Растерявшийся от неожиданной выходки оперативника Пшеничный послушно пошёл, однако через несколько шагов овладел собой и остановился. Маштаков дёрнул его, но с места не сдвинул, безопасник весил под центнер, не меньше.

Тогда Миха, надсаживая глотку, крикнул, обращаясь к постовому:

— Товарищ старшина! Как этот гражданин проник на охраняемую территорию?! Пропуск его где?! Старшина!

Черноусый увалень Славик растяпил рот, выказывая широкую щель между верхними резцами. Мимо него во двор, мокро шурша шинами, заезжала чёрная «Волга» начальника КМ. Возвращавшийся с обеда Птицын не мог не обратить внимания на толкотню у ворот, тем более в ней участвовали такие фактурные персонажи. Автомобиль притормозил, опустилось тонированное стекло с командирской стороны.

— Проблемы, Михаил Николаевич? — подполковник, прищурившись, словно сфоткал напряжённые лица мужчин.

— Решаемые, Вадим Львович, — Маштаков перевёл дыхание.

— Вас кто-то вызвал, Пшеничный?

— Да нет, шёл мимо, увидел старого знакомого. Поздороваться хотел, — пренебрежительной усмешкой советник по безопасности дал понять, какое истинное значение вложил он в слово «знакомый».

— Может, зайдёте? У РУБОПа, я думаю, мно-ого вопросов к вам накопилось по новому месту вашей работы, — на всякий случай закинул удочку начальник криминальной.

— Как-нибудь в следующий раз. — Пшеничный топнул ногой, стряхивая налипший к толстой рифленой подошве напитавшийся водой снег. — Тороплюсь.

— Не откладывайте надолго. — Птицын обернулся к водителю: — Поехали, Сергей.

«Волга» плавно ушла под уклон за поворот.

Бывший сотрудник протянул прямоугольник визитной карточки, зажатый между двумя пальцами:

— Здесь телефон. Сроку три дня. Не позвонишь, пожалеешь.

Маштаков убрал руки за спину, Пшеничный стремительным движением сунул визитку за отворот куртки опера, заговорщически подмигнул и зашагал к воротам.

Недоумевающий постовой милиционер обратился к нему за разъяснениями:

— Чего с ним, Ваня? Совсем, что ли, от бухла крыша съехала? Ты ж свой, какой тебе пропуск нужен?

10

10 марта 2000 года. Пятница.

10.00 час. — 10.30 час.

Ровно в десять утра Клыч вышел из подъезда одетый по-рабочему — в чёрной поясной кожанке, тёртых джинсах-трубах. На глаза кепка насунута, под мышкой зажата пузатая рыжая барсетка. Предыдущие полчаса он сёк за обстановкой из окон своей квартиры, выходивших на обе стороны дома. Замешкавшись на крыльце и не позволяя доводчику вернуть металлическую дверь в положение «закрыто», авторитет обвёл территорию контрольным взглядом. Шестиподъездный сталинский домина, построенный в форме буквы «пэ», с открытой стороны был огорожен бетонным забором. Из двора имелся единственный выезд через арку и пара лазеек для пеших граждан. Дом в своё время населяли семьи красного директората и заводской технической интеллигенции. Сейчас малая часть из них, пробившаяся к кормушке при акционировании оборонки, переехала в собственные коттеджи, основную же массу обнищавших инженеров-конструкторов из просторных квартир вымыли торгаши средней руки. Клыч, детство которого прошло в фабричных бараках, а юность — в ВТК, неровно дышал к высоким потолкам и большим прихожим. Поэтому, когда позволили финансы, квартиру он прикупил именно здесь. Случилось это в девяносто восьмом, ровно за месяц до последней посадки.

Во дворе царила тишина — рабочий день, утро. На заасфальтированной гостевой стоянке выстроился в рядок десяток авто, среди которых пара-тройка незнакомых. Но в шести подъездах под сто квартир, разве упомнишь, кто из жильцов на чём катается. За детской площадкой возле трансформаторной будки виднелась техничка «горэлектросети». Двое работяг в оранжевых жилетах поверх фуфаек, матюкаясь, ворочали катушку с толстым чёрным кабелем.

— Физкульт-привет, Вер, — обратился Клыч к щуплой дворничихе, скалывавшей наледь с пандуса, отлого поднимавшегося к чёрному ходу булочной.

Громада дома в совокупности с трёхметровым забором образовывала сумрачный колодец, снег в котором в иные года не сходил до майских праздников.

— Здра-асьте, Владимир Дементьевич, — тётка обрадовалась поводу прервать трудоёмкий, но малоэффективный процесс. — На работку, никак, собрались?

— Авария, что ль, какая, Васильевна? — всё ещё не решаясь сойти со ступеньки, авторитет свободной рукой указал в сторону трансформаторной будки.

— Да не-е, профилактика… Вчерась в ЖКО упреждали, — дворничиха слыла всезнайкой.

Разъяснение устроило, ничего подозрительного в округе не наблюдалось. Но беспокойный жим в груди не отпускал. Причина тревоги была понятной — лепший кореш Зингер как сдернул тогда из «Трапезы», не прояснив насчёт своих маклей со Знайкой, так словно в воду канул. Трубка его безмолвствовала, дома он не объявлялся четвертые сутки. Думай что хочешь, только не хорошее. Но встречу с прапором на потом отложить было невозможно. Прозвонившийся в праздник Барон задал один вопрос: «когда», но каким ледяным тоном это было сказано… Клычу оставалось утешаться мыслью, что правильно в своё время он не посвятил Геру Зингера в тему с железом. А ведь хотел…

«Вернусь из Нижнего, размотаю эту запутку», — незаметно поплевав через левое плечо, авторитет двинул в направлении короткой гаражной линейки, глядевшей воротами на первый подъезд. Из всего дома только пятеро счастливчиков, в том числе и он, сподобились получить землю под застройку в родном дворе.

— Объект идёт за колесами. Второй, готовься к приёмке, — негромко сказал один из «аварийщиков горэлектросети» в микрофон, прикреплённый к горловине джемпера под рабочим бушлатом.

— Понял тебя, третий. Жду, — немедленно отозвался сотрудник НН[205] в неброской «девятке», припаркованной в квартале от дома объекта, на проспекте Ленина, рядом с женской консультацией № 1.

С учётом того что фээсбэшники знали конечную точку маршрута следования Клыча, можно было обойтись одним экипажем сопровождающего наблюдения. Но руководство на сей раз решило действовать как предписано учебником, поэтому во дворе был развернут зашифрованный пост, присутствие которого не поленились залегендировать через жилищный орган.

Кроме того, на нечётной стороне проспекта возле фотоателье стоял минивэн «Соболь Баргузин» с тонированными стёклами, в салоне которого на случай осложнения ситуации находилось двое вооружённых гласных сотрудников. И это не считая группы захвата, блокировавшей контрольное место встречи — возвышенную опушку лесного массива, именуемую местными жителями «Жорина гора» и расположенную справа при выезде из города со стороны микрорайона «Текстильщик». Согласно плану, паковать Клыча надлежало лишь после того как он расплатится с прапорщиком Костогрызом за полученное оружие. Операцией руководил замначальника областного УФСБ Арефьев. Военных контрразведчиков, разоблачивших вороватого прапорюгу, незаметно отодвинули на вторые роли. Милицию о масштабном оперативном мероприятии в известность не поставили даже в общих чертах, опасаясь протечки.

Выверенный до мелочей детальный план, согласованный с начальниками ведущих отделов управления и утверждённый генералом, не оставлявший лидеру ОПГ ни единого шанса сорваться