Шрифт:
Закладка:
С какой целью, сэр, вы сорок лет тому назад в Берлине выпустили из‐под своего пера этот рассказ? Что ж, я действительно выпустил его из‐под своего пера (поскольку печатать так и не научился, а воцарение средней мягкости карандашей «3B», увенчанных ластиком, началось много позже – в припаркованных автомобилях и придорожных мотелях); но, сочиняя рассказы, я никакой «цели» никогда не преследовал – я сочинял для себя, для жены и для полудюжины усмехающихся друзей, ныне покойных. Рассказ появился 22 сентября 1935 года в «Последних новостях» и три года спустя вошел в сборник «Соглядатай», изд. «Русские Записки» («Annales Russes», Париж, рю де Тюрбиго, 51 – легендарный адрес).
В. Н., «Details of a Sunset and Other Stories»
[ «Подробности заката»], 1976
Весна в Фиальте. Рассказ вошел в «Набокову дюжину», 1958 (см. Дополнение).
Облако, озеро, башня. Рассказ вошел в «Набокову дюжину», 1958 (см. Дополнение).
Истребление тиранов. Написан в Ментоне весной или в начале лета 1938 года и опубликован в парижском журнале «Русские Записки» в августе того же года, а затем в сборнике «Весна в Фиальте». В рассказе трон моего тирана оспаривают Гитлер, Ленин и Сталин – и они вновь сходятся у меня в романе «Bend Sinister» (1947) вместе с пятой жабой[154]. Таким образом, они подвергнуты полному истреблению.
В. Н., «Tyrants Destroyed and Other Stories»
[ «Истребление тиранов»], 1975
Лик был напечатан в «Русских Записках» в феврале 1939‐го и в моем третьем русском сборнике «Весна в Фиальте». Рассказ отражает призрачную среду Ривьеры, в которой я его сочинял, и стремится создать впечатление спектакля, поглощающего неврастеника-актера, – хотя и не совсем так, как ожидал попавший в ловушку герой, мечтая о таком опыте.
Английский перевод вышел 10 октября 1964 года в «Нью-Йоркере» и был включен в «Nabokov’s Quartet» [ «Квартет Набокова»] (New York: Phaedra, 1966).
В. Н., «Tyrants Destroyed and Other Stories»
[ «Истребление тиранов»], 1975
Василий Шишков. Желая скрасить мрачность парижской жизни в конце 1939 года (через полгода мне предстояло перекочевать в Америку), я однажды вздумал сыграть с самым известным из эмигрантских критиков Георгием Адамовичем (который так же регулярно поносил мои сочинения, как я – стихи его учеников) невинную шутку, напечатав в одном из двух ведущих журналов стихотворение, подписанное новым псевдонимом, чтобы узнать его мнение об этом новоявленном авторе в еженедельной литературной колонке, которую он вел в парижской газете «Последние новости». Вот это стихотворение (в 1970 году я перевел его на английский для сборника «Poems and Problems»[155], New York: McGraw-Hill):
Поэты
Из комнаты в сени свеча переходит
и гаснет… плывет отпечаток в глазах,
пока очертаний своих не находит
беззвездная ночь в темно-синих ветвях.
Пора, мы уходим: еще молодые,
со списком еще не приснившихся снов,
с последним, чуть зримым сияньем России
на фосфорных рифмах последних стихов.
А мы ведь, поди, вдохновение знали,
нам жить бы, казалось, и книгам расти,
но музы безродные нас доконали, —
и ныне пора нам из мира уйти.
И не потому, что боимся обидеть
своею свободою добрых людей…
Нам просто пора, да и лучше не видеть
всего, что сокрыто от прочих очей:
не видеть всей муки и прелести мира,
окна в отдаленье, поймавшего луч,
лунатиков смирных в солдатских мундирах,
высокого неба, внимательных туч;
красы, укоризны; детей малолетних,
играющих в прятки вокруг и внутри
уборной, кружащейся в сумерках летних;
красы, укоризны вечерней зари;
всего, что томит, обвивается, ранит:
рыданья рекламы на том берегу,
текучих ее изумрудов в тумане, —
всего, что сказать я уже не могу.
Сейчас переходим с порога мирского
в ту область… как хочешь ее назови:
пустыня ли, смерть, отрешенье от слова, —
а может быть, проще: молчанье любви…
Молчанье далекой дороги тележной,
где в пене цветов колея не видна,
молчанье отчизны (любви безнадежной),
молчанье зарницы, молчанье зерна.
Стихи, если память мне не изменяет, появились в октябре или ноябре 1939 года в «Русских Записках»[156] и были встречены Адамовичем в рецензии на этот номер журнала с совершенно исключительным энтузиазмом («Наконец‐то в нашей среде появился великий поэт» и т. п. – цитирую по памяти, но, полагаю, мой библиограф сейчас занимается поисками этой рецензии). Не в силах удержаться от продолжения своего розыгрыша, я вскоре после выхода панегирика Адамовича опубликовал в тех же «Последних новостях» (в декабре 1939‐го? Здесь вновь точная дата ускользает от меня) рассказ «Василий Шишков» (включен в сборник «Весна в Фиальте»), который можно было рассматривать, в зависимости от степени проницательности эмигрантского читателя, либо как действительное происшествие с реальным человеком по фамилии Шишков, либо как иронически-лукавое изложение странного случая растворения одного поэта в другом. Адамович сперва отказывался верить нетерпеливым друзьям и недругам, которые указывали ему, что Шишкова я выдумал, но в конце концов сдался и в своем следующем обзоре пояснил, что я – «достаточно искусный пародист, чтобы изобразить гения». От души желаю, чтобы все критики проявляли такую же щедрость, как и он. Я встречал его всего дважды, мимоходом; по случаю его недавней кончины многие старые литераторы превознесли его доброту и проницательность. На самом деле у него в жизни было только две страсти: русская поэзия и французские матросы.
В. Н., «Tyrants Destroyed and Other Stories»
(«Истребление тиранов»), 1975
Ассистент режиссера; «Что как‐то раз в Алеппо…»; Забытый поэт; Быль и убыль; Жанровая картина, 1945 г.; Знаки и знамения; Двуглавая невидаль. Сцены из жизни сросшихся близнецов. Рассказы вошли в сборник «Nabokov’s Dozen» [ «Набокова дюжина»], 1958 (см. Дополнение).
Сестры Вэйн написаны в Итаке, штат Нью-Йорк, в феврале 1951 года. Впервые рассказ напечатан в журналах «Hudson Review» (Нью-Йорк, зима 1959) и «Encounter» (Лондон, март 1959). Перепечатан в сборнике «Nabokov’s Quartet» [ «Квартет Набокова»] (Phaedra, New York, 1966).
Предполагается, что повествователю невдомек, что две умершие девушки использовали последний абзац рассказа как акростих, чтобы заявить о своем таинственном участии в описанных событиях. Такого рода трюк можно позволить себе только раз за тысячу лет существования художественной литературы. Имел ли он успех или нет – это другой вопрос.
В. Н., «Tyrants Destroyed and Other Stories»
[ «Истребление тиранов»], 1975
