Шрифт:
Закладка:
– Когда все образуется, – продолжаю я, видя, что все они согласно кивают. – Когда все образуется, мы сможем снова использовать наши магические способности для полночных полетов сквозь сполохи северного сияния и побед на поле для игр Лударес. Но сейчас мы должны биться как тигры.
Джексон поднимает бровь, словно говоря: «Ты это серьезно? Как тигры?» – и даже Дауд, похоже, не впечатлен тем, что я сравнила его с большой кошкой, так что я решаю испробовать кое-что пострашнее. Но придумать что-то нелегко, ведь сейчас меня окружают самые крутые монстры на планете. Но я все же пытаюсь.
– Нет, не как тигры. Как велоцирапторы.
– Ух, круто, – говорит Флинт, и видно, что моя речь вселяет в него энтузиазм.
– Точно, – соглашается Мекай. – Этот фильм напугал меня.
– Однозначно. – Дауд поднимает кулак и забивается с Мекаем.
– Да, мы будем как динозавр Индоминус рекс…
– А это что за зверь? – шепчет Мэйси. – Из какого он фильма?
– Из самого последнего, – отвечает Дауд.
– О, я его не смотрела, – говорит она. – Возможно, мы сможем его посмотреть, когда закончим это дело.
Я повышаю голос, чтобы снова привлечь их внимание.
– Мы покажем Сайрусу только нашу силу и нашу ярость. Наши глаза будут гореть жаждой крови, а брови сойдутся на переносице, как утесы над бушующим океаном.
Кажется, Мэйси немного не по себе, и она щупает свои брови, чтобы удостовериться, что они никуда не выступают, зато Иден обеими руками «за». Она сжала кулаки, стиснула зубы и, похоже, готова отхватить голову любому вампиру, который подойдет к ней слишком близко.
– Сожмите зубы и сделайте глубокий вдох. Обратитесь к самому исступленному неистовству, которое найдется внутри вас, дайте ему проникнуть в каждую клетку ваших тел, чтобы вы могли бороться.
Колдер рычит и, видимо, принимает мои слова буквально, потому что уже через несколько секунд превращается в мантикору с грозно выгнутым скорпионьим хвостом.
– Мы происходим от великих предков, – продолжаю я, затем добавляю: – То есть кроме Джексона и Хадсона, – и все кивают, в том числе и они. – До нас эту битву вели наши родители, и мы не опозорим их, потому что продолжим их дело. Мы докажем, что мы достойны магических сил, которые у нас есть, и наших семей. В каждом из вас живет магия многих веков, и в эту ночь на этом лугу мы дадим ей волю. И победим.
– Да, черт возьми! – рычит Флинт, вскинув кулаки. – Мы справимся.
– Да, черт возьми! – вопит Джексон.
Все полны энтузиазма и, когда они хлопают друг друга по спинам и идут к краю утеса, Хадсон смотрит на меня, вскинув бровь, и шепчет:
– «Генрих IV»?
Я пожимаю плечами, затем улыбаюсь, потому что, конечно же, он поймал меня. Кто может сказать лучше, чем Шекспир?
Он только качает головой и смеется.
– Давайте сделаем это! – восклицает Иден и превращается в дракона. Она делает несколько шагов назад, затем смотрит на Джексона и Флинта, словно говоря: «Поддержка с воздуха, вы готовы?»
Флинт кивает, и все поворачиваются к Джексону, который кажется очень маленьким рядом с драконом Иден.
– Как ты думаешь, ты сможешь угнаться за ними, летая с помощью телекинеза? – спрашивает Хадсон. – Драконы летают быстро.
– Это точно, – соглашается Флинт, и Джексон щурится.
– О, думаю, я справлюсь, – говорит он. А затем вдруг, окруженный переливающимся свечением всех цветов, прямо у нас на глазах превращается из вампира в великолепного янтарного дракона.
Глава 154. Imagine dragons
– Черт возьми! – С округлившимися глазами Хадсон поворачивается к Флинту. – Ты знал, что он может это делать?
– Ты спрашиваешь, знал ли я, что он теперь стал неким странным гибридом вампира и дракона? Ты это серьезно? Ну да, конечно, я это знал. Почему бы мне не знать?
Джексон, который, даже будучи драконом, ухитряется выглядеть задумчивым и мрачным, просто смотрит на Флинта, затем обнажает зубы и выдыхает немного огня – едва не опалив брови Флинта.
– Какого черта? – взвизгивает Флинт, отскочив на пять футов назад.
Джексон скалится, и нельзя не заметить, что даже в обличье дракона его передние зубы намного длиннее, чем у Флинта и Иден.
Надо же – странный гибрид вампира и дракона.
– А тебе не кажется, что тебе следовало сказать об этом раньше? – спрашивает Флинт, опасливо ощупав свои брови.
На этот раз Джексон даже не дает себе труда ощериться, а просто смотрит на него, будто спрашивая: «А почему ты меня не спросил?»
Это вопрос, на который у Флинта явно нет ответа. Он просто брызгает слюной, пока Мэйси, ухмыляясь во весь рот, смотрит то на него, то на Джексона.
Хадсон улыбается, и у него сейчас совершенно очаровательный вид.
– Я люблю тебя, – тихо говорю ему я, потому что если я погибну, то хочу, чтобы он это помнил. И сколько бы ошибок мы ни совершили, я никогда не пожалею о моей любви к нему.
Темно-синее небо над нашими головами с каждой минутой светится все ярче и ярче. А значит, затмение приближается, и Хадсон это понимает, судя по тому, что он то и дело бросает взгляд на горизонт.
– Я тоже тебя люблю, – шепчет он мне. – И буду любить вечно. Поэтому мы и должны сделать это, Грейс. У нас есть еще сорок минут до затмения, и я хочу иметь возможность любить тебя вечно.
– Я тоже этого хочу, – шепчу я, делая шаг назад. – А теперь давай зададим Сайрусу жару и сделаем это будущее реальностью.
– Я обеими руками «за», – говорит Реми, который буквально светится, заряженный силой, и я впервые начинаю верить, что этот план может сработать.
– Итак, дело обстоит следующим образом, – начинаю я, резюмируя. – Выиграет тот, кто первым проделает дыру в первой из ведьм. А теперь…
– А что именно мы можем выиграть? – спрашивает Колдер, снова превратившись в человека. – Надеюсь, это будет капкейк. Со сладкой посыпкой.
Это разряжает обстановку, и я смеюсь.
– Если ты доставишь Реми к той ведьме в центре, я куплю тебе дюжину капкейков с самыми разными посыпками, – говорю я.
Она ухмыляется.
– Заметано. – Она пускается бежать, на ходу превращается в мантикору, и ее сильные львиные ноги быстро преодолевают расстояние между нашей группой и полем битвы.
Похоже,
