руки и попытался расслабиться. Эрин не мешала мне, по большей части. Но я понял, что она нервничает и хочет еще поговорить. Наконец, она не могла больше терпеть.

— Ты с тетей Сьюзан собираешься… ну… ты знаешь?— спросила она, почти шепотом.

—Эрин!—

— Что? —с негодованием спросила она. —Я просто спросила. Что в этом плохого?—

—Эрин!—

—Потому что если ты собираешься... ты знаешь...—

—Эрин! Просто оставь эту тему.—

—Конечно. Здорово. Почему ты такой обидчивый?— спросила она раздраженно.

— Послушай, Эрин. Иногда все не так просто. Иногда, жизнь просто отстой, и это не имеет смысла, и нет ничего вы можете с этим поделать!—

Эрин была поражена моей яростью. Она легла обратно и перестала разговаривать со мной. Через некоторое время она тихо встала.

— Мне очень жаль, Пол, — тихо сказала она. — Я просто старалась быть вежливой.—

Затем она ныряла с плота и поплыла к берегу озера. Я не думал, что могу чувствовать себя хуже. Я перевернулся на спину, сплел пальцы за головой и начал жалеть себя. Снова.

Я не знала, что делать с Эми, если вообще что-то мог с этим сделать. Я не знал, что делать с Джиной, и у меня не было времени, чтобы понять это. Я даже не знал, что сказать Сьюзан. И теперь мне удалось задеть чувства Эрин, когда она только пыталась помочь. Мой послужной список с женщинами становился удручающе плохим, и я понятия не имел, как все исправить.

В тот вечер Сьюзан обедала с нами. Разговор вокруг меня был оживленным, но я в нем не участвовал. Мама пыталась привлечь меня к разговору, а потом Сьюзан сделала все, что могла, но я решила, что не позволю никому заставить меня чувствовать себя лучше. К концу обеда, Сьюзен стала серьезной, и разговор утих.

— Берни Кестрел умер сразу после Нового года, — сказала она трезво.

Мистер Кестрел был одним из круглогодичных жильцов. Я не знал его хорошо, но, по крайней мере, знал, кто он такой. Однако я не понимал, почему это было достаточно важно для Сьюзен, чтобы упомянуть об этом.

— Мне очень жаль это слышать, — сказала Мама.

— Мне тоже, — сказала Сьюзан.

—Он был хорошим другом твоего отца, не так ли?— Спросил Папа.

— Да, — ответила Сьюзен. —Он был мне как дядя. Он жил здесь еще до смерти отца.—

—Это очень плохо, — сказала Мама.

Сьюзан только тяжело кивнула и посмотрела на меня. Я смущенно моргнула и склонила голову набок.

—Сын его, Григорий, был здесь сразу же после смерти его отца, позаботиться о порядок и собрать вещи, но он не успел сделать больше. Он спросил, могу ли я присмотреть за домом, пока он сам не доберется сюда. Я согласилась.—

— Очень мило с твоей стороны, — сказала Мама.

— К сожалению, Грегори не смог приехать, поэтому он попросил меня упаковать несколько реликвий и отправить их ему. Он хочет, чтобы остальная часть семьи была пожертвована лагерю или Армии Спасения. Я сказала ему, что позабочусь об этом.—

У меня сложилось отчетливое впечатление, что на помощь вызовется один предприимчивый молодой человек, а именно я.

— Итак, — сказала Сьюзан, снова глядя на меня. — А как насчет этого? Это около недели работы, и я буду платить тебе четыре доллара в час.—

Четыре доллара в час были значительно лучше, чем мне заплатили годом ранее. Но мне не нравилась идея выгребать мусор Мистера Кестрела целую неделю. Однако, когда я посмотрел на лица родителей, я понял, что у меня действительно нет выбора. Со вздохом я кивнула.

—Отлично!— Сказала Сьюзан. — Хочешь начать с утра первым делом?—

Нет. Я хотел поспать, а потом полежать, как король Сиама. — Конечно, первым делом с утра, — угрюмо сказал я.

— Сначала я накормлю тебя завтраком, — весело сказала она.

Сьюзан и мама обменялись взглядами, и я снова кивнула. Даже перспектива позавтракать со Сьюзан и то, что это может повлечь за собой, не могли меня развеселить.

Она потянулась через стол и взяла мою руку в свою, поглаживая мои костяшки большим пальцем. — Спасибо, что согласился помочь, Пол, — искренне сказала она.

«Может, я и испортил себе жизнь», подумал я, «но я все еще помню свои манеры». — Не стоит благодарности.—

Глава 153

На следующее утро я проснулся рано утром и уставился в потолок. За пределами окна рассвело, и мир наполнился обычным приглушенным лесным шумом. Несколько мгновений я прислушивался к пению птиц и только решил встать, как услышал тихий стон. Я моргнул и напрягся, чтобы уловить звук.

Тихо, очень тихо я переместился к краю двухъярусной кровати и посмотрел вниз. В каюте едва хватило света, чтобы разглядеть очертания мамы и папы в постели. Мама свернулась калачиком на боку, а папа стоял за ней. Я видел, как он обхватил ее за грудь.

Она снова завизжала очень тихо и потянулась за спину. Я мог сказать по легкому движению ее руки, что она гладила его член. Мой собственный пенис, который был уже наполовину твердым, встал. Папа опустил руку, и я понял, что он трет пальцем между ее половых губ.

Я медленно потянулся к члену и нежно сжал его, поглаживая его взад-вперед. На кровати подо мной мама выгнула спину и прижалась задницей к папе. Он подвинул руку от ее киски к своему члену и начал тереться головкой о ее губы. Несмотря на то, что они были покрыты простыней, она была достаточно тонкой, чтобы я мог в основном сказать, что они делали. Медленно увеличивающийся свет в комнате помог, но мне пришлось использовать свое воображение, чтобы заполнить некоторые пробелы.

Пока я смотрел, папа медленно вытянул бедра вперед и вошел в ее киску. Мама снова захныкала, а затем прижала подушку к лицу, чтобы заглушить свои крики. Папа поднес правую руку к ее груди, и я понял, что он сжимает ее за сосок.

Наверху, на верхней койке, я попеременно сжимал и гладил свой член, но должен был двигаться медленно, чтобы я не наделал слишком много шума и не предупредил маму и папу о том, что я проснулся. Ниже меня папа начал толкать бедрами, входя в нее короткими, нежными движениями. Мама все еще прижимала подушку ко рту, и я видел, что она на самом деле кусает ее.

Папа продолжал входить в нее, а