Шрифт:
Закладка:
Представители разных идеологических течений враждовали друг с другом. Около Запретной мечети нередко происходили жестокие драки. Во время хаджа каждая группировка стремилась привлечь максимальное внимание паломников, ибо они были ее потенциальными последователями и могли распространить то или иное учение на весь мусульманский мир.
Жители города считали пилигримов не людьми, а религиозным и экономическим ресурсом. Мекканцы говорили: «Мы не сеем пшеницу, наш урожай – паломники»,[322] В других аравийских городах тоже было много гостей. Морской порт Джидды привлекал купцов, В Медину приезжали, чтобы поклониться могиле пророка Мухаммеда, Но Мекка полностью зависела от паломников.
Хаджи приносили городу огромные доходы. Мекканцы жили за счет пилигримов. Половина горожан сдавала им в аренду жилье, а другая половина «присматривала» за святыми местами, И первые, и вторые пытались выудить у паломников как можно больше денег.[323]
Однако хадж являлся источником прибыли не только для Мекки. Паломников регулярно грабили разбойники и бедуины. Караванные пути в Мекку сходились в трех основных точках, где пилигримы собирались в большом количестве, дабы завершить свое путешествие. Хаджи из Северной и Северо-Западной Африки присоединялись к каравану в Каире. Их маршрут пролегал по побережью Синая. Второй караван формировался в Дамаске и двигался на юг. Третий караван выходил из Багдада и пересекал Аравийский полуостров.
Паломнические караваны напоминали передвижные города. Торговцы обеспечивали хаджи всем необходимым. Врачи их лечили. Знатоки Корана – обучали религиозным обрядам. Музыканты и певцы – развлекали. Караваны везли в Мекку дорогостоящие специи, ткани, украшения, а также ценные подарки от халифов и султанов. Неудивительно, что иногда пилигримы грабили друг друга и даже нападали на другие караваны.
В конце IX века наиболее существенный ущерб паломникам приносили так называемые карматы. Они выступали против роскоши и излишеств Аббасидского халифата. Карматы были полны решимости свергнуть Аббасидов, ликвидировать привилегированные классы и восстановить социальную справедливость. Но, подобно хариджитам, карматское движение вскоре выродилось в ортодоксальную экстремистскую секту. Современный турецкий публицист Фетуллах Гюлен в книге «Разбитый кувшин» отмечает, что «бредовые мысли карматов и безумие хариджитов завлекли в сети террористических организаций немало наивных мусульман. Мировоззрение этих неспокойных и обманутых душ было настолько узким и наивным, что они чинили беспорядки от имени ислама, угрожали и даже убивали от имени веры».
Основатель карматского движения Хамдан ибн аль-Ашаз был погонщиком верблюдов. В молодости он получил прозвище «Кармат» («Уродливый»). Хамдан проповедовал ненужность ритуалов и прочих внешних религиозных предписаний. Также он утверждал, что Аллах разрешает его сторонникам безнаказанно проливать кровь других мусульман.
В 894 году ученик Хамдана, Абу Саид Хасан ибн Бахрам аль-Джаннаби, создал Карматское государство на территории нынешнего Бахрейна. Оно было организовано на принципах равноправия, общественной собственности, общности жен и беспроцентной экономики. Земля и имущество распределялись поровну между всеми гражданами. Никто не платил никаких налогов. Народ избирал правителя, религиозного лидера и совет из шести визирей. Карматы вербовали сторонников из числа городской молодежи. Новобранцев обучали в военизированных лагерях. Им внушали ненависть к Аббасидам и мусульманам, не признающим учение Хамдана. Исходя из всего этого, современный пакистанский исследователь ислама Зиауддин Сардар в работе «Мекка. Священный город» называет карматов первыми коммунистами в истории.
Карматы считали хадж и умру языческой практикой. Установив свою власть в Восточной Аравии, они заключили союзы с бедуинскими племенами и начали совершать набеги на паломнические караваны. Особенно страдали пилигримы из Багдада – столицы Аббасидов. В 906 году карматы устроили засаду на багдадский караван и уничтожили около 20 тысяч хаджи. В следующие десятилетия иракским паломникам редко удавалось добраться до Мекки целыми и невредимыми. Караван 925 года вообще пропал.
В январе 930 года карматы напали на сам Город Аллаха. Это произошло во время хаджа. Мекка была полна пилигримов, и карматы застали их врасплох. Во главе экстремистов стоял Абу Тахир аль-Джаннаби – сын Абу Саида,
Османский историк XIX века Кутб аль-Дин рассказывает, что карматы ворвались в город и убили около 30 тысяч безоружных паломников. Лошадь Абу Тахира помочилась и опорожнилась в Запретной мечети. Все колодцы и овраги в Мекке были завалены трупами, Абу Тахир выломал дверь Каабы и закричал: «Я – это Бог, а Бог – это я! Он создает, а я уничтожаю!» Затем он обратился к хаджи: «Эй, вы, ослы! Вы говорите, что всякий, кто войдет в Аль-Ха-рам, будет в безопасности. Ну и где же ваша безопасность?»
Карматы пробыли в Мекке 11 дней. Они осквернили мусульманские святыни, разграбили сокровищницу и украли Черный камень, вмонтированный в стену Каабы, Реликвию удалось вернуть только через 20 лет. Абу Тахир скончался в 944 году. По легенде, он покрылся язвами и был заживо съеден червями. Никто в долине Бакка не оплакивал богохульника,
Карматское завоевание Мекки шокировало жителей халифата. Оно свидетельствовало о раздробленности мусульман в религиозном и политическом плане. Ситуация складывалась сложная, но ироничная – ведь аббасидскую эпоху принято считать периодом консолидации мусульманского мира. Именно во время правления Аббасидов сложились институты и обычаи, характерные для всей уммы. Исламский мир стал единым. Каждый мусульманин ощущал свою принадлежность к большому и влиятельному сообществу. Это чувство сохраняется у приверженцев ислама по сей день.
Эпоха Аббасидов также стала периодом интеллектуального расцвета мусульманского государства. В 820-х годах халиф аль-Мамун основал в Багдаде Дом мудрости – академию с богатейшей библиотекой. По приказу аль-Мамуна лучшие ученые халифата переводили научные и богословские трактаты с латыни, фарси, хинди и древнегреческого языков на арабский. Переводами руководил полиглот Хунайн ибн Исхак аль-Ибади. За каждую переведенную книгу ему платили столько золота, сколько эта книга весила.
Арабы переняли у китайцев технологию изготовления бумаги, и вскоре Аббасидский халифат превратился в настоящую книжную цивилизацию. В крупных городах появились публичные библиотеки. Их собрания насчитывали сотни тысяч текстов. Это был век великих ученых, энциклопедистов и изобретателей. Стремительно развивались математика, астрономия, медицина, литература и философия. Научно-технический прогресс достиг невиданных высот.
Мусульманские города превратились в важные культурные и научные центры. Первые высшие учебные заведения возникли в Тунисе (Аз-Зайтуна, 732 год), Фесе (Аль-Карауин, 859 год) и Каире (Аль-Азхар, 970 год). Они стали прообразом Болонского университета, Сорбонны и Оксфорда. Исламские юристы разработали органичную теорию и практику фикха, которая учитывала позиции всех четырех мазхабов. Единая культура обучения способствовала консолидации мусульманского мира.
Но Мекка жила по собственному сценарию. В Городе Аллаха не было ни библиотеки, ни университета. Чем больше Мекка становилась частью Небесного царства, тем меньше ей нужно было соответствовать земным нормам.
Через некоторое время расцвет сменился упадком. Абба-сиды вырождались. Они не могли препятствовать центробежным тенденциям. Распад мусульманского государства сопровождался появлением множества новых династий. Кульминацией этого процесса стала борьба трех халифатов – Аббасидского, Фатимидского и Кордовского. Их правители обосновывали свои властные притязания, исходя из чисто мекканских представлений о благородном происхождении.
Эмират Кордовы появился в 756 году благодаря омейядскому принцу Абд ар-Рахману. В 929 году его потомок Абд ар-Рахман III провозгласил себя халифом и защитником правоверных. Большинство жителей Андалусии были мусульманами-суннитами. Сунниты преобладали в исламском мире. Они признавали важность и необходимость следования сунне – личному примеру пророка Мухаммеда. Кроме того, сунниты полагали, что возглавить умму может любой достойный человек – не обязательно член семьи расуля, как считали шииты. Кордовские Омейяды и Аббасиды были суннитами. Их враги, Фатимиды, также заявляли о своих мекканских корнях, но придерживались совершенно иных взглядов на мусульманскую религию.
Фатимиды исповедовали исмаилизм – одно из ответвлений шиизма. Основателем их государства был исмаилитский лидер Убайдуллах ибн аль-Хусейн (873–943). В 903 году он бежал от преследований в Северную Африку, где спустя шесть лет сверг местную династию Аглабидов.
Убайдуллах принял титул халифа и объявил себя Махди – шиитским мессией. По утверждению новоиспеченного мессии, его род восходил к Фатиме – дочери расуля. Поэтому члены династии Убайдуллаха стали
