Когда Преподобный нагнал Флауэр, облако пыли из пещеры заполнило все вокруг. Всю дорогу, пробираясь по узкой штольне и в более широком пространстве главной шахты, они надсадно кашляли. — Как ты меня нашла? — спросил Преподобный.

— Из всех моих достоинств не последнее — хороший нюх.

— Нашла меня по запаху?

— Не тебя. Тварь в женском обличье. Ох она и воняла. Да и кобольды не лучше. Шла на вонь. Раз уж мой запашок перебивает, стало быть, иду куда следует.

Воздух посвежел, и вскоре впереди замаячил свет. Когда показался выход из шахты, Флауэр отбросила факел. Оказавшись снаружи, они сели на землю. Было раннее утро. Щебетали птицы.

— Гляди, что я нашла.

Флауэр полезла за пазуху и вытащила 36-й Преподобного.

— Спасибо, Флауэр. Это оружие мне дорого.

— Как по-твоему, будет за нами погоня? — спросила Флауэр.

— Только не днем, — покачал головой Преподобный. — Да и к ночи они не покажутся. По всей видимости, после тоже. Теперь у них духу не хватит.

— С чего ты уверен?

— Не то чтобы уверен. Но в книге, насколько помню, говорится, что источник их силы — королева. Пусть они питаются плотью, но грудное молоко важнее. Прямо так в книге не сказано, но, по мне, сомнений быть не может. Готов поручиться, что я прав.

— В таких делах ты знаток?

— Ошибаюсь редко. И, коль скоро им нужны титьки, которых теперь нет…

— Как и головы, и ног я не углядела.

— Истинно. Значит, делу конец.

— И что будет с маленькими поганцами?

— Перемрут постепенно, если кто уцелел. В ней источник их жизни. Раз она подохла — всем конец. Те немногие во тьме внизу обречены. В этих краях им больше не бывать.

На ночь они остались в каморке Флауэр. Пес тихо лежал в углу, лампа не горела. Было уютно, прохладно и темно. Незаметно Преподобный уснул. Посреди ночи Флауэр окликнула его, заставив очнуться.

— Преподобный?

— Да?

— Жизнь я тебе спасла?

— Спасла.

— Жизнь ведь для тебя ценность?

— Несомненно.

— Считай, я сделала доброе дело?

— Это так.

— И ты вроде как мне обязан?

— Обязан по гроб жизни.

Флауэр немного помолчала.

— Знаешь что?

— Что?

— Есть способ отплатить мне за добро.

— Это как?

Флауэр зажгла лампу. Преподобный уставился на нее. Покрывало из бизоньей шкуры упало наземь. Она предстала во всей своей наготе, именно во всей, поскольку формы были весьма выразительны. Под светом лампы тело, кроме головы и рук, было молочно-белым, как бисквитное печенье, с черным хохолком между ног.

— Не приди я на выручку, ты здесь не лежал бы, так что давай-ка, плати должок.

Сомневался Преподобный недолго.

«Какого лешего? Я и вправду ей должен», — решил он.

Немногим позже, устроившись на сгибе руки посапывающей во сне Флауэр, он размышлял: «А было не так уж плохо. Разве что запах. Да и то: искупать хорошенько, и все дела».

Поутру Преподобный отправился в путь. К полудню, собравшись передохнуть, он услышал позади шум и обернулся. Флауэр верхом на муле ехала следом, а огромный черный пес трусил рядом. Дождавшись, пока она подъедет, он поинтересовался:

— Ты зачем здесь, Флауэр?

— Дело такое. Не хочу, чтобы ты возомнил, что мне очень приглянулся твой фитилек, хотя повторить я, понятно, не прочь. Спросить хотела: как насчет того, чтобы на время составить тебе компанию? Тот городишко и старая шахта порядком меня достали.

— Конечно, Флауэр. Милости просим. Лишь бы мне песика не пришлось ублажать.

— Не, с этим я справлюсь. Не впервой.

— Откуда взяла мула?

— Сперла.

— Неплохо, — сказал Преподобный.

Они тронулись дальше.

— Слышь-ка, — заговорил Преподобный, — раз мы скачем вместе, а я перед тобой в долгу — в общем, пока не прибудем куда бы там ни было, не против, чтобы мне отработать часть долга?

— Вот это чертовски хорошая мысль, Преподобный, — ухмыльнулась Флауэр.

Он подмигнул, и вместе они поскакали дальше через холмы, а большой черный пес бежал следом.

Рыжеволосый мертвец

В память и как дань уважения

Роберту Э. Говарду

Восточный Техас, 1880 год

Преподобный Мерсер понял, что оно приближается, по тому, как сгустились облака, превратившись в черную воронку и заставив потемнеть полуденное небо. Это было последнее из многих предзнаменований, и по опыту он знал, что тут кое-что большее, чем предвестие непогоды. Прошлой ночью упала звезда, прочертив в небе извилистую кровавую рану. Ничего подобного он никогда не видел. А еще было сердитое