего уже не изменишь! — обреченным, дрожащим голосом отвечает Питер и на секунду или две замолкает. — Я так все испортил, что уже ничто не может быть иначе.
— Послушай, я прекрасно понимаю, что у тебя, возможно, не самый приятный и легкий период в жизни. Но ты всегда можешь рассчитывать на нас с Даниэлем. Мы с радостью поможем тебе, если ты расскажешь нам, в чем дело, и дашь знать, что могло бы облегчить твое состояние.
— Мне уже ничто не поможет. Я окончательно убедился в том, что мне не место в вашей группе. И больше не могу быть вашим другом и даже просто общаться с вами. Я просто не заслуживаю этого после всего, что сделал.
— Нет, Питер, не говори так! — взволнованно произносит Терренс. — Ты не сделал ничего ужасного, чтобы мы так думали о тебе! Да и если бы ты что-то сделал, то мы все равно были бы на твоей стороне и не стали осуждать.
— Не надо успокаивать меня, Терренс. Все решено, сегодня будет последний день, когда я разговаривал с вами. Я уже покинул группу несколько дней назад и теперь готов закончить с вами общение. Лишь бы позволить вам осуществить свою мечту, к которой вы оба так стремитесь.
— Питер, услышь нас! — слегка дрожащим голосом умоляет Даниэль. — Мы ни в чем тебя не виним и готовы помочь тебе. Давай мы все спокойно обсудим, и ты объяснишь, почему хочешь поступить так с нами. Обещаю, мы с Терренсом не будем судить тебя и обвинять в чем-либо. Только дам нам шанс помочь тебе и спасти от чего-то ужасного.
— В этом уже нет никакого смысла, — без эмоций низким голосом отвечает Питер. — Уже ничто не поможет такому бездарному и безмозглому уроду, который вечно все портит. Я… Я больше не могу… Этого подонка по имени Питер не должно существовать на этом свете. Он не должен травить жизнь всем, кто окружает его, и не давать им исполнять свои заветные мечты.
Терренс и Даниэль с ужасом в широко распахнутых переглядываются между собой и слегка покачивают головой, чувствуя, как от волнения у них пересыхает во рту, а руки начинают слегка дрожать.
— Нет-нет, Питер, прошу тебя, не говори так! — с учащенным дыханием умоляет Даниэль. — Мы никогда не считали тебя уродливым или бездарным! Почему ты вбил себе в голову столь ужасные мысли? Разве люди, которым ты важен, не могут убедить тебя в том, что ты совсем не такой, каким ты себя считаешь?
— Да я кому я, черт возьми, нужен! — издает чуть более громкий всхлип Питер, сильно дрожа от волнения. — У всех своих дел по горло, и им уж точно не охота возиться с каким-то жалким гадом, чье рождение на этот свет было самой огромной ошибкой.
— Ты нужен нам! Нужен не только как барабанщик группы, которой не будет существовать без тебя, но еще и как прекрасный друг, который всегда придет на помощь близким и никогда не переставал быть по-собачьи верным.
— Не смеши меня, Даниэль, ты говоришь полный бред. Наверное, ты перепутал меня с каким-то другим Питером и имел в виду не того урода, с которым сейчас говоришь по телефону.
— Пожалуйста, Питер, давай забудем все, что между нами произошло, и спокойно поговорим. Клянусь, я не злюсь на тебя все, что было, и хочу и дальше дружить с тобой и научиться быть гораздо лучшим другом, который не разрушит дружбу из-за своего длинного языка. Если тебя что-то сильно задевает, то я больше не буду даже заикаться об этом. Только позволь мне и Терренсу помочь тебе выбраться из депрессии. Мы знаем, что ты нуждаешься в помощи, и готовы предоставить ее.
— Забейте, парни, и продолжайте жить долго и счастливо, — тяжело выдыхает Питер. — Я ни за что не поверю, что вы вдруг изменили свое мнение и забыли, как когда-то жалели о том, что связались с таким эгоистичным гадом, из-за которого все было разрушено к чертовой матери.
— Нет, нет и еще раз нет! — с учащенным дыханием громко, взволнованно заявляет Терренс. — Я никогда даже и подумать не смел о чем-то подобным и всегда считал тебя прекрасным другом, который ни разу не предал меня.
— Предал, Терренс. Я разрушил твою с Даниэлем мечту стать известными как музыканты. Вы думали, что как никогда близки к своей цели. Но тут я психанул и начал все портить и злить вас и всю нашу команду. Это из-за меня Джордж чуть не прибил нас и был таким озлобленным. Винить во всем нужно только лишь меня.
— Да, я… — неуверенно произносит Даниэль. — Я реально винил тебя в этом… Но сейчас я понимаю, что ты не виноват. Во всем виновата твоя депрессия и те мысли, которые тебя посещают. Я не сомневаюсь, что ты не поступил бы так, если бы с тобой все было в порядке.
— Верно, мы всегда знали тебя как
